Вот он, момент, который определит мое предназначение быть здесь. Ее улыбка померкла, и я, без сомнения, получил заслуженный удар рукой по лицу.

– Она обучена работе со взрывчаткой и выслеживанию людей по запаху. Она агрессивна только по команде и очень любит всех, кто бросит ее любимую игрушку.

– Взрывчатка и люди? Это ведь редкость, правда? – она наморщила лоб, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Для большинства собак – да. Но Хавок была собакой для специальных операций, лучшей из лучших.

Черты лица Эллы разгладились, и она отступила назад, натолкнувшись на опорный столб из необработанного дерева, отделявший обеденную зону.

– Спецназ.

– Да, – я медленно кивнул, давая ей возможность собрать все воедино.

– И вы только что вышли на пенсию? Вы очень молоды, чтобы уйти, зная, какие вы все адреналиновые наркоманы. Вы просто... уволились? – она сложила руки под грудью, ее пальцы нервно перебирали ткань.

– Мой лучший друг умер, – мой голос был едва слышным шепотом, но она услышала правду.

Ее глаза широко раскрылись, голубой цвет стал еще более поразительным на фоне внезапно выступивших слез, которые я успел заметить, прежде чем она их смахнула. Она посмотрела на пол, и в течение миллисекунды ее позвоночник выпрямился, а стены выросли на двенадцать футов.

– И именно поэтому вы здесь.

Я снова кивнул, словно превратился в придурка с тех пор, как она вошла.

Мой позывной – Хаос. Я так чертовски скучаю по тебе и твоим письмам. Я жажду твоих слов больше, чем кислорода. Мне так жаль Райана. Я не заслуживаю быть здесь. Он заслуживает. В моей голове пронеслись разные варианты. Вместо этого я остановился на самой безопасной правде, которую мог ей сказать, не разорвав ее в клочья и не сорвав самую важную миссию в моей жизни.

– Меня послал Райан.

– Что простите?

– Мак... Райан. Он послал меня присмотреть за тобой, – по тому, как это прозвучало, можно было почти поверить, что я здесь в роли ангела-хранителя, который прилетел и спасет ее от всего дерьма. Но я не мог вылечить рак ее маленькой девочки. Я не мог вернуть ее брата. В этом смысле я действительно был демоном.

Она покачала головой и отвернулась, направляясь к входной двери.

– Элла.

– Нет, – она помахала мне рукой, уже второй раз с тех пор, как мы познакомились, и потянулась к дверной ручке.

– Элла!

Ее рука легла на ручку, а другая уперлась в дверной косяк.

– Я знаю, что это слишком. Я знаю, что я – последнее, чего ты ожидала, – во всех смыслах.

– Если ты мне не веришь, у меня есть письмо, которое он мне оставил, – я потянулся в задний карман и достал конверт, который складывал и разворачивал столько раз, что складки стали заметны.

Она медленно повернулась, прислонившись спиной к двери. Ее глаза были настороженными, поза напряженной. Она не была оленем в свете фар. Она была раненым, загнанным в угол горным львом, с большими глазами, который готов был сражаться со мной до смерти, если я подойду слишком близко.

– Вот, – я подошел ближе и протянул ей письмо.

Она даже не взглянула на него.

– Я не хочу этого. Я не хочу ни его, ни тебя. Мне не нужно ходячее, говорящее напоминание о том, что его больше нет. Я не слабая, и мне не нужна нянька.

– Мне так жаль, что его здесь нет, – мое горло сжалось, едва не закрывшись от эмоций, которые я держал под строгим контролем.

– Мне тоже, – она открыла дверь и вышла а я, как идиот, помчался за ней.

– Я никуда не уйду. Если тебе что-то понадобится, я буду в твоем распоряжении. Тебе нужна помощь? Она у тебя есть.

Она разразилась издевательским смехом, спускаясь по ступенькам.

– Вы мне здесь не нужны, Мистер.... – она открыла дверь своего внедорожника и достала бумагу. – Мистер Джентри.

– Бекетт, – ответил я, отчаянно желая услышать, как она это произносит. Мое настоящее имя.

– Хорошо, мистер Джентри. Наслаждайтесь своим отпуском, а потом отправляйтесь домой, потому что, как я уже сказала, мне не нужна ни няня, ни чья-либо благотворительность. Я сама о себе забочусь с тех пор, как Райан сбежал в армию после смерти наших родителей.

Мне хотелось схватить ее, прижать к груди и отгородить от всего, что причиняло ей вред. Мои руки жаждали провести по линии ее спины, забрать все ее страдания, которые она мне позволит. Я знал, что это будет трудно, но, увидев ее, я не мог к этому подготовиться.

