Глава 1
– Любочка Дмитриевна, ну е-мое, тебя еще долго ждать?
Я встрепенулась, отвела взгляд от огромного добермана, которому собственноручно сделала операцию, и медленно поднялась на ноги.
Часы на стене показывали без четверти три. Вместо того чтобы гонять чаи с медсестрой, мне следовало поспать. Но после такой встряски уснуть у меня получилось бы разве что под наркозом. Настолько я не привыкла, что могу работать сама, как настоящий доктор, коим, по идее, я и являлась, если верить диплому. Даже интересно, сколько еще инородных предметов мне следует извлечь из желудков моих четырехлапых пациентов, чтобы это стало рутиной. Конкретно в этом случае я достала четыре носка, трусы и кухонное полотенце!
– Иду, – пробормотала я, поскрипывая своими новенькими кроксами по выдраенным до блеска коридорам ветеринарки.
– Вот и славно. Чайку, да, Любочка Дмитриевна? – встрепенулась медсестра, когда я вошла в оборудованную для отдыха комнатушку. – Вот, с пирожочком.
К тому, что у меня есть медсестра, привычки пока не возникло тоже. Поэтому я безропотно ей кивнула, опустившись на стул, хотя еще недавно клялась себе завязать с жареным и мучным.
Хотелось в душ. Хотелось переодеться во что-то, не пахнущее лекарствами и бинтами. И чтобы бедолага Граф поправился. Кстати…
– А кто там кричал в коридоре? – спросила я, стараясь выглядеть как можно более незаинтересованно, пусть в реальности любопытство распирало меня, как злосчастные носки желудок прооперированного песика.
– Так ведь хозяева Графа ругались. Я сдуру им показала, что тот сожрал. И знаешь что, Любочка Дмитриевна? – Зинаида Сергеевна заговорщицки наклонилась ко мне через стол.
– М-м-м? – протянула я, приготовившись услышать что-то из ряда вон выходящее.
– Оказалось, что это вовсе не хозяйкины кружева, – выразительно подняла брови Сергеевна.
– А чьи? Хозяина? – ахнула я, округлив глаза.
– Да нет же! Я так поняла, что его любовницы.
– Ничего себе. Бедная женщина. Вот так узнать об измене мужа.
– Ужасная ситуация, – покивала Зинаида Сергеевна. – Да ты ешь, ешь… Смотреть на тебя больно – кожа да кости.
Едва не подавившись чаем, я заглянула в зеркало, дабы убедиться, что мы действительно говорим обо мне. Насчет «кожа да кости» моя медсестра явно погорячилась. Четвертый размер груди, фигура-гитара… Нет, ну если у меня кожа да кости, то тогда модели Victoria’s Secret и вовсе призраки.
– А все потому, что работаешь круглосуточно! Где это видано? Молодая девочка, а никакой личной жизни, – продолжала сокрушаться Зинаида Сергеевна.
О, нет. Чего не надо – того не надо. Я только выбралась из суу-у-упертоксичных отношений, о которых даже вспоминать было стыдно, не то что кому-то рассказывать. Сейчас-то я, конечно, понимаю, что жила с настоящим абьюзером. А тогда я была настолько слепой, что вообще, кажется, не замечала ни его умелых манипуляций, ни того, как чудовищно в себе разуверилась. Господи, да я почти согласилась с мыслью, что я без него – ноль без палочки!
Кстати, может, именно оттуда и растут мои комплексы по поводу внешности. Бывший любил пробросить что-нибудь вроде «Тебе не мешало бы похудеть» или «Что-то ты сегодня хреново выглядишь». А я ему верила. Он же это будто вскользь говорил и по-доброму… Ага… Верила и старалась подогнать себя под чужой идеал, который для меня был совершенно недостижимым.
– Где же ее взять – личную жизнь? – отшутилась я.
– Ой, мне ли тебе рассказывать! У вас, вон, даже приложения для знакомств есть. Не то что в наше время.
– Да в тех приложениях одни извращенцы сидят, – отмахнулась я, деликатно прикрывая зевок ладошкой.
– А вот и не скажи. Вот… – Зинаида Сергеевна отклонилась на стуле, чтобы извлечь из кармана телефон. Что-то там наклацала и протянула мне. – Ну?
Первым делом взгляд зацепился, конечно, за фотографию. Честно, я не слишком большой спец по сайтам знакомств, но если бы я была мужчиной и захотела вот так с кем-то познакомиться, то выбрала бы другое фото. Тут же его лица было даже не разглядеть. Да и ракурс выбран странный. Будто парня сфоткали исподтишка, пока тот отвернулся. Из-за этого его плечи казались нереально раздутыми. Надвинутая на брови кепка скрывала большую часть лица, поэтому в глаза бросались разве что не самый изящный нос и заросший подбородок.
Ну а потом да… Потом только я прочла заголовок.
«Ищу жену для моего сына. Срочно!» и ниже:
Мамин Олег. Тридцать четыре года.
– А Мамин – это фамилия или знак принадлежности? – уточнила я на полном серьезе.
– Конечно, фамилия, – вздернула брови Зина, будто я ляпнула несусветную глупость.
– Ну-у-у, признаться, я засомневалась, учитывая инициативность… собственно, кхм… мамы.
Мне сделалось так смешно, господи! Но ведь непонятно было, кем эта самая женщина приходится Зине, а потому я бросила все силы на то, чтобы не захохотать в голос.
Бедный Олег. Мать явно прокляла его этим объявлением, обрекая то ли на вечное одиночество, то ли, напротив, на знакомство с какой-нибудь ненормальной, ведь мне сложно представить, чтобы адекватная девушка повелась на такую… кхм… презентацию.
