Я даже не дышала.

Я набрала полные легкие воздуха, когда все больше и больше черного достигало меня, и я приветствовала это, желая, чтобы оно помогло мне. Внезапно меня дернули сзади и подняли в пару сильных, знакомых рук, черное полностью покрыло синее вокруг нас.

— Что… — я закашлялась, хватаясь за Дариуса, когда он прижал меня крепче. — Я не могу, я не могу остановить это, — сказала я ему, мое тело ослабло.

— Не волнуйся, волчонок, — нежно сказал он, его губы коснулись моей макушки. — Спи.

— Меня тошнит... — я выдохнула: — От гребаного... сна.

Но я сделала это, не в силах помочь, поскольку моя сила забрала у меня все, что я должна была отдать, и я поддалась изнеможению.

Снова.

До меня донеслись крики, и я открыла глаза, морщась от пронзающего меня света.

— Это, блядь, нужно прекратить, она не может контролировать свою силу, поэтому ей не следует ее использовать, это опасно, — закричал кто-то.

— Она учится, она еще не полностью со своим волком, но когда они соединятся, у нее будет контроль, — сказал Дариус.

— Она чуть не оторвала мне гребаную голову! — должно быть, это кричал Лео. — Ты не можешь ожидать, что я не буду защищаться от нападения. Даже если мне придется заколоть ее, чтобы...

Его слова прервались, и я перевела свои сонные глаза туда, где Дариус прижал его к стене за горло.

— Не надо, — сказал он низким, опасным тоном. — Не заканчивай это предложение, если хочешь выйти отсюда без кровотечения.

— Брат, ты что, шутишь? — откашлялся Лео, широко раскрыв глаза.

— Смертоносно. Не заставляй меня причинять тебе боль, Лео, — предупредил Дариус, а затем понизил голос, говоря слишком тихо, чтобы я могла расслышать.

Что бы он ни говорил Лео, его голубые глаза устремились на меня через плечо Дариуса, в них читалось понимание, которого раньше не было. Он кивнул, его взгляд вернулся к Дариусу, когда он отпустил его.

— Ладно, я понял, — сказал Лео, кладя руку ему на плечо, прежде чем вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.

— Привет, — произнес нежный голос Анны, и я повернулась к ней с другой стороны кровати.

— Привет, — прохрипела я, пытаясь сесть как можно выше.

Дариус бросился вперед и помог мне откинуться на подушку, его лицо напряжено.

— Выпей это, — сказала Анна, протягивая мне чашку с чем-то зеленым, пахнущим дерьмом. Я наморщила нос и посмотрела на нее. — Это поможет, обещаю.

Она улыбнулась, перекинула свои рыжие волосы через плечо и села на кровать рядом со мной, пока я смотрела на зеленую жидкость, надеясь, что она исчезла бы.

— Пей, или я силой запихну это тебе в глотку, — предупредил Дариус с другой стороны от меня, скрестив руки на груди и наблюдая за мной.

— Боги, — пробормотала я в ответ на его сварливость.

Я зажала нос и поднесла чашку к губам, стараясь не обращать внимания на густоту жидкости и пить ее как можно быстрее.

— Хорошая девочка, — похвалил Дариус, и теперь я нахмурилась, пытаясь проглотить то, что только что выпила. — Как скоро она почувствует эффект? — спросил он Анну, пока я со вздохом устроилась поглубже на подушках.

— Около часа, — это все, что она сказала и сжала мою руку. — Я беспокоюсь о тебе, Рея. Эта твоя сила, — она покачала головой, хмурясь. — Если ты не сможешь принять ее, она отнимет у тебя все.

— Я пытаюсь, — заверила я ее.

И я пыталась.

— За все приходится платить. Это будет твоя жизнь, если ты в ближайшее время не возьмешь ее под контроль, — сказала она мне, и Дариус зарычал, комната завибрировала от глубины этого, когда он начал мерить шагами свою спальню.

— Что? — спросила я ее, мое сердце бешено заколотилось.

Я не могла умереть, моя стая и Кейд все еще где-то там, и я боролась слишком упорно, чтобы остаться в живых.

— Ты отдаешь слишком много, слишком быстро и истощаешь себя. Если у тебя ничего не останется, и ты попытаешься продолжать расходовать ее, или, в твоем случае, не сможешь остановиться, это отнимет у тебя все силы.

В ее глазах заблестели слезы.

— Тебе просто нужно, чтобы твой волк был с тобой единым целым, Беллдейм говорила тебе об этом.

— Она не хочет выходить.

Я сдулась, задаваясь вопросом, где, ради всех Богов, я допустила ошибку. Руна ненавидела меня? Ненавидела меня за то, что она вышла?

— Она действительно этого хочет, — сказал мне Дариус, все еще расхаживая по комнате. — Я почувствовал это, она ничего так не хочет, как почувствовать землю под ногами. Страх останавливает ее.

Он провел руками по волосам, его взгляд прожигал дыру везде, куда ни попадал.

— Даже в этом случае, — сказала я, осторожно глядя на него, — я мало что смогу сделать, если она не выйдет.

— Тебе нужно давить сильнее, — зарычал Дариус.

— Нет, — огрызнулась я на него, обнажая зубы. — Я чувствую ее, это слишком, ей нужен отдых, Дариус.

— Она сможет отдыхать бесконечно долго, если не покажется, потому что вы обе будете мертвы! — зарычал он, и комната сотряслась от этого, пока я смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Дар...

