Максим Дмитриевич Зверев

Тихо в зимнем лесу. Настолько тихо, что слышен звон в ушах после быстрого перехода на лыжах. Ничто не мешает сидеть на поваленном дереве и думать в этой звенящей тишине. Зимний притихший лес — это рабочий кабинет натуралиста.

Хотя и тихо в зимнем лесу, однако это не значит, что в нем мало жизни. Ночные обитатели леса обычно только в сумерки начинают свою жизнь. Она интересна, но невидима для нас под покровом ночной темноты. Однако цепочки и бисер следов шаг за шагом, прыжок за прыжком записываются на снегу — в Снежной книге леса. Утром можно прочесть все, что делали ночью звери, зверьки и даже некоторые птицы. Снежная книга правдиво и точно рассказывает о жизни леса каждому «грамотному», кто умеет читать по следам. Грамота эта не сложна, но она требует большого терпения. Кроме того, надо еще затратить и немало труда. За одну ночь какой-нибудь хорек может набегать до двадцати километров. Бывает и так, что короткого зимнего дня нехватит, чтобы прочесть все до точки — норы, куда скрылся хорек перед рассветом, чтобы скоротать там день. А ночью может пойти снег и тогда уже не удастся дочитать начатой вчера главы о ночной жизни хорька. Во время «чтения» зевать не приходится. В Снежной книге видны только следы, а не животные. Но ведь в любой книге тоже не видишь самих живых героев, а только представляешь их себе со слов писателя. Зато в Снежной книге видна природная обстановка, в которой действуют герои.

В ТУНДРЕ

Прибрежная тундра — это страна бурь и метелей. Зимой с Ледовитого океана ураган несет снег с такой силой, что валит человека с нот.

Более ста дней в году в ней свирепствуют сильнейшие ветры и ураганы. Восемь-девять месяцев лежит снег. На побережье он отшлифован и уплотнен штормовыми ветрами с океана и настолько крепок, что со звоном рубится топором. На таком «снежном асфальте» нога совсем не оставляет следов. Только кое-где на побережье проломит снег лапа огромного белого медведя или царапнет когтем песец, крадясь за полярным великаном, чтобы закусить остатками его обеда.

Солнце чуть приподнимается над горизонтом часа на два-три. В ясную погоду ветер несет тонкую снежную пыль. Небольшие возвышения как бы курятся, а горизонт закрывается дымкой.

Страницы Снежной книги здесь белы, как и само побережье Ледовитого океана. Книга очень скупо раскрывает свои записи. Чем дальше от берега, тем глубже и рыхлее снег. А вот и первая ясная запись.

Далеко впереди виднеется взрытый снег. Его еще не успело занести поземкой или бурей. По следам видно, что это стадо северных оленей почуяло под снегом олений мох, и «копытило» его. Тут же бегали белые полярные куропатки, оставив на снегу свои следы — полукрестики.

Покормившись, олени ушли дальше, а следом за ними улетели и белые куропатки, чиркнув по снегу концами крыльев. Они не могут сами докопаться до земли и поэтому следуют за оленями. И снова впереди на десятки километров ни одной записи.

Опять небольшая ямка. Снег раскопан до мха. Это песец записал о том, что он услышал под снегом писк мелких тундряных грызунов — леммингов и, раскопав над ними снег, хорошо пообедал.

Под снегом среди мхов леммингами проложены тропинки во все стороны. Они всю зиму живут там и редко выходят наружу, хотя и белеют на зиму, как наши зайцы-беляки.

Снежный покров защищает мелких зверьков от холода, ветра и врагов. Им не страшны снежные ураганы. Все это проносится над ними.

К зиме у леммингов вырастают большие плоские когти на передних лапках и они роют ими снег, как лопаточками. Ученые так и называют их — «копытные лемминги».

Крошечные землеройки, весом всего по два грамма, тоже живут под снегом всю зиму.

Все чаще на поверхности снега стали появляться вершинки тундряных ив и березок. Впрочем, эти «леса» пока всего до пояса человека. Среди них, в понижениях, где поземка намела свежий снежный порошок, опять видны полукрестики следов белых тундряных куропаток. По остаткам корма на снегу видно, что они бегали и склевывали сережки и почки ив и березок. Этот корм мало питателен, но зато куропатки быстро набивают им полный зоб. Чтобы поддержать свое существование в этом царстве холода, снега и льда, куропатке приходится поедать огромное количество растительной пищи — до двухсот пятидесяти граммов в сутки, хотя сама птица весит шестьсот граммов.