– Неважно, хочешь ли ты меня или нет, потому что я здесь не по твоему желанию. Я здесь по желанию Мака. Это все, о чем он меня просил, так что, если ты не собираешься вышвырнуть меня со своей территории, я выполню данное обещание.

Ее глаза сузились.

– Хорошо. Что-нибудь еще нужно?

– Ты можешь спросить о чем угодно.

– Когда Райан умер...

Нет. Что угодно, только не это.

– Он был на задании, верно?

Могла ли она видеть, как кровь отхлынула от моего лица? Потому что я точно это чувствовал. Я слышал гул двигателей. Видел кровь. Потянулся за его рукой, когда она безвольно упала с носилок.

– Да. Это секретная информация.

Ее рука вцепилась в открытую дверную раму.

– Я это уже слышала. Мне нужно... – она вздохнула и секунду смотрела куда угодно, только не на меня, прежде чем расправить плечи и встретиться с моими глазами. – Мне нужно знать, что случилось с Хаосом. Был ли он там? Когда Райан умер? Вы ведь были в одном подразделении, верно? – ее горло дернулось, когда она сглотнула, а в глазах появилась отчаянная мольба.

Проклятье. Она заслуживала того, чтобы знать все. Что я не был тем мужчиной, которым хотел быть, который был ей нужен. Что я был куском дерьма, который вернулся с бьющимся сердцем, в то время как ее брат вернулся домой с флагом. Мне нужно было, чтобы она знала, что я решил не отвечать на ее письма, потому что знал, что единственное, что я могу принести ей в этой жизни, это еще больше боли. Мне нужно было, чтобы она знала, что только письмо Райана привело меня сюда, и осознание того, что это самое малое, что я мог сделать для своего лучшего друга. Что я никогда не хотел причинить ей боль, никогда не собирался врываться в ее жизнь, как ураган, которым я был, не тогда, когда ее жизнь была разбита на маленькие кусочки.

– Ну? Он был там?

Но то, что мне было нужно, не имело значения. «Я никогда не даю второй шанс, когда дело касалось причинения боли людям, которых я люблю». Письмо номер шесть. Если я расскажу ей об этом, она отгородится от меня, и я во второй раз подведу Мака. Я мог бы сказать себе, что это ее выбор, но на самом деле это был бы мой выбор. Я был тем человеком, от которого люди искали повод избавиться, а правда это повод выкинуть меня на обочину. Передо мной открывались два разных пути: первый, где я рассказал бы ей, кто я и что произошло, и она быстро ушла бы из моей жизни, и второй... где я сделал бы все возможное, чтобы помочь ей, чего бы мне это ни стоило.

Путь номер два.

– Он был там, – честно ответил я.

Ее нижняя губа дрогнула, и она прикусила ее, словно любой признак слабости должен быть подавлен.

– И? Что случилось?

– Это секретная информация, – я был ублюдком, но честным.

– Засекречено. Вы все одинаковые, ты знаешь это? Преданы друг другу, и никому больше. Просто скажи мне, если он мертв. Я заслуживаю знать.

– Знание того, что случилось с Маком... с Хаосом... ничего хорошего тебе не принесет. Это будет чертовски больно, гораздо больнее, чем уже есть. Поверь мне.

Она насмешливо покачала головой, потирая переносицу. Когда она снова подняла глаза, фальшивая улыбка была на месте, а голубые глаза стали ледяными.

– Добро пожаловать в Теллурид, мистер Джентри. Надеюсь, вам понравится здесь.

Она забралась в джип и захлопнула дверь, включив задний ход, чтобы выехать с дороги.

Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась в густом лесу деревьев. Хавок прикоснулась к моей ноге. Я посмотрел на нее, а она в ответ уставилась на меня, несомненно, понимая, что я идиот, раз позволил себе так себя вести.

– Да, все прошло не очень хорошо, – я посмотрел на безоблачное небо Колорадо. – Мы изрядно потрепали ее, Мак. Так что, если у тебя есть советы, как завоевать свою сестру, я весь во внимании.

Я открыл заднюю дверь своего грузовика и начал выгружать вещи. Может, это и временно, но я буду здесь до тех пор, пока Элла позволит мне остаться. Потому что где-то между письмом номер один и письмом номер двадцать четыре я влюбился в нее. Полюбил за ее слова, ее силу, ее проницательность и доброту, ее изящество в сложных обстоятельствах, ее любовь к своим детям и ее решимость стоять на своем. Я мог бы перечислить тысячу причин, по которым эта женщина завладела моим сердцем. Но ни одна из них не имела значения, потому что, хотя она и была женщиной, которую я любил, для нее я был просто чужаком. Причем незваным. И это было больше, чем я заслуживал.