Повар вернулся через кухонную дверь, бормоча и глядя на нашу полуприготовленную еду.

«Мы не умеем готовить», — соврал я. «Приходите и сделайте нам итальянскую пасту. Джелато. Итальянский член? Что-нибудь итальянское, мы возьмем».

Он развернулся, как примадонна, и снова вышел из комнаты, сопровождаемый чередой русских ругательств. «Ему просто приходится ругаться по-итальянски, и ничто не убедит меня, что в глубине души он не итальянец».

Исла хихикнула. "Вы неисправимый. Иллиас не из тех, кому нравятся люди с собственным мнением. Он, должно быть, очень тебя любит.

Ее комментарий на мгновение успокоил меня. Мое сердце неестественно сжалось, а затем в груди замерцала волна тепла. Это отличалось от всего, что я чувствовал раньше.

Люби меня?

Меня охватило сардоническое веселье, смешанное с оттенком горечи. Я забегал вперед. Я любил Адриана, но он никогда не произносил мне этих трех слов. Я сказал этих слов достаточно для нас обоих. И все же каким-то образом это подпитывало негодование и горечь.

Любовь и брак были улицей с двусторонним движением. По крайней мере, я так думал. Кажется, так было с Василием и Изабеллой. Я не собирался моделировать свой брак по тому немногому, что слышал об отношениях своих родителей.

Итак, я был здесь. Снова замужем и понятия не имею, что мне следует и чего нельзя терпеть от партнера.

Выкинув из головы нелепую идею любви, я встал. Ножки моего стула волочились по кафельному полу, нарушая звуки музыки громким визгом.

«Нам нужна песня получше», — сказал я ей. Я переключал станции, мое движение приостанавливалось. — Ни в коем случае, — пробормотал я себе под нос.

Та самая песня Бруно Марса. «Мне нравится эта песня», — щебетала Исла, вскакивая на ноги.

Она трясла задницей, как Бейонсе или, может быть, даже Шакира, а я весело покачал головой. Я готов поспорить на все свои деньги, что Исла и ее друзья были дикими и сохраняли свое невинное и милое выражение лица перед своими семьями.

«Хочешь, я похлопаю тебя по заднице, как твои подруги на видео?» — громко спросил я, когда она наклонилась и дернула задницей.

Следующие четыре часа я увидел Ислу с совершенно другой стороны.