Еще дальше на юг начинается лесотундра с редкими приземистыми деревьями, изуродованными ветрами и бурями. Это первые, правда слабые, препятствия для ледяного дыхания океана.

Здесь можно встретить четкий след от проехавших нарт. Видно, что олени бешено неслись, взрывая снег. Почему же так быстро мчалась эта упряжка? Нужно повернуть по ее следу и прочесть следующую строчку Снежной книги. На ней написано просто и ясно: куда бежал песец, туда мчалась и упряжка. Это его преследовал охотник на нартах. На свежем снегу песец глубоко проваливается и догнать его на хороших, сытых оленях нетрудно.

Через несколько километров видны следы человека, две капли крови и два заиндевевших пятна на следах оленей. Если сделать перевод этой записи, то он читается так: здесь охотник догнал песца и ударил его длинным шестом — хореем, которым погонял оленей. Песец упал мертвым, и две капельки крови вытекли на снег из его носа. Пока охотник слез, поднял песца и привязал его к нартам, олени стояли, опустив головы и тяжело дыша. Пар из ноздрей образовал два заиндевевших пятна на снегу.

Следы от нар повернули к океану и скрылись вдали, в морозной снежной дымке.

Перевернем сразу несколько страниц нашей Снежной книги. Откроем ее там, где записаны большие и маленькие истории обитателей вековых хвойных лесов.

В ЛЕСАХ

Зимним ледяным сном скованы могучие ели. Кругом тишина. Мягко падают пушистые снежинки на деревьях. Тяжелые шапки снега склонили вниз ветви. Снег падает с них совершенно беззвучно, оставляя вмятины на белоснежной пелене под деревьями. А ветка помашет ему вслед и снова замрет.

На одном квадратном метре лежит несколько миллиардов снежинок. Только весной эта белая рыхлая масса снега оживает и по всему лесу раздается журчание и капель. Но мы с вами послушаем это и посмотрим, когда придет весна, а сейчас взгляните, как интересно в зимнем лесу!

Из осинника на поляну вышли четкие, свежие следы горностая: две ямки от передних лапок и две ямки от задних. И так через всю поляну, от осинника до ельника, горностай написал длинную строчку из четырех ямок с интервалами на прыжок между ними.

Это начало записи. Первые строки первой страницы. Читается это очень просто: горностай пересек лесную поляну.

Давайте вместе с вами прочтем хотя бы одну страницу Снежной книги из ночной жизни этого зверька, записанную самим горностаем бесконечными двоеточиями.

Вот зверек написал, что он остановился, даже присел на задние лапки, поднявшись «колышком», и отпечатал на снегу свой хвост. Это надо понимать так: горностай что-то услышал или почуял.

Большими скачками зверек бросился в сторону и нырнул под корни упавшей ели. Больше ничего не записано. Но это не точка. Это только запятая.

Конечно, горностай услышал писк и возню мышей под корнями ели, поэтому и бросился туда. Теперь он им там задаст! В этом можно быть уверенным…

Пока это только наше предположение, не подтвержденное документом записи. Мы в любую минуту можем отказаться от этой догадки и никто не узнает, что мы подозревали горностая в ночном разбое.

Если ничего не записано здесь, то нет ли чего в следующей строчке по ту сторону вывороченных корней ели? Оказывается, и там ничего нет. Но не мог же горностай остановиться на полуслове? Давайте обойдем кругом упавшее дерево. Так и есть! Вон зверек вылез из-под дерева у самой вершины. Конечно, по следам сразу видно перемену в его поведении. Он написал, что никуда больше не торопится и вполне сыт после обеда. Тут же горностай вычистился в снегу и ленивыми короткими скачками двинулся дальше. Но рядом с его следом справа появилась какая-то черточка на снегу, которой раньше не было. Этот новый документ подтверждает правильность нашей догадки сытый горностай волочил в зубах мышь про запас и она оставила на снегу своим хвостом эти черточки.