Спенсер и Нолан ответили на мое приветствие, а Папочка помог мне забраться в кабинку и сел рядом со мной. Как только мы сели, подошла официантка, и Папочка заказал нам напитки и пиццу, так как он точно знал, что я хочу — «Средиземноморский рассвет» без грибов. Папочка лучший.

Я опустил глаза, жалея, что не взял детское меню, чтобы было что раскрашивать, пока я жду свою пиццу, а Папочка разговаривает со своими друзьями.

Мне было некомфортно сидеть напротив Нолана, но это было в миллион раз лучше, чем Спенсер, который все еще смотрел на меня и улыбался. Я слышал, как он спрашивал Нолана, зачем тот пришел, но не обратил на это внимание, поскольку потянулся за бумажной салфеткой и начал рвать ее на мелкие кусочки — дурная привычка, которая появилась у меня в детстве, когда я нервничал.

Официантка вернулась с нашими напитками и поставила их на стол. Открыв соломинку, я вставил ее в стакан и наклонился вперед, чтобы попить со стола, вместо того чтобы поднять стакан. Папочка, должно быть, проявил великодушие, купив мне газировку. Чаще всего я получал сок или воду.

Потягивая сладкий напиток, я услышал тихий шепот с другого конца стола, прервавший мои размышления.

— Привет.

Я поднял взгляд на Нолана и увидел, что тот смотрит на меня. Он одарил меня мягкой улыбкой, на которую я ответил. Может, он все-таки не такой уж и пугающий.

— Привет.

— Я слышал, это твое любимое место.

— «Средиземноморский рассвет» — самая совершенная пицца на свете, — ответил я со всей детской искренностью, на которую был способен.

Спенсер привлек мое внимание, когда наклонился через стол к Папочке.

— Я должен был догадаться, Маршалл. У тебя на лице написано «Папочка».

Я покраснел, когда Папочка подавился водой, которую пил.

Папочка бросил на Спенсера предупреждающий взгляд.

— Веди себя прилично.

— На меня это не действует, — ответил он, широко улыбаясь.

А на меня это определенно подействовало. Я уронил салфетку и сложил руки на коленях. И не смог удержаться и засунул ноги под скамью, бросив на Папочку невинный взгляд. Все еще глядя на него, я медленно поднял руку и спрятал остатки салфетки за стаканом, чтобы скрыть улики. Я проверил, все ли спрятал, когда заметил, что Нолан наблюдает за мной, прикрыв рот рукой, чтобы скрыть ухмылку.

Спенсер, ничего не скрывая, бросив в мою сторону дьявольский взгляд, и я сразу понял, что из-за него у меня будут неприятности.

— Могу я быть дядей Спенсером? Я всегда хотел быть дядей.

Теперь настала моя очередь задыхаться, а Папочка тяжело вздохнул.

— Спенсер, я клянусь всем, что тебе дорого…

— Да ладно тебе! Выслушай меня! — Он поднял руку и начал перечислять все те качества, которые, по-видимому, делали его лучшим дядей на свете. — Я дарю потрясающие подарки, я чемпион по игре в прятки и готовлю лучшие кексы.

Краем глаза я заметил, как Нолан кивнул с ухмылкой. Я вздохнул с облегчением, что он не был смущен нашим разговором. Папочка упоминал, что, по его мнению, Нолан интересовался отношениями D/s, но D/s сильно отличались от age play. Многие люди либо не понимали этого, либо считали это странным или отвратительным. Были даже люди, которые приравнивали это к педофилии. Лично меня это задевало больше всего. Не только из-за того, что это подразумевало обо мне, но и из-за того, что это подразумевало о Маршалле.

— Его кексы действительно хороши, — подтвердил он, скривив губы и взглянув на Папочку смеющимися глазами. — За его «красный бархат» с домашней глазурью из сливочного сыра можно умереть.

Я посмотрел на Спенсера и увидел умоляющее выражение его лица.

— Я люблю кексы.

— Да, — сказал он, поднимая руку в воздух, будто только что сорвал джек-пот.

Я повернулся к Папочке и поддразнил его:

— Мне нравятся твои друзья, особенно если они угощают меня кексами.

Он вздохнул и уронил голову на руки, но я видел, что тот улыбается. Я прислонился к нему и положил голову ему на плечо. Папочка поднял руку и прижал меня к себе, как раз туда, где я хотел быть.

— Думаю, ты им тоже нравишься.

Я почти уверен, что улыбался шире, чем имел на то право.

— Привет, Оливер.

Я поднял взгляд и улыбнулся Мисси, так же известной, как самая любимая официантка с моей любимой пиццей.

— Привет, Мисси.

Она оглядела всех мужчин за моим столиком, затем вопросительно подняла бровь, увидев, как Папочка властно обнимал меня.

— Это мой парень, Па… Маршалл. — Я улыбнулся шире, надеясь скрыть мою оговорку. Если судить по кашлю/смеху Спенсера, я потерпел неудачу. — А это его друзья. Спенсер и Нолан.

Она нерешительно посмотрела на меня, доставая что-то из своего фартука. Я опустил взгляд и увидел уголок детского меню, которое она припрятала для меня. Я знал, о чем она спрашивает. Обычно я приходил сюда со своими тетями или с Сереной, и детское меню было обычной вещью. На этот раз я был с тремя мужчинами, один из которых был моим парнем. Хотел ли я все еще меню?

