Глава 6

Глава 6

— Не могли бы мы?… Не знаю, может, сначала помыться? — спрашиваю я, когда очередная капля соуса с вентилятора падает мне на спину.

— Мне нравится видеть тебя покрытой моей спермой, — говорит он, перекатывая нас так, что я оказываюсь под ним, а основная часть его тела опирается на его предплечья. Он скользит ниже, пока его лицо не оказывается над моим. От его усмешки у меня перехватывает дыхание, и внезапно в моей голове возникает безумная мысль.

Он красивый.

— Ах… Ага, — я внутренне съеживаюсь, все мысли погружаются в туманную дымку, а моя киска нетерпеливо сжимается. О Боже. Я действительно схожу с ума. Из-за великолепного куска говядины. — Мм. Да. Конечно. Почему бы и нет?

Вместо того, чтобы сползти по моему телу и встать на колени между моих ног, чтобы я не чувствовала себя полной идиоткой, Лисандер ухмыляется так широко, что, мне кажется, видны все его зубы. Все они такие белые, такие ровные, я уверена, что его родители могли позволить себе ортодонта. В отличие от моих.

Боже, я что-то бормочу. Хорошо, что это не вслух.

— Ты нервничаешь, малышка? — рычит он, и я не могу сдержать дрожь, которая пробегает по мне, когда я чувствую его голос глубоко в своей груди. — Или ты сейчас так возбуждена, что едва можешь говорить?

— Я могу… Я могу говорить просто отлично, — выдавливаю я, и он тихо смеется, звук такой приятный, что у меня мурашки бегут по коже. — Просто… заткнись и съешь меня.

— Я так и сделаю, — говорит он, улыбка исчезает, хотя его глаза все еще искрятся весельем. — Но я думаю, что сначала тебе нужна небольшая демонстрация.

Он наклоняется ближе и, прежде чем я успеваю выразить протест, медленно облизывает мою щеку. Я ахаю. Его язык такой широкий и шершавый, что ощущение странное и не похоже ни на что, что я могла бы ожидать. Он делает это снова, заставляя меня приятно вздрогнуть, а затем его рот накрывает мой, его язык нежно проникает между моих сомкнутых губ.

Внезапно мне хочется подышать свежим воздухом. Я как будто задыхаюсь, и мне нужно делать большие, судорожные вдохи, поэтому я открываю рот, и вместо воздуха внутрь проникает его язык, и… Это даже лучше. Я стону, когда он целует меня, его широкий, безгубый рот скользит по моему, в то время как его горячий язык проникает глубоко.

Я чувствую вкус его спермы на нем.

Его грудь урчит от удовольствия, и, черт возьми, мои ноги раздвигаются сами по себе, и следующее, что я помню, они обвиваются вокруг его торса, когда он целует меня, напевая.

И это так здорово. Боже, это кажется таким правильным, и я позволяю этому чувству правильности затянуть меня, пока не начинаю стонать ему в рот, мой язык борется с его, пока я отчаянно цепляюсь за его гриву, чтобы прижаться ближе — поцеловать глубже.

Когда он толкается у меня между ног, кончик его члена касается изгиба моего бедра, я замираю, тяжело дыша. Если я не возьму себя в руки, я буду тереться о него до тех пор, пока он не трахнет меня, и хотя я отчаянно хочу, чтобы он был внутри меня, я боюсь.

Этот член чертовски большой.

А еще чувства. Красная тревога. Но мне все равно.

— Не волнуйся, малышка Джуд, — ворчит Лисандер, отстраняясь и убирая волосы с моего лба. — Я дам этой маленькой пизде то, что ей нужно.

Черт, это горячо. Я задыхаюсь так сильно, что мой желудок сжимается, и он ухмыляется, скользя вниз по моему телу. Протягивая свою длинную руку, он придвигает большую подушку поближе и без усилий приподнимает мои бедра, подкладывая под них сложенную подушку.

— Вот. Идеально, — говорит он, раздвигая мои ноги так неприлично широко, что, клянусь, влага изливается из меня от того, насколько это горячо. — Твой аромат здесь самый сильный, малышка. Я хочу пить его всю ночь напролет.

У меня достаточно времени, чтобы схватить его за рога, а потом его рот оказывается на мне, и о, Боже мой. Я таю. Я дрожу. Я парю, в то время как широкий, шершавый язык минотавра легко раздвигает меня и проскальзывает внутрь.

Спасибо Богу за рога. Если бы не они, я бы улетела, как воздушный шарик, наполненный гелием.

Сначала я пытаюсь сдержать свои стоны, чтобы сохранить видимость контроля, но он такой неумолимый, его язык такой проворный и толстый, что я теряю самообладание. Когда он изгибается во мне, чтобы лизнуть мою точку G, я сдаюсь с дрожащим стоном и выгибаю спину, чтобы бесстыдно прижаться к его рту.

Он отстраняется, облизывает губы и встает, заставляя меня извиваться.

— Что…? Почему…

Но прежде чем я успеваю собраться с мыслями, он ложится на огромную кровать и делает пальцем приглашающее движение.

— Иди сюда, малышка. Прокатись верхом на моем лице.

Я забираюсь на кровать и не могу удержаться, чтобы не погладить его яйца и член. Он фыркает, его мускулистый живот напрягается, и я с усмешкой поднимаюсь. Оседлав его лицо, я хватаюсь за рога и устраиваюсь поудобнее, хотя понимаю, что никогда раньше этого не делала.