Дорогая моя будущая невестка! Если ты совершеннолетняя стройная блондинка с высшим образованием и английским не ниже уровня В2… Если у тебя нет имущественных проблем и прочих обременений в любом их проявлении… Если ты любишь спорт и ведешь здоровый образ жизни, если умеешь готовить (любимое блюдо Олежки – голубцы), ладишь с детьми и исповедуешь традиционные ценности, жду твою анкету!
Содержанок, судимых и пьющих просьба не беспокоить.
Мои глаза полезли на лоб еще на требовании о владении английским. Интересно, к анкете надо было прилагать свой сертификат IELTS? Или можно было отделаться тестом в Duolingo?
У меня не было ни того, ни другого. Так что ситуацию вряд ли бы усугубили припрятанная дома бутылка рома и протокол о мелком хулиганстве.
Ошалев, я отхлебнула чая и вернулась к тексту:
Немного об Олежке…
Ну, давай, мать. Жги!
Родом мы из Сибири. Как и всякий сибиряк, Олежка с детства занимался хоккеем. Был отобран на своем первом драфте в одну из лучших команд НХЛ. По несчастному стечению обстоятельств его спортивная карьера практически сразу же оборвалась из-за серьезной травмы. Но Олег не сдался и нашел себя в тренерской работе. Как вы понимаете, Олежка обожает детей. Имеет опыт воспитания сына. Степану сейчас пятнадцать. Мать их бросила, когда моему внуку не было и трех, не найдя в себе сил разделить с мужем горечь крушения карьеры. С тех пор Олег воспитывает сына один. Собственно, теперь вы понимаете, почему он разуверился в женщинах.
Как бы там ни было, Олег – мужчина со всех сторон положительный. Для наглядности прилагаю отзывы от знающих моего сына людей…
Тут никто бы не выдержал. Тихонько похрюкивая от смеха, я опустила голову на сложенные на столе руки, содрогаясь в накатывающих один за другим приступах хохота.
– Да что с тобой?! Сейчас всех перебудишь!
– Ой, точно! Пойду гляну, как там Граф. Что-то долго он не отходит.
А дальше так закрутило, что о мамином сибиряке я забыла и думать. То песика привезли с температурой, то отощавшего до состояния скелета кота.
– На что жалуетесь? – строго поинтересовалась я у не менее тощих хозяев.
– Да что-то наш Геракл стал себя плохо чувствовать…
Это еще мягко сказано. Я бы добавила, прости господи, что их Геракл умирал. Казалось, за несколько лет, что я подрабатывала сначала медсестрой, а потом уж и врачом в ветеринарке, я повидала много. Но настолько истощенного четвероногого я, пожалуй, встретила впервые. Не без труда мне удалось выяснить, как так вышло. Кота не кормили мясом. Вообще. Никаким. Смерив горе-хозяев строгим взглядом, я разразилась долгой лекцией на тему того, что кошка, вообще-то, хищник. Что она нуждается в белке животного происхождения и просто не в состоянии вырабатывать нужные организму ферменты, не получая этого самого белка! И знаете что? Я могла собой гордиться. За свою довольно долгую речь я ни разу не повысила голос, а ведь как мне хотелось выцарапать этим «просветленным» глаза!
– Ясно, – трагично вдохнула хозяйка питомца. – Что же делать?
– Понемногу вводить в рацион кота мясо. Я расскажу как, но прежде…
– Постойте! – перебила меня веганша. – Мы не можем этого сделать.
В полной растерянности я повернулась к ее спутнику. Но моя надежда на то, что мужчина проявит больше здравомыслия, разбились о его не менее патетичное:
– Да! Наши ценности не позволяют нам убивать живые существа.
– Серьезно? – саркастически заметила я. Что было, конечно, очень и очень непрофессионально. Но тут бы и святой не удержался, ей богу.
В итоге парочка тупо сбежала, оставив переноску с котом у входа.
– И что мне делать? – я растерянно почесала в затылке.
– Понятия не имею, – всплеснула руками Зина. – Сколько работаю, а это без малого сорок лет, удивляюсь таким людям. Придется опять искать волонтеров…
– Ага. Придется. А лечить его как?
– Как-как, за свои, естественно. У нас тут не благотворительная организация. Если не проведем оказанные услуги через кассу, Федя нас сам сожрет. Ты его знаешь…
Федей в нашей ветеринарке за глаза называли владельца клиники – Федора Николаевича Зверева.
Я заглянула в банковское приложение. Стремящийся к нулю баланс кричал о том, что если оплачу лечение Геракла, отощаю не меньше его. Впрочем, я же сошлась на мысли, что голодовка моей фигуре пойдет только на пользу! Так что… Вздохнув, я поплелась ставить бедному котику капельницу.
Отпахав двойную смену, домой я приползла лишь к вечеру следующего дня. Как всегда, покрутила головой, любуясь красотой новенького ЖК с собственной набережной и двухуровневой прогулочной зоной. Кто-то мог бы сказать, что восемнадцатиметровая конура – не бог весть какое жилище, и первым, кто бы это сделал, был бы мой бывший, но я страшно гордилась тем, что купила ее сама. Пусть даже под грабительский процент в ипотеку. Я смогла! Я не осталась на улице, как мне это предрекал Женя. Более того – мне в кои веки подфартило, и я обзавелась, да, каморкой, но в отличном жилищном комплексе! Было у меня подозрение, что изначально эта маленькая несуразная конура с пятиметровыми потолками была вообще не предназначена для продажи. Но потом планы застройщика поменялись. И вуаля! Я живу, считай, в пентхаусе, зажатом между… реальными пентхаусами нормальных габаритов.