Я кивнул и ободряюще улыбнулся ей. Папочке это нравилось, Спенсер был Домом и понял бы это, и я знал, что Нолан, по крайней мере, был дружелюбным. Она вытащила меню и положила его передо мной, а вскоре за ним последовали и цветные карандаши. Я любил это место, а Мисси была лучшей.

— Дай мне знать, если тебе понадобится что-то еще, милый.

Я кивнул и поблагодарил ее, взял синий карандаш и начал раскрашивать корочку пиццы, оставив поиск слов напоследок. Мисси подоспела как раз вовремя, потому что Папочка и его друзья заговорили о работе и других скучных взрослых вещах. Кому это нужно, когда есть цветные карандаши?

Я держал Папочку за руку, когда мы следовали за Спенсером и Ноланом в «Церковь».

Сам клуб находился в центре города, в окружении множества ночных клубов, ресторанов, тату-салонов и туристических магазинов, которые составляли район ночной жизни города. По соседству была пиццерия, где завсегдатаям вечеринок продавали отдельные кусочки, а с другой стороны был джаз-бар, предлагающий до десяти напитки за полцены.

— Не обращайте внимания на Кайла, — сказал Спенсер, когда они подходили к двери. — Он только для того, чтобы отпугивать нормальных, то есть тех, кто приходит поглазеть.

«Церковь» была кирпичным зданием с закрученными металлическими решетками на окнах и неприметной черной дверью с маленьким стилизованным крестом, который подсказал мне, что мы находимся в нужном месте. Мускулистый вышибала у входа узнал Спенсера и открыл нам дверь, не сказав ни слова. Проходя мимо, я застенчиво улыбнулся мужчине, думая, о словах Спенсера, но в ответ получил понимающую улыбку и подмигивание. Я покраснел от его горячего взгляда и придвинулся ближе к Папочке.

Я вошел и оказался в маленьком холле с молодым человеком, сидящим за стойкой. Он был моего возраста, может, чуть старше, с короткими каштановыми волосами, теплыми карими глазами и пухлыми губами, растянутыми в приветливой улыбке. Я не мог разглядеть, что на нем было надето ниже пояса, потому что стол закрывал мне обзор, но на нем была простая черная футболка с надписью «Непослушный» спереди. В целом, он был чертовски симпатичным.

— Мистер С., с возвращением. Вижу, вы привели с собой друзей. — Он повернулся к нам и раздал планшеты и ручки. — Меня зовут Маркус, и добро пожаловать в «Церковь». Следующая часть — небольшое объяснение, так что давайте начнем. Мне нужно, чтобы вы заполнили эти формы. Первая — это базовая форма заявления на членство. В конце вечера эти формы будут уничтожены из соображений конфиденциальности. Вам придется заполнить еще одну форму, если вы решите снова посетить нас. Если вы станете членом клуба, вы заполните более длинную форму заявления на членство, которую мы будем хранить до окончания вашего членства, после чего мы также уничтожим их.

Я начал заполнять анкету, а Маркус продолжил говорить.

— Следующая форма — это соглашение о неразглашении. Мы очень серьезно относимся к конфиденциальности наших посетителей. В соглашении говорится, что вы не будете обсуждать других членов клуба, включая раскрытие их личности в реальной жизни или любые действия, которые, как вы можете видеть, они совершают, с кем-либо, кто также не является членом клуба, кто не подписал с нами свое собственное соглашение о неразглашении, или без явно выраженного разрешения этого лица. Это защищает наших членов так же, как и вас.

Я взглянул на Папочку, прежде чем подписать, и увидел, что он вопросительно смотрит на Нолана, что имело смысл, учитывая, что он был юристом и все такое. Нолан кивнул, прочитав страницу.

— Это довольно стандартное соглашение о неразглашении, — сказал он и поставил внизу свою подпись.

Я последовал его примеру и тоже поставил подпись. Увидев, что мы продолжаем, Маркус продолжил свою речь:

— Следующие несколько бланков вы можете оставить себе. Первый — копия нашего календаря предстоящих событий, а также наших правил в подземельях, которые, опять же, довольно стандартные. Самое главное — не прерывать сцену. Возможно, вы увидите что-то, что может вас напугать, возможно, даже что-то, что не выглядит по согласию. Если вы почувствуете, что кто-то в опасности, вы можете найти одного из наших МП, которого можно узнать по белой рубашке с надписью «Мастер Подземелий» на спине. Все сцены, связанные с игрой на грани, должны быть предварительно подтверждены с МП всеми участниками, поэтому вероятность того, что согласие не было дано, невероятно мала; однако согласие — это непрерывный процесс, поэтому если вы чувствуете, что что-то не так, не бойтесь сказать об этом.

Я улыбнулся, когда Маркус преувеличенно глубоко вздохнул и продолжил:

— Кроме этого, держитесь на почтительном расстоянии от всех сцен. Если кто-то не отвечает вам, им может быть запрещено разговаривать или взаимодействовать с другими их Домами, так что не раздувайте из мухи слона. Не прикасайтесь к другим людям или их оборудованию без их разрешения. Если вы хотите с кем-то поговорить или поиграть, попросите один раз. Если они откажутся, не спрашивайте больше.