"Никогда не доверяй умной пизде с двойным именем" (рассказ публиковался под названием "Ремонт сантех
Я жил в старом, когда-то внушительном здании на 71-й улице. Стэнфорд Уайт спроектировал его в 20-х годах. Архитектора застрелили давным-давно, что, возможно, было удачей для его гордости, потому что нынешняя хозяйка была сумасшедшей старой сукой, похожей на Бродерика Кроуфорда[4] в костюме трансвестита, и она пустила это здание под откос. Теперь вестибюль был похож на большой безвкусный вестибюль кинотеатра в красно-золотистых тонах яблока в карамели, и все было изношенное и выцветшее. Как в бывшем великом театре Бижу, когда там показывали фильм "Глубокая глотка-6".
Хозяйка была тупа, как мыльница, но кое-каким трюкам научилась. Она никогда не тратила деньги без крайней необходимости. Позволяла всему рухнуть к чертям собачьим, а потом, когда пропадает тепло или проваливается пол, и жильцы кричат, требуя крови, ей оставалось только кричать громче и дольше, чем они. Она говорила им, что разорилась, что город, контроль за арендной платой и профсоюзы убивают ее. Она кричала, кричала и продолжала кричать, пока жильцы не уходили, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем кто-нибудь упрячет в сумасшедший дом эту бедную чокнутую сучку. Но ничего не делая, она и не тратила ни хрена. Не решала проблему. Вместо этого вела себя как сумасшедшая. На какое-то время это все улаживало.
Поэтому однажды утром я встал с похмелья, как обычно, и подошел к шкафу с нашей одеждой, а с одежды капало.
Я подумал: Хм, с одежды капает, она вся промокла насквозь, вот забавно. Потом мой мозг немного прояснился, и я начал выть. Я разбудил Карлу. Я разбудил двух кошек. Все крысы и тараканы разбежались. Поняли, что происходит что-то сумасшедшее.
— ТЫ, ВОНЮЧАЯ, ЕБАНУТАЯ СТАРАЯ ПИЗДА! Я отрежу тебе долбаные СИСЬКИ! Блядская УБИЙЦА! Черт побери! Черт побери! Черт побери!
В потолке зияла дыра размером с футбольный мяч. В трубах зияли дыры. Наша одежда была покрыта мочой, говном, водой из унитаза и маленькими кусочками штукатурки. Мне хотелось убивать. Соседи колотили в стены спальни, чтобы заткнуть мне рот. Но они не могли заставить меня замолчать. Я расхаживал взад-вперед по гостиной в одних шортах и ревел. Карла пошла искать управляющего. Это было бесполезно. Он уже явно напился. Я схватил бутылку ржаного виски. Пить было еще рано, но я хотел присоединиться к нему.
Зазвонил телефон. Я взял трубку.
— Послушайте, если хотите жаловаться, то напрасно теряете время, — сказал я. — Я буду кричать еще громче, понятно? Скажите хозяйке, что она покойник.
Я повесил трубку.
Через минуту телефон зазвонил снова.
На другом конце провода послышался женский голос. Мягкий, приятно звучащий голос. Ее зовут Лора Салли, — сказала она, не какая-нибудь Лора Салли, а просто Лора Салли.
— О, — сказал я.
Она подруга моего друга из Сан-Франциско. Она только что приехала в Нью-Йорк, и у нее есть только мой номер. Она надеется, что я смогу устроить ее куда-нибудь.
— Не сейчас, — сказал я.
— О, пожалуйста, — сказала она. — Мы можем минуту поговорить?
Я объяснил ей, что вся моя одежда в говне, но я полагаю, что она может прийти, если сможет вынести эту вонь. Мне все равно.
— Большое спасибо, — сказала она. — Я очень это ценю.
— Я могу быть в шортах.
— Я не возражаю, — сказала она.
— Ты и не можешь возражать.
Я снова повесил трубку. Нашел пару сухих штанов и надел их. Потом собрал все это мокрое месиво и отнес в химчистку. Это обойдется мне в сотню баксов. Я позвонил хозяйке и угрозами добился того, что она пообещала вернуть мне мою сотню. Она сказала, что у ее мужа лимфома Ходжкина и он умирает. Она едва справляется. Я решил, что каким бы способом он от нее ни избавится, ему повезет.
Вернулась Карла. Управляющий, как и ожидалось, был пьян, поэтому я взял швабру и начал работать. Теперь вместо мочи в квартире пахло аммиаком. Это был прогнивший мир.
Примерно через полчаса появилась Лора Салли. Пока я наводил порядок в шкафу и доставал бутылку виски, они с Карлой принялись болтать, и вскоре послышался смех на кухне и звяканье кофейных чашек.
Я взглянул на Лору Салли. Как по мне, она выглядела хорошо. Ее юбка была длинной и свободной, поэтому нельзя было судить о заднице, бедрах или ногах, но у нее была аппетитная большая грудь и миловидное лицо. Слабый подбородок, но в остальном симпатичная. Я подумал, что было бы неплохо ее трахнуть. Добро пожаловать в Нью-Йорк.
Они все говорили и говорили. Я просто слушал. Она была из Беркли, приехала сюда, чтобы добиться успеха в издательском деле. Дипломов у нее было до фига, но все они были бесполезны — по английскому языку. Ей повезет, если она устроится отвечать на телефонные звонки в публичном доме. Я сам какое-то время проработал в издательстве, так что знал. Если ты женщина, то ты — никто. Если ты мужчина, то можешь стать сутенером, и это будет большое везение.
