— У него немного завышенное самомнение, — сказала Уитни. — Но он хороший.

Я подумал, что она имела в виду кота, но потом она подмигнула мне — точно. Это у меня было завышенное самомнение. Прямо сейчас со мной происходило очень много всего интересного.

Я залпом выпил половину стакана воды, который она мне протянула. Эта девушка связала меня по рукам и ногам с тех пор, как взяла под контроль меня и мое эго. Я знал, что с ней будет непросто, но не думал, что настолько.

Эта мысль запустила цепочку, которая привела к тому, что я изо всех сил старался забыть, и свинцовый комок обосновался у меня в животе. Пари должно было показать всем, насколько я хорош, и вывести меня из уныния — я думал, это будет именно то, что мне нужно. Но теперь я подумал, что эта девушка, возможно, именно то, что мне нужно.

Она бы чертовски разозлилась, если бы узнала о пари, в этом нет никаких сомнений.

Уитни одарила меня улыбкой, и мое сердце перевернулось в груди.

Все изменилось. Если бы я переспал с ней сейчас, очевидно, это было бы нечто большее, чем секс.

Она превратилась из забавного развлечения в мое спасение, и я хотел стать и ее спасением тоже.

Я хотел заставить ее улыбаться и смеяться, и узнать о ней все, что только возможно. Я хотел часами целовать ее и не спеша исследовать каждый дюйм ее кожи.

Я хотел ее. Всю ее.

Мои легкие сжались, не расширяясь при каждом вдохе, как предполагалось. Мысль о том, как сильно она мне дорога, напугала меня не меньше, чем признание. И я знал, что если признаюсь во всем, то потеряю ее. Я знаю, что это эгоистично, но не хочу рисковать. Рано или поздно я бы все испортил, но сейчас я собирался держаться так долго, как смогу.

— Хорошо, — сказала Уитни, наклоняясь, чтобы поднять свой блокнот. Я заметил, как мелькнуло ее декольте, и мои мысли полностью отвлеклись. — Лайла очень помогла мне с хоккейными терминами, но есть несколько вещей, с которыми я все еще борюсь. — Она захлопала глазами, глядя на меня. — Помоги мне, Оби Ван Кен-хоккейный-парень. Ты моя единственная надежда.