Пятьдесят Три

Рея

Вот куда они, должно быть, отвели ее после того, как вырубили меня, в это разрушенное место. Я всегда задавалась вопросом, что произошло, зная только, что она умерла из-за Высших, но на самом деле узнать правду? Это еще более разрушительно. Они убили ее вот так, а также убили моего отца в результате того, что они сочли несчастным случаем на охоте.

— Черт, — сказал Дариус, нависая надо мной, его глаза дикие. — Черт возьми, Рея, вот почему я подумал, что это ты.

Его глаза затуманились, как будто он смотрел прямо сквозь меня, прежде чем покачал головой.

— Сейчас это не важно.

Я шмыгнула носом, и он на мгновение закрыл глаза.

— Ты права. Тебе не следовало этого видеть.

Я потерла глаза, они опухшие и чесались.

— Мне всегда было интересно, — прохрипела я, чувствуя, как садило в горле. — Они сказали мне, что она умерла вместе с моим отцом, и это подтвердило это.

Он поднял руку, чтобы убрать волосы с моего лица.

— Чарльз виноват в их смерти.

— Он виновен, — согласилась я.

Он был мужчиной, перерезавшим ей горло. Я подавилась, и Дариус усадил меня, а затем передо мной оказалась чашка с водой.

— Пей маленькими глотками.

Я пила, медленно, не спеша. Я оглянулась и поняла, что мы в его комнате. Должно быть, он подумал, что отвезти меня в тихое место — это то, что мне нужно. Он не ошибся.

— Мне нужно увидеть остальное, — сказала я ему, желая поскорее покончить с этим.

— Нет, — резко сказал Дариус.

— Мне нужно увидеть остальное. В этом и был весь смысл, посмотреть, сможем ли мы что-нибудь выяснить.

Было ясно, что Чарльз проводил какой-то ритуал, что то, что он делал, привело рогуров в эти земли. Он, блядь, сделал это, но при этом обвинил меня перед всеми. Он смирился с этим, и я была тем, кто взял вину за то, что он сделал.

— Ты сказал, что память изменилась, что ты имел в виду? — я спросила его.

Его пальцы погладили меня по щеке, его взгляд блуждал по моему лицу.

— В том воспоминании, которое я видела больше никого не было. Просто… тем, кем, как я думал, была ты, проливающая кровь на той платформе, а затем поднимающаяся из-под земли.

Его глаза смотрели в мои, и я увидела в них проблеск сожаления.

— Я думаю, твоя магия очистила то, что скрывало истинные воспоминания.

— Я не чувствовала неправильности, когда была в воспоминании, — я сглотнула. — Только правду. Мне нужно увидеть остальное.

Дариус покачал головой.

— Рея, это может подождать.

— Я не могу, Дариус. Если я не сделаю этого сейчас, я... я не думаю, что когда-нибудь сделаю. Как бы сильно я ни хотела увидеть свою маму, даже в воспоминаниях, я никогда не хотела видеть ее такой.

Он вздохнул.

— Я не хочу, — он сделал паузу, изучая мое лицо. — Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Тепло разлилось по мне от его слов.

— Даже если это причинит боль, мне нужно увидеть остальное.

— Ты уверена?

В ответ на мой кивок он встал и поцеловал меня в лоб.

— Я схожу за ним, подожди здесь.

А потом он ушел.

Как только дверь закрылась, я подняла глаза к потолку, позволяя слезам тихо катиться из моих глаз. Видение лица моей мамы перед тем, как он убил ее, пронеслось в моей голове, и мои руки крепко сжали меха подо мной. Я вдохнула наш с Дариусом аромат, который успокаивал меня, замечая, как он смешивался с моим.

Моей маме было так больно, но я могла видеть, нет, я могла чувствовать ее ненависть к Чарльзу, могла чувствовать ее решимость не давать ему того, чего он хотел, чего я все еще не уверена. В любом случае, я не думала, что получилось то, что задумал Чарльз. Моя мама была права, звери действительно наводняли земли, и мы все расплачиваемся за это.

Не я была причиной беспорядков, а моя мама, если судить по ее последним словам Чарльзу.

Сидя на кровати, я посмотрела на дверь, казалось, уже в сотый раз. Где Дариус?

Устав ждать, я вышла из комнаты и пошла по знакомым коридорам, пока не достигла лестницы. Спускаясь по ней, я услышала шепот, а затем хлопанье двери. Спускаясь по лестнице, я пошла на голоса, пока не оказалась у двери, в которую Дамиан меня не впустил. Я услышала доносящийся оттуда звук, но затем он резко оборвался.

— Где все? — спросила я. — Что случилось?

— Эй, ты в порядке?

— Я в порядке, — сказала я ему, — так где все?

— Мы в столовой с Джарредом, Зейдом и Дамианом. Я не уверен, где Лео, и я не видел Дариуса с тех пор, как он ушел с тобой.

Так где же он?

— Я пойду поищу его, а с тобой встречусь позже.

Подойдя к двери, я увидела, что она слегка приоткрыта. Я оглянулась, проверяя, был ли там кто-нибудь, а затем открыла дверь. Лестница вела вниз по кругу, освещая путь всего несколькими бра. Внизу раздался скрежет, и моя рука сжалась на ручке. Бросив последний взгляд через плечо, я спустилась по ступенькам.

