Глава двадцать пятая

Бекетт

Письмо # 23

Хаос,

Прошло два дня с тех пор, как мы похоронили Райана. Ты не приехал и не ответил на мое письмо. Когда я спросила парней из твоего подразделения, все ли с тобой в порядке, по крайней мере, я предположила, что они из твоего подразделения, судя по их стрижкам, они сказали, что понятия не имеют, о ком я говорю. Так что да, они были из твоего подразделения. Если ты не отвечаешь мне и не приехал на похороны Райана, то у меня остается один вариант, в который я не хочу верить. Потому что я не знаю, смогу ли я это вынести.

Ты стал для меня тем, чего я никак не ожидала, безмолвной поддержкой, которая никогда не осуждает. Я не понимала, как сильно я стала зависеть от тебя, пока тебя не оказалось рядом. И я в ужасе. Однажды ты сказал мне, что боишься только тогда, когда тебе есть что терять. И мне кажется, нам действительно было что терять. Сейчас так много боли. Настолько, что мне кажется, что каждую секунду, пока я в сознании, я нахожусь в десятке по этой маленькой больничной шкале. Нет, я в девятке. Я не могу быть в десятке, верно? Не тогда, когда у меня есть Кольт и Мэйзи. Но это так больно.

Райан. Я видела, как они опускали его в землю на нашем маленьком островке, и до сих пор не могу собрать все кусочки воедино, чтобы составить реальную картину. Все кажется туманным, словно какой-то кошмар, от которого я не могу проснуться. Но по ночам мне снится, что Райан дома, а ты появляешься у моей двери, размытая фигура, которую я никак не могу вспомнить утром. Сны превратились в реальность, которую я хочу, и я просыпаюсь от кошмара. Поэтому я умоляю тебя, Хаос. Не будь мертвым. Пожалуйста, будь живым. Пожалуйста, не говори мне, что ты был там с Райаном, что тебя постигла та же участь. Пожалуйста, скажи мне, что ты не был похоронен где-то на похоронах, о которых мне не сказали. Что меня не лишили единственного шанса постоять в нескольких шагах от тебя. Пожалуйста, появись через пару недель и скажи, что с тобой все в порядке, что тебе было слишком больно отвечать на мои письма. Скажи, что ты разбит из-за Райана. Просто, пожалуйста, появись.

Пожалуйста, не умирай.

~ Элла

***

– Ты уверен в этом? – спросил Донахью по телефону.

– Уверен. Документы у тебя на руках, верно? – я отстегнул рабочий жилет Хавок и повесил его в ее шкафчик, который находился рядом с моим.

– Да, – он вздохнул. – Прошло не так уж много времени.

– Сейчас сентябрь, – сказал я со смехом. – Это значит, что прошло восемнадцать месяцев с тех пор, как я ушел в отпуск, – два года прошло с тех пор, как я получил первое письмо Эллы. – Ты не можешь вечно держать меня на скамейке запасных, тренер.

– У меня есть еще три года.

– Нет. Время пришло.

Я взял ключи от машины с крючка в шкафчике и взглянул на фотографии, которыми была обклеена внутренняя дверь. Поход с Эллой и детьми в прошлом месяце. Поход этим летом. Кольт после победы в полуфинале своей лиги. Мэйзи, наконец-то искупавшаяся в озере через несколько месяцев после окончания иммунотерапии. Элла сидит с головой Хавок на коленях. Мы с Эллой все еще находились в дружеской зоне, но они были моей семьей, а это был мой дом. Благодаря тому, что пару месяцев назад освободилось место на полный рабочий день, моя новая страховка полностью оплачивала расходы на Мэйзи, так что все части наконец-то встали на свои места.

– Я скучаю по вам, ребята. Не буду врать. Вы были моей первой семьей. Но я никогда не уеду из Теллурида. Мы оба это знаем. Черт, Элла рассталась со мной семь месяцев назад, а я все еще здесь. Я обрел дом. И кроме того, Хавок становится все толще.

Она заскулила и наклонила голову ко мне.

– Все в порядке, ты мне нравишься с небольшими складочками, – успокоил я ее, похлопав по спине, прекрасно понимая, что она понятия не имела, что я вообще сказал. – И это всего лишь пять лишних килограмм.

– Хорошо. Если ты уверен, я приму это. Но если что-то изменится, позвони мне. Понял?

– Да, сэр. Но ничего не изменится.

Он вздохнул.

– Ты хороший парень, Джентри.

– Забавно, но ты не так говорил, когда я был рядом.

– Не хотел, чтобы ты зазнался. До встречи.

– До скорого, – раздался щелчок, и связь оборвалась. Я сунул телефон в карман, а затем закрыл наши шкафчики.

На её шкафчике было написано «ХАВОК».

На моем «ХАОС».

Несмотря ни на что, я оставался собой, и как только я перестал бороться с этим, я понял, что меня это устраивает.

– Эй, Тесс сказала, чтобы я пригласил тебя к нам, если ты не против поужинать, – предложил Марк, когда я зашел на парковку.

– Я бы с радостью, но Элла позвонила раньше и сказала, что дети хотят поужинать, так что я еду к ним. Передай Тесс спасибо.

– Конечно. Как продвигается? – спросил он, как и каждую неделю. Думаю, я могу уже назвать его своим другом.

– Медленно, но верно.

– Делай, что должен, – он помахал рукой, когда мы оба сели в свои машины.

