Эпилог

Лерой

Пронзительный крик Коры заставляет меня бросить трубку и побежать по коридору к нашей двери. После года, проведенного вместе, я научился различать различные звуки, которые она издает. Обычно крики, которые она издает, находясь в нашей комнате, вызваны удовольствием. Как прошлой ночью, когда мы…

– Слава богу, ты здесь!

Она бросается ко мне, как только я открываю дверь, и обхватывает меня так крепко, что любой удав-констриктор побежит за деньгами.

– Там есть еще один паук? – спрашиваю я, поворачиваясь влево и вправо, чтобы осмотреть близлежащую местность.

Я надеюсь, что Кора никогда не преодолеет свой страх перед пауками. Я люблю приходить ей на помощь, когда она видит кого-то из них. К тому же это острое лакомство, которым у меня нечасто есть возможность насладиться.

– Никаких перекусов. Тебе придется подождать с ужином, – говорит она, хихикая и соскальзывая с моих рук. – Я получила электронное письмо! – снова взвизгивает она, на этот раз в очаровательном маленьком танце, который заканчивается взмахом двух кулаков.

– От твоего редактора, или от «Victoria's Secret» распродажа за полцены? – не могу я удержаться, чтобы не поддразнить, но, честно говоря, мне бы понравилось и то, и другое.

Может, я и не позволю ей носить это долго, но мне нравится новообретенное пристрастие Коры к красивому нижнему белью.

– Из журнала!

Она все еще сияет от уха до уха, когда игриво хлопает меня по плечу.

Мой язык высовывается наружу – непроизвольная реакция, которую я больше не пытаюсь контролировать. Я жажду ее запаха, и то, что я улавливаю его, заводит ее. Для меня это двойная победа.

Она тает, когда я заключаю ее в объятия, ее губы приоткрываются, когда я прижимаюсь к ней губами. К тому времени, как прерываю поцелуй, я становлюсь вдвойне твердым, но моей нескончаемой потребности в ней придется подождать.

– «Б:Здесь» полагаю, продлили рубрику «Монстр между простынями» еще на год? – спрашиваю я, ставя ее на ноги, обтянутые розовыми тапочками. – Как и следовало ожидать, поскольку это фантастика и приносит им кучу партнерских денег.

– Да, но дальше будет еще лучше.

Она буквально сияет. Моя Кора, она чертовски красива.

– Одно из крупных нью-йоркских издательств заинтересовано в том, чтобы объединить статьи в книгу. Книгу!

Еще один вопль наполняет комнату, когда я подхватываю ее на руки и кружу.

– Слишком сильно, слишком сильно!

Кора зарывается лицом мне в грудь.

– Я не хочу, чтобы меня снова стошнило.

Я замираю от ее слов и запрокидываю голову, чтобы встретиться с ней взглядом, когда она поднимает глаза.

– Что значит, снова? Когда тебя тошнило? Почему ты мне не сказала? Ты была у врача?

– Так много вопросов, папочка.

– Папочка?

Я не против этого термина, но он никогда не был частью нашей сексуальной жизни.

Кора кивает, и нежный румянец заливает ее лицо, когда она прикусывает нижнюю губу.

– Отвечая на все твои вопросы, я хочу сказать, что последние пару недель меня немного подташнивало, я не говорила тебе, потому что не хотела, чтобы ты переходил в режим «Я могу это исправить», и да, вчера у меня была назначена встреча с врачом.

– Я всегда буду работать в режиме «все исправить» ради тебя, милая. Я бы не отключал это, даже если бы мог. Я тебя люблю. Ты – весь мой мир.

– Я тоже люблю тебя. Очень сильно.

Ее ресницы бешено трепещут, когда она кладет ладонь мне на лицо.

Я знаю этот взгляд. Слезы наворачиваются на глаза, как бы она ни старалась их сдержать, и у меня внутри все сжимается от страха при мысли о возможных причинах.

– Что сказал доктор?

– Настанет день, когда я перестану быть для тебя целым миром.

Я дрожу всем телом.

– Нет. Мы найдем другого врача. Тесты. Лечение. Все, что нужно. Я не потеряю тебя, Кора. Я не могу.

– Ты не потеряешь меня. Ты обретешь маленькую половинку меня. Примерно через восемь месяцев, плюс-минус. Невозможно предсказать, сколько продлится беременность, поскольку ребенок будет наполовину монстром.

– Ребенок, – говорю я, как будто впервые произношу это слово. – У тебя будет ребенок.

«Так много вопросов, папочка».

– Технически, да, – отвечает она. – Я возьму на себя всю тяжелую работу, но...

– Больше никакой работы. Даже пакетов с покупками. Я все делаю сам.

– Лерой…

Я качаю головой, осторожно укладывая ее на диван.

– И больше никаких поездок на мотоцикле.

– Но я люблю зеленого монстра.

Ее смех наполняет комнату, мои уши, мое сердце.

– Хорошо, я возьму перерыв в катании на твоем мотоцикле. Но даже не думай о том, чтобы лишить меня других моих зеленых монстров. И, прежде чем ты спросишь, да, я уже посоветовалась с врачом. Пока мне удобно, я могу заниматься сексом безопасно. Любым сексом. Любым, который я захочу, – говорит она, приподнимая брови.

– Я люблю тебя, малышка.

Встав на колени между ее ног, я наклоняюсь и целую ее в пупок.

– И я так же люблю тебя, детка.

Незнакомый комок встает у меня в горле, когда я откидываюсь назад.

– Спасибо.