Камень холодный у меня под ногами, когда я спускалась, он такой же холодный, как воздух, чем глубже я спускалась. И куда она вела? В прошлый раз меня сюда не пустили. Через некоторое время я увидела свет внизу, а затем оказалась в комнате с пустыми камерами по обе стороны. Это подземелье? Если да, то где предатели, от которых Дариус получал информацию? Слабый запах крови и застоявшейся воды проник в мой нос, и я потерла его, мне этот запах не понравился.

Слабый звук, похожий на ворчание, заставил меня повернуть голову в сторону двери в конце комнаты. Я осторожно спустилась в ту сторону, камень под ногами становился холоднее с каждым моим шагом. Насколько глубоко я находилась? Я открыла дверь, с другой стороны находился едва освещенный коридор, и я пошла по нему. За углом он открылся в другое большое помещение, и я вздрогнула, когда до меня донесся звук чего-то соприкасающегося с кожей. Мое сердце бешено заколотилось в груди при этом. Наказывали ли заключенного? Идя дальше в комнату, заметила слева от себя еще больше пустых камер, комната, похоже, ответвлялась направо. Делая шаг в том направлении, я заметила фигуру в тусклом свете. Он стоял ко мне спиной, так что я не знала, кто это, но по их форме поняла, что это мужчина, но это не Дариус.

Нахмурив брови, я молча продолжила идти, но внезапно остановилась, когда он убрал руку. Что-то свисало с его руки, и я сразу узнала, что это. В конце концов, я чувствовала спиной каждую прядь. Что-то капало с кожаной петли, и я узнала, что это кровь. От каждого удара о камень у меня по спине пробегали мурашки.

Мужчина отвел руку назад, прежде чем нанести быстрый удар, и я почувствовала, что не могла дышать. Раздалось тихое рычание, когда оно соприкоснулось с плотью, и мое зрение помутнело, когда воспоминания пронеслись в моем сознании. Ощущение, как оно соприкасалось с моей кожей, расщепляло ее, разрывало на части. Мой рот наполнился слюной, и я прижала руку к животу, чувствуя, как подступила тошнота.

Он снова поднял хлыст, и я двинулась на дрожащих ногах, нуждаясь в том, чтобы остановить то, что он делал. Это мог быть пленник, предатель, но были и другие способы. Мне просто нужно это остановить.

Мужчина не услышал моего приближения, не уверена, просто ли он сосредоточен на своей задаче или ему все равно, но когда я подошла ближе, я узнала его белокурый затылок.

— Теперь достаточно, — тихо сказал Лео, его рука свисала вдоль тела, поскольку он свободно держал хлыст. — Ты должен прекратить это, ты уже достаточно наказал себя.

Наказал? О чем он говорил?

— Этого никогда не будет достаточно.

Мир накренился, и я схватилась рукой за каменную стену, чтобы не упасть. Моя рука задрожала, когда я сжала ее, впиваясь пальцами в желобок, а колени угрожали подогнуться. Мое дыхание стало прерывистым, и я зажмурила глаза, качая головой.

— Так и есть, брат. Ты пролил крови больше, чем кто-либо другой, — в голосе Лео слышна обида, как будто он говорил об этом тысячу раз.

— Не больше, чем она. Еще раз, и быстро. Мне нужно вернуться к ней.

Нет. Этого не могло быть.

Я, спотыкаясь, вышла вперед, мне нужно знать, что это не то, о чем я думала, когда Лео вздохнул, крепче сжимая ручку. Это игра моего воображения, должно быть, я ослышалась, может быть, мне что-то мерещилось.

Теперь я так близко позади Лео и пыталась не обращать внимания на количество крови, разбрызгивающейся по полу, когда Лео поднял хлыст, собираясь обрушить его на обнаженную плоть перед собой.

Не раздумывая, я пробежала последние несколько шагов и дрожащей рукой вырвала хлыст из рук Лео. Он резко повернулся ко мне, но у меня под рукой уже есть магия, и я ударила его в грудь, отчего он врезался в стену. Моя грудь вздымалась, гнев на мгновение овладел мной, когда я сделала шаг к Лео, но в его глазах нет удивления тому, что я здесь, только грусть. Это заставило меня остановиться.

Я медленно, очень медленно опустила взгляд на мужчину, стоящего на коленях на холодном каменном полу. Его спина представляла собой месиво из разорванной кожи, окрашенной кровью. Она стекала на чьи-то темные брюки, и я бросила взгляд на стол сбоку и одежду, в которой он был раньше. Мои глаза вернулись к его ранам. Раз, два, три… Я видела все больше и больше повсюду, некоторые глубже других. Хлыст выпал из моей руки, звук эхом отдался в тишине, и я увидела, как напряглась его спина, напряглись плечи, а по моему лицу стекла слеза.

Он не повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я знала, он понял, что я здесь, я знала, он чувствовал меня за своей спиной. То, как изменилось его дыхание, то, как он держался напряженно. Я сделала шаг вперед, но он по-прежнему не смотрел.

Я судорожно сглотнула и посмотрела на Лео, который сделал шаг назад, уперев руки в бока. Как долго он это делал? Когда это началось? Почему?

Почему, почему, почему?

— Уходи.

Одно слово, это все, что он мне сказал, и оно неправильное. Я уже покачала головой. Уйти? Ты, должно быть, издеваешься надо мной. Я никуда не уйду пока он не расскажет мне, что происходит, и не объяснит, почему это происходит. Как долго это продолжается?

Я прерывисто выдохнула, когда снова посмотрела поверх его спины, крик вырвался из моего горла от всего этого беспорядка.