ГЛАВА 51

Ты спасла меня

Антонио

— Porca puttana. Maledetto pezzo di merda⁹⁷! — Лавина проклятий вырывается из моих стиснутых зубов, когда я смотрю, как Серена падает в обморок, и я ничего не могу сделать, кроме как бесполезно бороться с проклятыми наручниками, впивающимися в мои запястья. Я пытался открыть замок кончиком ножа, но пока мои усилия напрасны. Мой взгляд опускается на ее неподвижную фигуру, распростертую на полу, и волна ярости обрушивается на меня.

Затем из темноты вырывается луч света...

Мне показалось или она сказала мне, что любит меня, прямо перед тем, как потерять сознание? Dio, я должен знать.

— Когда я освобожусь, я, блядь, уничтожу вас обоих, — рычу я. — Тогда я протащу ваши ободранные трупы через весь город Рима, чтобы все увидели, что происходит, когда ты причиняешь боль тому, что принадлежит мне. — Я бросаю взгляд на Сантьяго, потом на Федерико. — И просто для ясности, Серена Валентино моя.

Ее друг заливисто смеется, но напряжение на его лице выдает истинное состояние. — Может быть, в загробной жизни. Вы двое сможете жить долго и счастливо в аду, которого вы заслуживаете.

— Я выпотрошу тебя голыми руками, прежде чем позволю тебе снова прикоснуться к ней. — Dio, мне просто нужно добраться до нее. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить свое безумное сердцебиение и неистовые движения, я вставляю лезвие ножа в запорный механизм. Если я только смогу отключить храповик...

— Вы оба будете мертвы задолго до того, как тебе представится такая возможность. — Санти ухмыляется, устраиваясь на диване.

— Тогда возьми меня вместо нее. Я сдамся и позволю тебе делать со мной все, что ты захочешь. Просто отпусти ее.

— У меня уже есть ты, Феррара. — Он ухмыляется, и я не могу дождаться, когда сорву эту дерзкую ухмылку с его лица. — Кроме того, мне просто нужно сохранить жизнь Серене достаточно долго, чтобы заманить сюда Изабеллу, Маттео и Алисию. Я слышал, Алессандро и так едва жив. Его приезд был счастливым совпадением, которое я не мог упустить. Валентино и Росси украли жизнь моей матери, так что теперь в качестве расплаты я получу жизни их детей.

Он много говорят, учитывая, что он может истечь кровью в любой момент.

— Ты такой предсказуемый. — Раздается резкий смех, когда я смотрю на bastardo, яростно работая над кандалами у себя за спиной. — Ты убил мою маму, а теперь я собираюсь убить тебя, — Я усмехаюсь плаксивым голосом. Затем поворачиваюсь к Федерико. — Какое у тебя оправдание?

— Я ненавижу тебя. — Он пожимает плечами, прижимая полотенце к ране на предплечье и морщась. — Всегда ненавидел. Просто в тебе есть что-то такое, что меня раздражает.

— Я ценю твою честность. — Я шевелю кончиком ножа, и что-то щелкает. В глубине моего нутра загорается надежда, и я бросаю быстрый взгляд на Серену. Ее грудь медленно поднимается и опускается, из пореза на голове все еще сочится кровь.

— И поскольку старик уходит на пенсию, — продолжает Федерико, тяжело дыша, — захват рушащейся империи Феррара — идеальный способ укрепить позиции в качестве нового capo Сартори.

— Как это амбициозно с твоей стороны, Феде, а я-то думал, что ты просто избалованный ребенок, прячущийся за огромной властью своего отца. — Еще один поворот... Еще один щелчок, и замок открывается. Боль пронзает мои запястья, когда я, наконец, высвобождаю одну руку из холодного металла наручников. Сжимая браслеты кончиками пальцев, чтобы они не упали на пол, я смотрю на пару, затем на свой пистолет, лежащий на полу у двери. Слишком далеко, чтобы дотянуться, но оба мужчины залечивают огнестрельные ранения благодаря мастерству Серены в стрельбе, а я просто немного потрепан, к тому же у меня есть нож, о котором они ничего не знают.

Мне нравятся мои шансы.

Я вскакиваю на ноги в мгновение ока, адреналин маскирует слабую боль в суставах от времени, проведенного связанным и неподвижным. Федерико и Санти скрючились на диване, сосредоточившись на своих ранах, а не на мне. Их пистолеты лежат на журнальном столике в пределах досягаемости.

Я сжимаю нож в кулаке, его рукоять плотно ложится в мою ладонь, ощущая знакомую и успокаивающую тяжесть, и придвигаюсь на дюйм ближе.

Голова Санти вскидывается, его глаза расширяются от смеси шока и страха. — Антонио, ты... — начинает он, но его слова обрываются, когда я подхожу ближе, лезвие блеснуло на свету.

— Я думаю, мы достаточно поговорили, — Я прерываю: Федерико нащупывает свой пистолет, ругаясь себе под нос, поскольку раненая рука замедляет его движение. Я не даю ему возможности прицелиться. Быстрым движением я выбиваю оружие из его досягаемости, отбрасывая его на пол.

Сантьяго бросается на меня, его крупное телосложение само по себе является оружием, но не таким хорошим, как у меня. Я делаю шаг в сторону, используя его инерцию движения против него, и он, спотыкаясь, проходит мимо. Затем я делаю еще один выпад, и мой нож находит свою цель, неглубокий порез на его бедре. Он воет и отшатывается назад, ударяясь о стену.