– За что? За то, что у меня самая гостеприимная матка в мире? – спрашивает она, хихикая. – Это была лучшая догадка доктора о том, как я забеременела, после того как он сказал нам, что в противозачаточных средствах нет необходимости, поскольку твои головастики, вероятно, не подойдут для моего пруда.

– У нас все хорошо сочетается идеально.

– Подходит как нельзя лучше.

В ее глазах вспыхивает жар, когда она снимает толстовку, чтобы показать, что под ней ничего нет. Затем Кора приподнимает бедра и стягивает леггинсы с бедер, вниз по ногам и снимает их.

– Сегодня никаких «Victoria's Secret», – говорит она, раздвигая ноги, чтобы я мог видеть ее обнаженную киску. – Есть еще кое-что, что тебе следует знать об этом чуде беременности.

– Говори.

Я не настолько близко, чтобы лизнуть ее, но я ощущаю ее возбуждение на своем языке, когда он выскальзывает наружу.

– Доктор сказал, чтобы я не удивлялась, если у меня возрастет аппетит не только к еде.

Меня это устраивает. Действительно, чертовски идеально.

– Ну и как тебе такое чудо? – спрашиваю я, расстегивая молнию на джинсах, чтобы освободить свои члены.

Ее пристальный взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, пока я раздеваюсь до зеленой кожи, которую она любит гладить руками.

– Потому что, я думаю, будет чудом, если кто-нибудь из нас хотя бы немного поспит в ближайшие восемь месяцев, поскольку я уже так проголодался.

Твердый, как гребаный камень, я встаю у нее между ног.

– Проголодалась? Скажи мне это как хорошими, так и грязными словами, малышка.

– Что ж, я изголодалась по тебе, – говорит она, сжимая оба моих члена и вводя один себе в рот так глубоко, что у меня вырывается стон.

Она позволяет мне высвободиться, облизывает губы и смотрит мне в глаза.

– Я люблю высасывать тебя досуха. Мне нравится чувствовать, как твоя сперма стекает по моему горлу.

А вот и моя непристойная девчонка. Она так преуспела в этом, что ей больше не нужны мои исходные материалы.

– Но прямо сейчас я хочу чего-нибудь другого.

– Все, что угодно, малышка. Я хочу с тобой всего, черт возьми.

– Я хочу, чтобы оба твоих члена были во мне. Оба сразу, – говорит она, скользя рукой вниз по своему телу, чтобы коснуться клитора. – Один в моей киске, другой в моей заднице. Вот так, чтобы я могла видеть твое лицо, когда ты войдешь в меня.

Я опускаюсь на колени и наклоняю голову к ее киске, но Кора преграждает мне путь рукой, которая теребит клитор.

– Только не это, не сейчас, – звучит ее голос с придыханием, как будто она уже на полпути к этому.

Возможно, так оно и есть, судя по запаху и гладкости ее киски.

– Я так возбуждена, что не могу дождаться… Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, наполнял меня до тех пор, пока я не перестану дышать.

Блядь. Да.

– Я вернусь через десять секунд.

Она хватает меня за руку, когда я собираюсь в спальню за смазкой.

– Я не хочу, чтобы все было гладко и легко. Я хочу по-настоящему почувствовать тебя. Всего тебя.

Я устраиваюсь между ее ног, и один член проникает в ее киску.

– Сделай меня мокрым, милая.

У нее перехватывает дыхание, когда я погружаюсь в ее тепло.

– Возьми меня, – говорит она, приподнимая бедра, когда я выхожу из нее.

Как будто я могу ей отказать. Я бы никогда этого не сделал. Держа по члену в каждой руке, я прижимаюсь к двум ее дырочкам. Она и раньше брала оба моих члена, но никогда без разминки и не в такой позе.

Я прижимаюсь к ней, постанывая от сопротивления, наблюдая за ее выгнутой спиной и великолепных сисек с твердыми розовыми вершинками.

– Дыши, детка. Подумай о том, как тебе будет приятно, когда я погружу в тебя оба своих члена.

Пьянящий стон срывается с ее приоткрытых губ, когда я проталкиваюсь глубже, сквозь плотное кольцо мышц.

– Лерой...

Мне чертовски нравится, когда она произносит мое имя, когда я внутри нее.

– Вот моя хорошая девочка, – говорю я, ритмично раскачиваясь взад-вперед, мой взгляд прикован к тому, как мои члены все глубже и глубже погружаются в ее тело.

– Ты такая красивая, малышка.

Стон вырывается из моей груди, когда я погружаюсь в нее на последние дюймы.

– Ты так чертовски хороша, я долго не продержусь. Потри этот прелестный клитор и кончи вокруг моего члена.

– Да…– стонет она, потирая свой клитор сильнее, быстрее.

Держа ее за бедра, я вонзаюсь в нее. Неглубокие движения, которые удерживают меня глубоко внутри и позволяют почувствовать, как крепко сжимается ее киска и попка вокруг меня. У основания моего члена вспыхивает пламя. Стиснув челюсти, я сдерживаю желание. Я не буду. Не раньше, чем она это сделает.

– О боже...

У нее перехватывает дыхание, ее сексуальное тело натягивается, как тетива лука, а затем извивается и содрогается под пальцами и моими членами, когда она кончает.

Встретившись с ней взглядом, я отпускаю себя, шипя от наслаждения, а затем прижимаюсь к ней, пока мы оба пытаемся отдышаться.

– Я люблю вас, миссис Шортт.

В моих объятиях Кора поворачивается ко мне лицом, насколько позволяет наше неловкое положение.