Но прежде всего ей была нужна квартира. Карла сказала ей, что здесь, в здании, есть свободная двухкомнатная квартира, и мы знаем девушку на 68-й улице, которая, вероятно, захочет жить с ней в складчину. Я предупредил ее, что хозяйка превратила дом в помойное ведро, но ее это, похоже, не беспокоило. Поэтому мы обещали помочь.
Когда все было решено, Карла пошла за кофе, а Лора встала и прошлась по комнате, разглядывая мою книжную полку. Хммммм и о-о-о-о, да, и о-о-о-о, я это читала. Она была умной штучкой. Она знала всех авторов. Она спросила, можно ли ей одолжить Юнга, и я ей позволил. Потом она села, а я присосался к бутылке ржаного виски, пока она рассказывала мне, как она много знает о настоящей литературе. Я ненавижу эту срань.
Я подумал, что она преуспеет в издательском деле.
— У вас хорошая библиотека, — сказала она. — Но некоторые книги отсутствуют. По правде говоря, библиотека очень хорошая. Но если вы не возражаете, я скажу, что у вас есть некоторые вещи, которые на самом деле не так уж и важны.
— Неужели? — спросил я.
— О да. Вы должны иметь такого-то и такого-то и избавиться от такого-то и такого-то.
Что ж, — подумал я, — она еще молода. Я должен был сразу это понять. Никогда не доверяй умной пизде с двойным именем.
Она провалялась у нас пару дней, пока ее квартиру не привели в порядок. Мы нашли ей соседку по комнате, девчушку с 68-й улицы. Ее звали Сэнди, она была милым дружелюбным ребенком. Мы ссудили ее парой баксов. Карла очень подружилась с ней. Она мне нравилась гораздо меньше, но я все же думал, что сиськи у нее что надо. Я всерьез подумывал о том, чтобы выебать Лору. Но приходилось мириться со всеми этими разговорами о настоящей литературе.
О, Господи.
Прошло две недели, и Сэнди с Лорой переехали в свою квартиру. Хозяйка все еще не починила наш потолок. И вот однажды вечером Сэнди спустилась вниз вся в слезах. Она пришла жаловаться. Лора была неряхой, разбрасывала повсюду еду, грязное белье и окурки. Воровала еду. Воровала деньги и одежду. Пропали две пары трусиков и любимая блузка Сэнди. Лора не платила вовремя ни за квартиру, ни по счетам.
Она обманула нас, всех нас. Это Нью-Йорк. Ничего нового.
Сэнди повела нас наверх и показала, как Лора изгадила всю квартиру, и какие вещи пропали.
— В эту минуту, — сказала она, — она, наверное, продает мои туфли.
Мне было жаль ее, но я ничего не мог поделать, разве что предложить отшлепать Лору.
— Хочешь, я ее отшлепаю вместо тебя? — спросил я.
Она не хотела.
Очевидно, Лора Салли приехала в Город без гроша в кармане. Однако она вскоре завела друзей и теперь быстро и легко обводила их вокруг пальца. Что ей было нужно от нас? Мы перестали с ней разговаривать. Ну и что? По меньшей мере, она задолжала десяти людям. Она знала, что я не нуждаюсь в ней, но время от времени мы встречались в холле у почтовых ящиков, и она мне жаловалась. Она работала секретаршей в маленькой издательской фирме, чувствовала, что это ниже ее достоинства и была права. Это вообще ниже чьего-либо достоинства. Но, черт возьми, — подумал я, — пусть попотеет. По крайней мере, их она еще не смогла облапошить. Но у меня было мало сомнений относительно ее будущего. Спросите у любой комнатной мухи. Говно не тонет.
Изредка мы видели Сэнди, и она всегда выглядела как дохлая рыба. Это было печально.
Потом мы с Карлой поссорились, что случалось время от времени, я был сыт ею по горло, мне осточертели все женщины, такое было у меня настроение. И мне захотелось погрязнуть в нем на некоторое время. Поэтому я взял бутылку и поднялся на два пролета к Лоре Салли.
— Косяк есть? — просил я.
Лора была дешевкой, как и большинство жуликов, но время от времени ее можно было застать врасплох.
— Э-э… да, — ответила она и достала один для меня.
Это было неплохо. Я сидел в ее гостиной, щурясь и глядя на нее со злобной иронией, курил косяк и тянулся к бутылке виски. Я ее встревожил.
— А тебе не кажется, что это чересчур? — спросила она.
— Думай, что это содовая. Хочешь присоединиться ко мне?
— Боюсь, что не смогу.
— Почему?
— Я устраиваю вечеринку.
— Ты?
— Да.
— Сегодня вечером?
— Да, народ прибудет примерно через час или около того. Мне нужно подготовиться. Будет много сотрудников издательства. Возможно, ты захочешь остаться, Струп, — oна улыбнулась, невинная, как маргаритка. — Моя первая вечеринка в этом городе, — сказала она. — Разве это не захватывающе?
— Мой член становится твердым, — сказал я. — Предположим, ты скрутишь нам еще один косяк.
— Ладно.
Пока она его скручивала, я протянул руку и положил ей на бедро. В другой руке я держал виски. Бедро было хорошее. Она посмотрела на меня, не зная, что со мной делать. Невинность улетучилась, и было видно, как в голове ворочаются мысли, рассматривая различные варианты. Думаю, в конце концов, она решила, что было бы забавно потрахаться с мужиком Карлы.
— Мне нужно принять ванну, — сказала она, — но я хочу продолжить разговор с тобой. Пойдем. Я оставлю дверь открытой. Ты можешь стоять снаружи и разговаривать со мной.