Глава четвертая

Элла

Письмо # 6

Элла,

Спасибо за печенье. И да, твой брат украл их, пока я был в душе. Думаю, он уже весит триста фунтов. Я думал о том, что ты сказала о гравитации. У меня никогда не было ничего, что привязывало бы меня к месту. Может быть, когда я пошел в армию, но это была скорее моя привязанность к моему подразделению. Пока я не встретил твоего брата, и нас не начали отправлять на миссии. К сожалению, я слишком люблю его, как и большинство в нашем подразделении. Но иногда он бывает настоящей занозой в заднице. Почему они называют меня Хаосом? Это долгая и нелепая история. Обещаю, когда-нибудь я ее тебе расскажу. Скажем так, она включает в себя драку в баре, двух очень злых вышибал и недоразумение между твоим братом и женщиной, которую он принял за проститутку. Она не была проституткой. Она была женой нашего нового командира. Упс. Может быть, я заставлю его рассказать тебе эту историю.

В последнем письме ты упомянула, что Мэйзи неважно себя чувствует. Доктора выяснили в чем дело? Не могу представить, как тебе тяжело. Как дела у Кольта? Он уже начал заниматься сноубордингом? Мне пора, нас собирают, и я хочу убедиться, что успею отправить это по почте.

Увидимся позже,

~ Хаос

***

Единственными звуками в больничной палате были мысли, кричащие в моей голове, умоляющие выпустить их на свободу. Они требовали ответов, кричали, что найдут каждого врача в этой больнице и заставят их слушать. Зная, что в Теллуриде не станут искать глубже, я привезла ее в более качественную больницу в Монтроуз. Была уже почти полночь. Мы находились здесь с полудня, и оба ребенка крепко спали. Мэйзи свернулась калачиком на своей больничной койке, где ее почти не было видно, а несколько проводков передавали ее показатели на мониторы. Слава Богу, они отключили непрерывный писк. Мне было достаточно просто видеть ритм ее сердца.

Кольт растянулся на диване, положив голову мне на колени, его дыхание было глубоким и ровным. Хотя Ада предложила отвезти его домой, он отказался, особенно когда Мэйзи смертельной хваткой вцепилась в его руку. Они никогда не выносили долгой разлуки. Я провела пальцами по его светлым волосам, такого же почти белого оттенка, как у Мэйзи. Как похожи их черты лица. И насколько разными были их маленькие души.

Дверь с тихим щелчком приоткрылась настолько, что доктор просунул голову внутрь.

– Миссис Маккензи?

Я подняла один палец, и доктор кивнул, отступая и тихо закрывая дверь. Как можно тише я переложила Кольта со своих коленей, заменив свое тепло подушкой, и накрыла курткой его маленькое тело.

– Пора идти? – спросил он, сильнее прижимаясь к дивану.

– Нет, приятель. Мне нужно поговорить с доктором. Ты останешься здесь и присмотришь за Мэйзи, хорошо?

Медленно открылись пронзительно голубые глаза и встретились с моими. Он все еще наполовину спал.

– Я справлюсь.

– Я знаю, что справишься, – я коснулась пальцами его виска.

Уверенными шагами и очень неуверенными пальцами я открыла и закрыла за собой дверь, не разбудив Мэйзи.

– Миссис Маккензи?

Я просканировала бейдж парня. Доктор Тейлор.

– Вообще-то, я не замужем.

Он быстро моргнул, а затем кивнул.

– Точно. Конечно. Мои извинения.

– Что вы выяснили? – я стянула бока свитера вместе, как будто шерсть могла служить своего рода броней.

– Пойдемте по коридору. Медсестры здесь, так что с детьми все в порядке, – заверил он меня, уже ведя к помещению со стеклянными стенами, которое, похоже, служило конференц-залом. Там ждали еще два врача.

Доктор Тейлор указал мне на место, и я заняла его. Мужчины в комнате выглядели серьезно, улыбки не доходили до глаз, а парень справа, казалось не мог перестать щелкать ручкой.

– Итак, мисс Маккензи, – начал доктор Тейлор. – Мы взяли у Маргарет несколько анализов крови, а также откачали немного жидкости из ее бедра, где обнаружили инфекцию.

Я переместилась в своем кресле. Инфекция... это было просто.

– Значит, антибиотики?

– Не совсем, – глаза доктора Тейлора метнулись к двери, и я оглянулась, чтобы увидеть женщину лет сорока, прислонившуюся к дверному косяку. Она была классически красива, ее темная кожа была такой же безупречной, как и ее прическа. Я внезапно осознала, что мои в растрепанном состоянии, но сумела удержать руки от того, чтобы не накручивать больше свой уже не столь милый пучок. – Доктор Хьюз?

– Просто наблюдаю. Я видела карту девочки, когда заступила на смену.

Доктор Тейлор кивнул, глубоко вздохнул и снова обратил свое внимание на меня.

– Хорошо, если у нее инфекция в бедре, это объясняет боль в ноге и жар, верно? – я сложила руки на животе.

– Возможно, да. Но мы обнаружили аномалию в ее анализе крови. Количество лейкоцитов тревожно повышено.

– Что это значит?

– Ну, это доктор Брэнсон, он из ортопедической клиники. Он поможет нам с бедром Мэйзи. А это... – доктор Тейлор сглотнул. – Это доктор Андерсон. Он из онкологии.

Онкология? Мой взгляд метнулся к пожилому доктору, но я не проронила ни слова. Только не после того, как он произнес слова, ради которых и была вызвана его специальность.

