Без предупреждения он врывается в мой рот длинным, мощным толчком. Слезы тут же подступают к моим глазам, когда я давлюсь им. Он находит мягкое место в глубине моего горла и толкается еще дальше. Я стараюсь расслабиться и сосредоточиться на дыхании, но его натиск лишает меня возможности сделать хотя бы один полноценный вдох. Он трахает мое горло без остановки, и, несмотря на нехватку воздуха, я сосу, словно моя жизнь зависит от этого. Вскоре я обвиваю его бедра руками, притягивая его еще ближе, пока его вкус пьянящей волной заливает мой язык.

Я стону вокруг него, пока он безудержно трахает мой рот. Слезы потоком текут из моих глаз, а я давлюсь им. Но его рычащие стоны и резкие вдохи только подстегивают меня, пока все, о чем я могу думать, — это вкусить его разряд на своем языке.

— Вот так моя хорошая, маленькая трахалка, — хрипло хвалит он, а звуки моего похотливого всасывания наполняют маленькую ванную, мои булькающие звуки заводят его еще больше. — Глотай этот гребаный член. Хочу слышать, как ты давишься им, как грязная шлюшка, жаждущая кончить, — говорит он, добавляя к словам быстрый шлепок по щеке, прежде чем удерживать себя глубоко в моем горле на долгий момент. Он душит меня и лишает воздуха для своего извращенного удовольствия. Он стонет от звуков моей борьбы, прежде чем, наконец, выскальзывает наружу, оставив за собой ниточку моей слюны, тянущуюся от его головки, пока я тяжело дышу. Я встречаю его темный взгляд и снова высовываю язык, безмолвно умоляя о большем.

Я стону, когда он усмехается и снова проникает в мой рот, а я становлюсь живым, дышащим пламенем желания. Моя киска пульсирует с такой силой, что я не могу удержаться от того, чтобы не запустить пальцы в свои мокрые складки. Когда мои пальцы касаются пульсирующего клитора, я почти теряю самообладание, проводя круги вокруг этой чувствительной точки. Я уже на грани взрывного оргазма, пока он продолжает толкаться через мои нежные губы.

Вскоре он теряет всякий ритм, позволяя зверю внутри себя полностью взять верх. Слюна течет по его члену, пока он жестоко трахает меня, превращая меня в полнейший беспорядок. Я чувствую, как он становится невероятно твердым, прежде чем резко выдергивает себя из моего рта.

Я держу рот открытым, а язык торчит из губ, когда его первая горячая струя спермы попадает мне на грудь. Я не свожу глаз с его лица, искаженного мучительным удовольствием, пока он держит меня за волосы и яростно дрочит себе. Его разряд выстреливает волнами, захлестывая меня. Я сдавленно стону, когда он покрывает мой язык и подбородок своим семенем, оставляя соленый вкус на моих вкусовых рецепторах, который мне не забыть.

Его челюсть расслабляется, когда оргазм утихает, и его темные глаза снова встречаются с моими. Я остаюсь в той же позе, пока он наклоняется ко мне. Его рука покидает мои волосы, опускаясь к щекам. Он сжимает мою челюсть, сдавливая губы, покрытые его спермой.

— Ты такая красивая грязная девочка для меня, La Mia Alba. Волосы в беспорядке, тушь растеклась по щекам, мои следы на твоих губах и сиськах, — бормочет он, проводя большим пальцем по моим губам, собирая остатки своей спермы, прежде чем толкнуть палец мне в рот. Мои глаза закрываются, когда я начинаю сосать, слизывая с него этот пьянящий вкус. — Ты никогда не выглядела более чертовски красивой.

Мои глаза широко распахиваются от его признания, и я снова встречаюсь с его взглядом. Его черты расслаблены, как никогда раньше. Его глаза, которые обычно полны раздражения по отношению ко мне, теперь выражают мягкость, совершенно не свойственную тому мужчине, которого я знала. Его губы, обычно искривленные в презрительной усмешке, сейчас расслаблены, пока он запоминает, какую грязь он из меня сделал. Впервые он выглядит умиротворенным. Горячее чувство гордости наполняет мою грудь от осознания того, что это я создала этот момент.

Я кусаю его палец, пытаясь удержать его внутри, когда он начинает его вытаскивать. Но прежде чем успеваю опечалиться, он тянет меня к себе и встает. Я обвиваю его руками и ногами, когда он поднимает меня с пола. Его губы находят мои, и вскоре он снова поглощает меня в поцелуе. Его язык жадно ласкает мои губы, пока он выходит из маленькой ванной. Возбуждение снова захлестывает меня при мысли о том, как он чувствует вкус своей спермы, оставшейся на моих губах.

Я не знаю, как у него еще что-то осталось для меня, но, похоже, он даже не думает останавливаться, ведь его член снова твердеет между нами. Его жесткая длина трется о мой живот, пока он опускает меня на ноги на жалкую кучу одеял, явно служивших ему постелью. Я продолжаю держаться за него, пока он так страстно целует меня, у меня перехватывает дыхание.