Он покачал головой и вышел из комнаты, дверь спальни с грохотом вылетела из стены.

Я вздохнула и легла обратно, все еще измученная на уровне души. Такое чувство, что все рушилось вокруг меня, одна неудача за другой. Вечно что-то вставало на гребаном пути.

Я не знала, что на этот раз это была я сама.

— Отдохни, Рея.

Анна хлопнула меня по руке, и я вздрогнула, забыв, что она вообще была здесь. Она сжала мою руку и собрала свои вещи, прежде чем вышла из комнаты.

Оставляя меня наедине с моим собственным молчанием.

Я осторожно толкнула Руну. Она спала, свернувшись калачиком, такая же измученная, как и я. Сила Наследницы витала вокруг нее, время от времени от нее исходили голубые искры, никогда не оседающие, но и не агрессивные.

На данный момент.

Я даже не знала, что произошло в столовой. Мои мысли закрутились по спирали, и это просто вырвалось из меня. Что ж, моя сила помогла.

Я чуть не оторвала голову Лео? Представляла ли я опасность для окружающих?

От этой мысли я замерла. Нет, я этого не принимала. Я не могла.

Мне нужно разобраться, на кону моя стая. На кону жизнь Кейда. Они без колебаний воспользуются им, чтобы добраться до меня, они уже это сделали.

Но я боялась, что на этот раз они сделают что-то, что я даже не смогу попытаться исправить.

Я не могла воскрешать мертвых.

Я не позволю им отнять у него жизнь, я слишком упорно боролась, чтобы подарить ему ее, и я не позволю этой силе внутри меня забрать мою. Слишком многое еще предстояло сделать.

Я посмотрела в сторону двери, в которую ушел Дариус, задаваясь вопросом, прав ли он насчет Руны. Он единственный, кто мог помочь, и для этого мне нужно по-настоящему впустить его. Мне нужно полностью простить его за то, что он сделал со мной, и двигаться дальше. Он извинился, он сказал свою правду, и я думала, что мне нужно сказать все остальное.

На данный момент он — мой единственный поплавок в море на моем пути, и мне нужно ухватиться за него и крепко держаться.

Он — моя единственная надежда вытащить Руну, и для этого мне нужно разрушить несколько стен.

Моя стая стоила жертв, Кейд стоил жертв, чтобы впустить человека, который являлся самым опасным из всех для моих стен, которые я так тщательно выстроила.

Дариус — Наследник разрушителя, он бы все равно разрушил мою крепость.

Анна снова осмотрела меня, а затем я выпила еще немного этого ужасного напитка, прежде чем, пошатываясь, выбралась из кровати, чтобы пойти на поиски Дариуса.

Я нашла его в библиотеке, он все еще в форме, расхаживал взад-вперед перед окном. На него падал свет, его тень на полу казалась толще, и я знала, что его магия собиралась вокруг него.

Я закрыла за собой дверь, держа его в поле зрения, пока он рычал себе под нос. Я вздохнула, потерла руки и пошаркала вперед, чувствуя, как усталость пробирала меня до костей. Я не ожидала, что Анна сказала мне, что я умру, если не смогу взять свою магию под контроль. Я думала, что смогу научиться жить с тем, как обстояли дела сейчас, видя, что Руна не выйдет.

Похоже, у меня нет выбора в том, что мне нужно делать сейчас, независимо от моих чувств.

Я подошла к Дариусу, чувствуя исходящее от него напряжение. Он казался сердитым, и я не уверена на что.

Может быть, на меня?

— Дариус?

Он продолжил расхаживать. Я сделала еще шаг, протянула руку, чтобы остановить его.

— Дариу...

Он внезапно повернулся, и я оказалась на столе, одна из его больших рук крепко сжала мое горло. Мои ноги свисали по обе стороны от его бедер, пока он хрипло дышал.

— Она выйдет из тебя, нравится тебе это или нет, — зарычал он на меня, пока я, моргая, смотрела на него.

Моя рука потянулась к его запястью, пытаясь оторвать его руку от моего горла, но его хватка крепка.

— Меня не волнуют твои чувства по этому поводу, даже если ты считаешь это жестоким. Я вытащу ее задницу из тебя! — его слова полны гнева, но я уловила в них намек на что-то еще. — Я не потеряю тебя из-за твоей собственной гребаной силы.

— Дариус, — я сглотнула, и он почувствовал мой глоток в своей руке.

Его большой палец переместился к точке моего пульса, и его взгляд устремился к ней, фиксируясь, поскольку он чувствовал, как он бился под моей кожей.

— Я знаю, — сказала я ему, и его глаза медленно поднялись на мои. Его хватка на моей шее немного ослабла. — Я знаю, что ей нужно выйти. Я... я не хочу умирать, — сказала я ему и почувствовала неприятное покалывание в уголках глаз. — Я боролась слишком упорно, чтобы остаться вживых, — прохрипела я. — И хотя мне ненавистна мысль о том, чтобы вытаскивать Руну, когда я знаю, что она этого не хочет и это причинит ей боль, я не могу позволить этому стать причиной, по которой я стану единым целым с землей. Не так.

Глаза Дариуса на мгновение закрылись, и он наклонился вперед, прижимаясь своим лбом к моему. Он глубоко вдохнул, его большой палец все еще потирал взад-вперед мой пульс, когда он просто вдыхал меня.

— Ты можешь ненавидеть меня еще больше за то, что мне, возможно, придется сделать, чтобы вытащить ее из тебя, но, по крайней мере, ты будешь жива, чтобы сделать это.