Хавок устроилась на своем сиденье, а я завел грузовик. Мы поехали домой с опущенными стеклами, Хавок высунула голову в окно. Стояло бабье лето, температура все еще держалась в районе двадцати градусов, а значит туристы приезжали позже чем обычно, но поскольку День труда прошел две недели назад, в нижней части Теллурида было немного спокойнее. Я нажал кнопку на приборной панели, и голос Эллы наполнил мой грузовик.

– Привет, ты уже едешь?

– Да. Хочешь, я захвачу пиццу?

– Это было бы потрясающе.

– Я скоро буду.

– Хорошо. Езжай осторожно.

Она повесила трубку, и я улыбнулся. Мы не вместе, но нам было хорошо. Конечно, сексуальное напряжение все еще присутствовало, и я любил ее – это никогда не изменится. Я каждый день доказывал Элле свою любовь, и я не мог не надеяться, что однажды этого будет достаточно, чтобы исправить то, что я сломал. Но я лгал ей одиннадцать месяцев, а сейчас прошло всего семь месяцев моего покаяния. По правде говоря, я ждал бы вечность. А пока что это было все равно что быть женатым, но без свадьбы. Бывали дни, когда мне казалось, что наш второй шанс уже в пределах досягаемости, а бывали дни, когда она чувствовала себя за миллион миль от меня. Но мы ни с кем больше не встречались, и я держался за крошечный кусочек надежды, что те разы, когда я ловил ее взгляд на себе, означали, что у нас что-то получится. У нас было столько времени, сколько ей было нужно.

Я припарковался перед пиццерией и взял Хавок с собой, пока они делали наш заказ. Забавно, что, когда пускаешь корни, люди знали тебя. И знали Хавок.

– Держите, мистер Джентри, – сказал парень из «Таннерс», протягивая мне три коробки.

– Привет, Хавок.

– Хорошей игры в пятницу, – сказал я ему, расплачиваясь.

– Спасибо! Придете на следующей неделе?

– Не пропущу, – сказал я, выходя из дверей с пиццей.

Я помахал нескольким знакомым и положил пиццу на место между сиденьями Мэйзи и Кольта, когда Хавок запрыгнула на пассажирское сиденье. Близнецам скоро исполнится восемь лет, а значит у меня будет гораздо больше места в грузовике. Я посмотрел на раздавленную упаковку «Орео» в подстаканнике Кольта и закатил глаза. Этот мальчишка меня доконает. Через несколько песен по радио я въехал на подъездную дорожку Эллы и распахнул двери. Хавок влетела в дом и помчалась к детям.

– Бекетт! – воскликнула Мэйзи, сбегая по ступенькам. Ее светлые волосы отросли, слегка завиваясь, и теперь были собраны в косу, которая прилегала к ушам. Целых шесть сантиметров волос, не подвергшихся химиотерапии. Мы все ещё следили за её анализами крови и компьютерными томограммами, но она прошла иммунотерапию с блеском, и теперь оставалось только ждать, когда её организм начнёт бороться сам.

– Привет, Мэйзи, – сказал я и обнял ее свободной рукой. – Как дела в школе?

– Хорошо! Я сдала еще один предварительный тест по правописанию.

– Ну разве ты не умница? – я поцеловал ее в макушку, пока мы шли к крыльцу. – А ты, Кольт?

– Нет, – ответил Кольт, проталкиваясь внутрь и обнимая меня.

– Это просто тест, дружище. Мы будем стараться, хорошо?

Он кивнул и открыл перед нами дверь.

– Я пришел с едой! – крикнул я.

– А, вернулся наш охотник, – с улыбкой сказала Элла, выходя из своего кабинета.

– Хороший день?

– Теперь да, – мой взгляд скользнул по ее белому сарафану, отметив загорелую кожу, завитые волосы и ноги длиной в милю. Черт, как же я скучал по ее телу. Скучал по тому, как она задыхалась мне в ухо, как выгибалась ее спина, когда я был в ней, как мы теряли себя друг в друге. Но мы еще не дошли до этого, поэтому я велел своему члену успокоиться и отнес пиццу на кухню. – Красивое платье. Есть повод?

В последнее время она стала наряжаться чаще. Поскольку Мэйзи ходила на сканирование каждую неделю, а потом раз в две недели, у Эллы было больше времени на себя, и это было заметно. Ее кожа сияла, глаза были яркими, а ноги определенно не были ногами Йети.

– Дэвид Робинс пригласил меня на свидание, – она провела рукой по моей руке и одарила меня широко раскрытыми глазами, слишком невинными, чтобы быть серьезными. Черт возьми, она действительно флиртовала со мной? Теперь я был в равной степени удивлен, возбужден и чертовски ревнив. Я не пропустил ее ухмылку, когда коробки выскользнули из моих рук на стол, но я успел поймать их, прежде чем ужин оказался на деревянном полу. О да, моя девочка дразнила меня. Робинс приглашал ее на свидание каждый месяц с тех пор, как мы расстались. Очень скоро я собираюсь заявиться к нему домой и пригласить его на свидание с помощью кулака. Глупый красавчик.

– О? – я попытался изобразить безразличие, когда перестал возиться с коробками.

– Ну, я знаю, что Дженнифер Беннингтон пригласила тебя на свидание, когда ты сегодня обедал с детьми. Она добивается тебя с... как бы это сказать... с самого начала времен? – она перешла на другую сторону и провела рукой по моей спине, а затем посмотрела на меня со знающей ухмылкой. Она никогда не прикасалась ко мне так часто. Я не знал, что на нее нашло, но готов был это принять.