— Как ты могла не видеть, насколько отчаянно я тебя хочу, La Mia Alba, — шепчет он мне в губы. Мое дыхание срывается, словно кто-то украл весь воздух из комнаты. Сердце готово вырваться из груди, когда его взгляд встречается с моим, и он наконец позволяет мне увидеть все, что так долго скрывал от меня. Громадное чувство вины, аккуратно сложенное на вершине его ненависти к себе. Всеобъемлющая неуверенность, заглушающая его отчаянное желание. Я вижу все это за его фиолетовыми глазами.

Когда он смотрит на меня так, я начинаю задаваться вопросом, почему мне вообще понадобилось столько времени, чтобы понять то, что было у меня перед глазами. Все это время этот измученный человек был рядом, а я не могла разглядеть за его жестокими словами ненависти истинного смысла. Я действительно была слепа к тому, что было передо мной все это время? Или же я была слишком поглощена своей собственной ненавистью, чтобы услышать, что он на самом деле пытался сказать?

Как бы там ни было, эта слепота заканчивается сегодня. Я больше не буду видеть в этом человеке того, кто меня ненавидит. Я буду видеть того, кто нуждается во мне. Нуждается в том, чтобы я помогла ему справиться с его демонами и исцелиться так, как ему никогда не позволяли. Он может думать, что принесет мне только разрушение, но теперь я понимаю, что это я разрушу его. Или, по крайней мере, ту версию его самого, которую он считает недостойной любви. Вместе мы позаботимся о том, чтобы эта версия его была похоронена навсегда.

— Теперь ты меня заполучил, — шепчу я, проводя руками от его плеч вверх по бокам шеи. Он закрывает глаза, когда мои пальцы танцуют по его коже, пока не останавливаются на его челюсти. Я приподнимаюсь на цыпочки и тяну его губы к себе. — И я никуда не уйду.

Мои губы едва касаются его, пока я говорю. Его руки обвивают мою талию, прижимая наши тела друг к другу. Он сжимает меня крепко, словно боится, что я исчезну, если он отпустит. Мое сердце разрывается, когда его печаль окутывает нас удушающим облаком. Но как только его губы наконец касаются моих, его скорбь трансформируется во что-то совершенно иное. Что-то безумное, пока его поцелуи становятся такими же отчаянными, как мои, и мы пожираем друг друга.

Его руки скользят вверх по моему телу, пока не обхватывают мою грудь. Я тихо стону ему в рот, когда он щиплет и играет с моими напряженными, болезненно чувствительными сосками. Внезапно он резко отстраняется от меня. Его движения рваные, будто он спешит, когда он хватает мою майку и срывает ее через голову.

— Раздевайся, — требует он. Повернувшись ко мне спиной, он направляется к маленькой кухне с явной целью. Его тяжелые ботинки гулко ударяют по деревянному полу, пока я в спешке стягиваю с себя штаны и неуклюже скидываю обувь. Вскоре я стою полностью обнаженная, а Деклан снова поворачивается ко мне лицом, держа в руке ярко-оранжевый удлинитель.

Я сглатываю, чувствуя, как в горле встает ком, когда он приближается ко мне. Остановившись прямо передо мной, он роняет удлинитель на пол, прежде чем быстро снимает остатки своей одежды. Вскоре передо мной уже только загорелая кожа и темные татуировки, его твердый, тяжелый член гордо направлен в мою сторону.

Его темный взгляд поглощает меня, пока я стою, словно ягненок, приведенный на заклание. Только этот ягненок готов умолять о таком финале.

— Повернись, — рычит он, и я охотно поворачиваюсь, не сказав ни слова. — Вот так, моя девочка, — шепчет он, когда я слышу, как он поднимает удлинитель с пола. Его похвала вызывает во мне волну восторга, пока он хватает мои руки и заводит их за спину. Мне приходится выгнуться, выпячивая грудь, когда он связывает мои запястья. Мой рот приоткрывается, когда я резко вдыхаю, чувствуя, как холодный шнур плотно обвивается вокруг меня.

Он врезается в мою кожу самым восхитительно болезненным образом, когда он туго связывает меня. Я чувствую, как он скользит по моей спине, оставляя за собой мурашки, прежде чем обвивает его вокруг моей шеи. Я задыхаюсь, когда шнур затягивается, перехватывая дыхание. Все это время я чувствую его тепло, исходящее от его тела, и как его член пульсирует у моего зада.

Когда он с легкостью играет с моим телом, держа меня связанной и полностью уязвимой для него, его костяшки едва касаются изгиба моей спины. Меня пробирает дрожь, но это вовсе не от холода, а от страстного желания, которое накапливается у меня внутри. Его пальцы медленно скользят вниз по моему позвоночнику, пока не достигают моего зада. Он не замедляется, продолжая свое путешествие ниже, и я инстинктивно раздвигаю ноги, чувствуя острую необходимость, когда его пальцы находят мое влажное, трепещущее лоно. Тело содрогается от напряжения, когда он проводит своими толстыми пальцами по моей скользкой плоти, прежде чем резко ввести их внутрь.

Он врывается в меня сзади, чуть не заставляя рухнуть на колени. Если бы он не схватился за тугой шнур между моими связанными запястьями и горлом, я бы рухнула вперед. Но, когда он тянет шнур, тот натягивается, перекрывая дыхание и останавливая кровообращение, затягиваясь на моей шее. Огненная волна проносится по моей киске, когда его пальцы изгибаются внутри.