Но время на размышления заканчивается, когда умелый язык атакует меня, облизывая до потери дыхания. Я извиваюсь и выгибаюсь, пока он не хватает меня за бедра своими большими руками, удерживая на месте. А потом он пирует на мне.

Вскоре я превращаюсь в дрожащее, стонущее месиво, моя киска беспомощно сжимается, пока он доводит мой клитор до сверхчувствительности. Это слишком сильно возбуждает, но когда я пытаюсь отстраниться, он с урчанием притягивает меня ближе и погружает свой язык глубже в меня.

Я несусь к тому краю, где жажду кончить, но не могу, извиваясь, постанывая и ругаясь, пока он, наконец, не начинает двигаться быстрее, этот широкий язык трет мой клитор в дразнящем ритме. Мощные волны дрожи собираются в моем позвоночнике и заполняют мой таз. Это напряжение накапливается там, пока он не рычит и не ускоряется. Я распадаюсь на части.

Я кончаю, и все мое тело напрягается. Я изо всех сил держусь за его рога, влага хлещет из меня, заливая его лицо. Он хмыкает, впиваясь пальцами в мои бедра, и сглатывает с громким, судорожным звуком. Это делает мой оргазм невероятным, и я сильно содрогаюсь, волны эйфории прокатываются по моему позвоночнику, пока не иссякает последняя.

Черт. Черт. Никогда не думала, что это возможно.

Несмотря на то, что все кончено, я не могу пошевелиться. Я остаюсь там, оседлав его лицо и сжимая его рога, в то время как мои бедра отчаянно дрожат. Я тяжело дышу, мое тело сотрясается с каждым вздохом, пока хватка Лисандера на мне не ослабевает, и он медленно поглаживает мои бока нежными пальцами, успокаивая.

Я делаю глубокий вдох, заставляя взять себя в руки, и неуклюже скатываюсь со зверя, который только что подарил мне лучший оргазм в моей жалкой жизни. Я лежу вверх ногами на кровати, мои ступни на изголовье, но мне пока не хочется двигаться.

Когда он поворачивается ко мне, его огромный, возбужденный член оказывается прямо у меня перед лицом. Я стону, зажмуриваю глаза и закрываю лицо руками.

Это жалко. Совершенно не в моем стиле, потому что я знаю, что лучше не привязываться, но, черт возьми, он как будто вытеснил что-то твердое и болезненное из моей груди, и я внезапно хочу того, чего никогда не позволяла себе хотеть.

Объятий. Покоя. По-настоящему поделиться с кем-то собой, пусть даже просто в сексе.

Черт, я хочу погладить его член, заставить его кончить снова, а потом лечь вместе в его месиво, макая ложку в лужицу подливки. Я так сильно хочу этого, что даже не буду засчитывать это в счет своего долга.

И это глупо и наивно с моей стороны, и я должна немедленно избавиться от этого. Потому что я не могу ни на кого положиться. Когда Лисандер трахнет меня, а потом я ему окончательно наскучу, он отправит меня восвояси, и мне будет еще хуже, чем когда я попала сюда.

Потому что что-то внутри меня будет сломано.

Но не мое сердце. Может быть, моя киска. Да, если я позволю ему трахнуть меня, и это будет так же хорошо, как оральный секс, я буду испорчена для нормальных мужчин с их крошечными человеческими членами.

— Иди сюда, малышка Джуд, — урчит он, поглаживая мои волосы пальцами.

И этого, пожалуй, достаточно. Мне нужно взять себя в руки, иначе я окунусь в это с головой и разобьюсь вдребезги, когда он скажет мне уйти.

Я вскакиваю с кровати и убегаю, запираясь в ванной. Я немедленно встаю под душ, делая все возможное, чтобы смыть все следы того, что мы только что сделали. Внезапно, оказаться покрытой его спермой — последнее, чего я хочу. Это похоже на заявление, и звучит так фальшиво. Он не хочет предъявлять на меня права. Никто этого не хочет. От меня одни неприятности.

Когда я выхожу, большое полотенце, доходящее до середины голени, плотно обернуто вокруг моего тела, Лисандер все еще в комнате, теперь, к счастью, без спермы.

— Кто-то здесь убирался, — предполагаю я, глядя на вентилятор. Он был забрызган, а сейчас безупречно чист. — У тебя есть люди, которые действительно убирают после того, как ты занимаешься сексом.

Я не могу сдержать раздражения, но неохотно впечатляюсь. Он знает, как играть в игру под названием жизнь. Он явно один из победителей.

У меня еще больше причин уйти сейчас, когда я все еще могу это сделать.

— Они носят защитную одежду и получают большие бонусы каждый раз, когда это происходит, — объясняет он без тени смущения в голосе. — Пойдем, детка. Тебе нужно как следует поужинать.

Я колеблюсь, сжимая в руках полотенце. Теперь, когда я стою здесь практически голая, я жалею, что мне не вернули мою одежду, но она исчезла с пола в ванной.

— Я хочу получить обратно свою одежду, а потом мне нужно идти, — говорю я, избегая его взгляда.

Он фыркает так громко, что я вздрагиваю и поднимаю глаза. Лисандер стоит, скрестив руки на груди, и пристально наблюдает за мной, его глаза блестят.

— Дай угадаю. У тебя проблемы с обязательствами.

Я бормочу, скрещивая руки на груди, чтобы подражать ему, но что бы я ни делала, я никогда не буду выглядеть так внушительно, как он.