— Тебе следовало оставаться вдали, imbecille. — Я обхожу его, сжимая нож, другим глазом наблюдая за Федерико, который пытается прислониться к стене. — Нет, это не имеет значения, я в любом случае сделаю тебе больно.

Федерико снова хватается за пистолет, на его лице читается отчаяние. Я сокращаю расстояние между нами, мой удар вызывает острую боль в ноге, но вышибает из него дыхание. Он со стоном падает, схватившись за бок. Я снова бью его, на этот раз целясь в голову. Сегодня пощады не будет ни для кого. Не тогда, когда на кону жизнь Серены. Его голова ударяется о стену, разбрызгивая кровь по девственно белой поверхности. Его тело мгновенно застывает.

Поворачиваясь обратно к Санти, я краем глаза замечаю, как bastardo пошатывается. Я слежу за его взглядом и замечаю пистолет, лежащий на краю кофейного столика. Я делаю выпад одновременно с ним, и мы врезаемся друг в друга в воздухе, удар выбивает воздух из моих легких.

Я со стуком ударяюсь об пол, но каким-то образом обнаруживаю, что сжимаю в кулаке холодный металл пистолета. Сантьяго бросается ко мне, потянувшись за пистолетом своей раненой рукой. Обхватывая пальцами его бицепс, я сжимаю, сминая рану, и из нее вытекает алая струя.

— Ублюдок! — выдыхает он, когда я снова нажимаю пальцем в пулевое ранение.

— Я снова здесь, Сантьяго, — Я шиплю, переворачивая нас, так что он распластывается на полу. Я подношу лезвие ножа к его горлу, в другой руке я сжимаю пистолет. — Я хотел бы выполнить свое обещание долгой, мучительной смерти, но другая часть меня просто хочет убить тебя, чтобы я мог добраться до Серены. — Я отваживаюсь быстро оглянуться через плечо, чтобы убедиться, что она все еще там, где я видел ее в последний раз.

— Иди на хуй! — рычит он.

— Ни в этой жизни, ни в какой-либо другой, figlio di puttana⁹⁸. — Я медленно провожу лезвием по его горлу, оставляя тонкую алую полоску. — Единственная, с кем я буду трахаться, — это Серена Валентино. На всю оставшуюся жизнь, если она позволит. Так что знаешь что? Думаю, я должен поблагодарить тебя. Потому что, если бы ты не сжег дотла мой дом и не вмешался в похищение, я не уверен, что мы оказались бы здесь.

Я поворачиваю нож, прокладывая дорожку вдоль его горла, затем вонзаю его в грудь. Удар легкий, его достаточно, чтобы ужалить, но недостаточно, чтобы убить. Черт возьми, я действительно хочу растянуть его пытку. Монстр, которого я держу взаперти с тех пор, как в моей жизни появилась Серена, ненасытен. Сантьяго шипит проклятия, извиваясь подо мной. — Ты предал ее, testa di cazzo⁹⁹, а затем попытался убить ее, не один и не два, а три раза. И это непростительно, наказание, достойное самой ужасной смерти.

— Надеюсь, вы с Сереной будете гореть в аду, — хрипло произносит он.

— Антонио... — От этого ангельского шепота у меня поворачивается голова через плечо.

— Серена! — Мой вес смещается, все мое тело беспомощно, но способно двигаться в направлении звука этого мелодичного тембра. И я осознаю свою ошибку слишком поздно.

Отвлекая мое внимание, Сантьяго вырывает нож из моей руки и вонзает его мне в бедро. Я сдерживаю крик, направляю дуло пистолета ему в голову и нажимаю. Курок заедает, и он вырывается из-под меня и ползет по полу на четвереньках. Я замечаю брошенный Федерико пистолет под кофейным столиком за секунду до того, как пальцы Сантьяго сжимают рукоятку.

Merda.

Следующие несколько секунд проходят как в замедленной съемке.

Крик Серены эхом отдается позади меня, и боль в ее голосе сильнее, чем выстрел, который, я знаю, вот-вот раздастся. Стоя на коленях на полу, Сантьяго направляет пистолет мне в грудь. Воздух сгущается, все сужается до этого единственного момента. Все мои сожаления, все мои страхи, все мои ошибки всплывают на поверхность. Затем я вижу ее лицо, Серена. Несмотря на все дерьмо, она сделала так, что последние несколько недель того стоили. С чувством умиротворения, овладевающим мной, я жду обжигающей боли от пули.

— Я люблю тебя, Серена! — Кричу я.

Пронзительные выстрелы звучат гневной симфонией. Бах! Бах! Бах!

Весь воздух выкачивается из моих легких, и я цепенею, лед бежит по моим венам. Сантьяго откидывается назад, кровь ручейками растекается по его груди. Я провожу руками по своему телу в поисках теплой малиновой жидкости, но там ничего нет.

Я резко оборачиваюсь и встречаю устрашающий взгляд голубых глаз, смотрящих поверх ствола Beretta. Под растрепанными светлыми волосами у нее на лбу виднеется засохшая кровь, но намек на улыбку изгибает идеальный бантик ее губ.

— Серена... — Шепчу я, подползая к ней.

Она обнимает меня, притягивая к своей груди. — Ты в порядке, — шепчет она мне в губы.

— Ты спасла меня, tesoro.

В большем количестве способов, чем я когда-либо мог себе представить.

With love, Mafia World