— Мне нравится официоз, — отказалась я.

— Да я вовсе не против! — принялся уверять он и ради пущей убедительности даже прижал к груди раскрытый томик, невольно продемонстрировав название на рамейне «Самоучитель». — Я могу понять ваше смущение. Все эти громкие выставки, открытки с моими рисунками в каждой книжной лавке. Кто угодно придет в замешательство, но не стоит! На самом деле я очень простой человек.

— Вы меня вовсе не смущаете, — заметила я.

Янгель посмотрел так проникновенно, со столь понимающей улыбкой, что мигом стало ясно: не поверил. Я разглядывала его с искренним любопытством, как неизвестную бестиологии нечисть. Впервые в жизни мне довелось познакомиться с безвозвратно влюбленным в себя мужчиной.

Странную беседу прервала служащая порта с подносом в руках. Она поставила на столик кофейник, чашку и широкую тарелку с подрагивающим куполом из розового суфле.

— Благодарю, — с видом пресыщенного пироженками аристократа важно кивнул художник.

Девушка вдруг замялась и, покраснев, пролепетала, что недавно смотрела выставку Янгеля. Зажав под мышкой круглый поднос, она вытащила из кармашка форменного пиджака первую ручку и протянула ему. Дескать, мечтаю получить памятную надпись. С благосклонной улыбкой тот нацарапал на салфетке закорюку и позволил осыпать себя комплиментами.

Проводив поклонницу таланта откровенно оценивающим взглядом, он поправил всклокоченные волосы и пустился в объяснения:

— Знаешь, Виталия, меня постоянно узнают люди на улице. Просят дать автограф. Сказать честно, это страшно утомляет, но как отказать поклонникам?

— В Хайдесе отдохнете от немеркнущей славы, господин Подлунный, — с иронией отозвалась я и посмотрела на большие настенные часы с круглым циферблатом. До перемещения оставалась четверть часа, а гений меня уже утомил.

Возникла долгожданная пауза, но пережить долгое молчание Янгель оказался не в состоянии.

— А тебе подписать открытку? — спросил он.

— Нет, спасибо. — Я изобразила вежливую улыбку.

— Ты меня совершенно не обременишь! — объявил он. — Я всегда вожу с собой несколько карточек, чтобы одарить кого-нибудь близкого. Надо? Ими хорошо закладывать романы… и вообще всякие книжки. Исключительно удобно!

— Я не брала с собой романов.

— Но открытки с нечистью! — Он даже подался вперед, словно вручить мне художественную карточку было для него делом чести. — Из того самого альбома, который продается во всех книжных лавках с прошлого года. Ректор Залесской академии говорил, что этот альбом очень популярен среди студентов. Ты наверняка его видела!

— Видела, — согласилась я.

— И как тебе гравюры? — совсем оживился Янгель, и разноцветные глаза вспыхнули предвкушением. — Я вложил в эти картинки весь свой талант! Рисовал днями и ночами!

— Что ж… — Я кашлянула в кулак, припомнив страшную кашу, сотворенную Янгелем. — Иллюстрации в альбоме детальные.

— Почему мне кажется, что тебе они не понравились? — Он сузил разноцветные глаза и вперил в меня изучающий взгляд, словно пытался прочитать мысли в голове.

— Янгель, мы только познакомились. Вы точно не готовы к этому разговору, — мягко проговорила я, старательно сдерживаясь.

— Виталия, мне важно знать честное мнение о своих работах. Иначе как я буду расти и совершенствоваться? И называй меня Яном! Мы же уже не чужие люди! Вот, угостись пирожным…

Он подвинул в мою сторону тарелку с суфле.

— Предпочитаю не есть сладкое перед портальным переходом, — отказалась я. — Не хочу, чтобы укачало, но вы себе не отказывайте.

Янгель взялся за десертную вилочку с тремя широкими зубцами, постучал ею по верхушке, вызвав в суфле истеричное дрожание.

— А все-таки здорово, что мы отправляемся в Хайдес! — мечтательно вздохнул он. — Всегда мечтал посмотреть драконовые земли и вдохновиться. Уверен, там мое место силы! Я даже их язык начал учить.

Он показал на самоучитель, скромно пристроенный на столе возле кофейника.

— Много выучили? — вежливо поинтересовалась я.

С загадочным видом Янгель откашлялся, состроил сосредоточенную мину и вдруг что-то резко рыкнул длинной трелью и в конце выразительно крякнул, словно его укачало только от мысли о портальном переходе. Некоторое время мы смотрели друг на друга.

— Знаю-знаю, — он с самодовольным видом откинулся в кресле, — надо еще поработать над произношением. Вообще, мне не даются иноземные языки, но драконий оказался на удивление простым.

— Так вы что-то на рамейне сказали?

— Здравствуй!

— Простите? — удивилась я.

— Я поздоровался с тобой по-драконьи! — искренне обиделся Янгель.

— Что ж… Вам действительно стоит поработать над произношением, — со всей возможной деликатностью ответила я.

— А ты говоришь на драконьем? — буркнул он.

— Не переживайте, если заблудимся на острове или застрянем в болотах, то дорогу у местных спросить смогу, — уверила я.

Между тем в дверях зала ожидания появился портовый служащий, и народ начал подниматься со своих мест. Время перемещения подошло. Я подхватила саквояж с табуретки и встала.

— Идемте, — скомандовала художнику. — Нас приглашают в портальную башню.

— Подождите! — громко возмутился он, привлекая к нам любопытные взгляды остальных путешественников. — Какие еще болота? Мне ничего не говорили ни про какие болота! За них мне никто не платил!

— Господин Подлунный, — мягко улыбнулась я, — вы же не думали, что клетки с нечистью будут расставлять по кустам и открывать дверцы по сигналу?

— Честно сказать, я думал, что в Хайдесе вообще нет нечисти, — недовольно проворчал он. — Мы же едем к драконам. Разве они не самые страшные хищники на континенте?

— Полагаю, в Хайдесе местные бестии к драконам привыкшие, — ответила я и двинулась в сторону открытых дверей.