– Мисс Маккензи, анализы вашей дочери показывают, что у нее может быть лейкемия...

Его рот продолжал двигаться. Я видела, как он обретает форму, наблюдала за движением его лица, но ничего не слышала. Он словно превратился в учителя Чарли Брауна, и все проходило через фильтр из миллиона галлонов воды.

А я тонула.

Лейкемия. Рак.

– Стоп. Подождите, – я протянула руки. – За последние шесть недель я была у педиатра не менее трех раз. Он говорил мне, что ничего нет, а теперь вы говорите, что это лейкемия? Этого не может быть! Я делала все, что мне говорили.

– Я знаю. Ваш педиатр не знал, что искать, и мы даже не уверены, что это лейкемия. Нам нужно будет взять образец костного мозга, чтобы подтвердить или исключить это.

Кто из врачей это сказал? Брэнсон? Нет, он был ортопедом, верно? Это был врач-онколог. Потому что моего ребенка нужно было проверить на рак. Она была в конце коридора и понятия не имела, что группа людей приговаривает ее к аду за преступление, которого она никогда не совершала. Кольт... Боже, что я ему скажу? Я почувствовала, как чья-то рука сжала мою, и, оглянувшись, увидела доктора Хьюз на сиденье рядом со мной.

– Мы можем кому-нибудь позвонить? Может, отцу Мэйзи? Вашей семье?

Отец Мэйзи ни разу не удосужился ее увидеть.

Мои родители умерли четырнадцать лет назад.

Райан был на другом конце света и занимался Бог знает чем.

Ада и Ларри, без сомнения, спали в главном доме «Солитьюда».

– Нет. Никого нет.

Я была одна.

***

Обследование началось утром. Я достала из сумочки маленький блокнот и начала записывать, что говорили врачи, какие анализы проводились. Казалось, я не могу все это усвоить. Или возможно, все это было слишком сложно воспринять.

– Еще один тест? – спросил Кольт, сжимая мою руку, пока врачи брали у Мэйзи кровь.

– Да, – я принудительно улыбнулась, но это его не обмануло.

– Нам просто нужно понять, что происходит с твоей сестрой, малыш, – сказал доктор Андерсон, стоя у кровати Мэйзи.

– Вы уже заглянули в ее кости. Что еще вам нужно? – огрызнулся Кольт.

– Кольт, почему бы нам не сходить за мороженым? – спросила Ада из угла. Она приехала рано утром, решив, что я не останусь одна.

Я могла находиться в комнате с дюжиной знакомых, и все равно была бы одна.

– Пойдем, возьмем немного и для Мэйзи, – она протянула руку, и я кивнула Кольту.

– Хорошо, – Кольт посмотрел на Мэйзи, которая улыбнулась.

– Клубничное.

Он кивнул, со всей серьезностью отнесясь к своим обязанностям, затем еще раз окинул доктора Андерсона взглядом, прежде чем уйти с Адой.

Я держала Мэйзи за руку, пока они заканчивали процедуру. Потом я свернулась калачиком рядом с ней на кровати и включила мультики, прижав ее маленькое тело к своему.

– Я заболела? – она посмотрела на меня без страха или ожидания.

– Да, детка. Я думаю, что ты можешь быть больна. Но пока рано волноваться, хорошо?

Она кивнула и снова сосредоточилась на шоу, которое показывал Disney Junior.

– Тогда хорошо, что я в больнице. В больницах тебе становится лучше.

Я поцеловала ее в лоб.

– Да, так и есть.

***

– Это не лейкемия, – сказал мне доктор Андерсон, когда мы стояли в коридоре тем вечером.

– Не лейкемия? – облегчение пронеслось по мне, это было похоже на возвращение крови к конечности, которая слишком долго пребывала в состоянии сна.

– Нет. Но мы не знаем, что это такое.

– Это все еще может быть рак?

– Возможно. Но мы не нашли ничего, кроме повышенного количества лейкоцитов.

– Но вы собираетесь продолжать поиски.

Он кивнул, но блеск уверенности, который появился в его глазах, когда он решил, что это лейкемия, исчез. Он не знал, с чем мы имеем дело, и, очевидно не хотел говорить мне об этом.

Третий и четвертый день прошли с новыми тестами. Оптимизма было все меньше. Кольт становился все беспокойнее, но отказывался покидать сестру, и у меня не хватало духу заставить его уйти. Они никогда в жизни не разлучались больше чем на день. Я не была уверена, что они знают, как выжить по отдельности, когда были одним целым. Ада приносила чистую одежду, выводила Кольта на прогулки, держала меня в курсе всех дел. Как ни странно, моя одержимость «Солитьюдом» была моим приоритетом номер три после Кольта и Мэйзи на протяжении последних пяти лет, но в этот момент это казалось совершенно неважным. Дни сливались друг с другом, а мои пальцы были почти огрубевшими от поисков в Интернете, которые я вела с тех пор, как доктор Андерсон произнес слово на букву «Р» Конечно, они велели мне держаться подальше от Интернета. Да, конечно. Половину времени я не могла запомнить ни черта из того, что они говорили. Как бы я ни старалась сосредоточиться, мой мозг словно закрывался щитами и воспринимал только то, что, по его мнению, я могла осилить. Использование Интернета заполнило те пробелы, которые не смогли запомнить моя память и блокнот. На пятый день мы снова собрались в конференц-зале, но на этот раз рядом со мной была Ада.