Я подошел к окну, оцепенело глядя наружу. Сэмюэл предложил мне кофе, но я покачал головой. Я попытался сесть, но меня это беспокоило, поэтому я вернулся к расхаживанию. Взад и вперед; сжимая кулаки, молча молясь и с сердцем в горле.

Звук открываемой двери заставил меня повернуться, и доктор вышел с нейтральным лицом.

— Моя жена, — выдохнул я. — Она в порядке? Что происходит? Дети?

— Ваша жена все еще без сознания, но скоро должна прийти в себя. Миссис Спенсер потеряла немного крови, так что несколько дней она будет слаба. Хотя роды были тяжелыми для ее тела, она вне непосредственной опасности и выздоравливает.

Облегчение наступило мгновенно, и мои ноги ослабели. 

— О, слава богу. Слава богу, — выдохнул я. — Спасибо. А как же тройняшки?

Доктор вздохнул. 

— Мистер Спенсер, я хочу, чтобы вы знали, что мы сделали все возможное…

Мое сердце сжалось. 

— Что вы пытаетесь сказать?

— Мне очень жаль, — прошептал он, его глаза стали стеклянными. 

— Одна из девочек не пережила роды. Она была самой маленькой из тройняшек, весила всего три фунта, и мы сделали все возможное, чтобы вернуть ее, но… мне очень жаль.

Я отшатнулся назад, дрожа от силы едва сдерживаемых эмоций. Боль была резкой и жестокой.

 — Вы говорите, что одна из моих дочерей… моя дочь, она не…

Доктор уныло покачал головой. Мои колени подогнулись, и я рухнул на стул позади себя. Я моргнул, а затем началась дрожь; мое сердце бешено колотилось, и кровь, струящаяся по венам, стыла.

Моя грудь содрогнулась, когда меня пронзили грубые звуки боли, и мое сердце облилось кровью.

Я слышал, как Гидеон разговаривает с доктором, но я не слушал. Шок прошел через меня, и я пытался разобраться во всем этом.

Одна из девочек не пережила роды.

Это не может быть… настоящим.

Но это так. Как бы меня ни тошнило в животе, это было правдой. Я проглотил кислую желчь во рту прежде, чем успел подавиться ею.

В конце концов меня перестало трясти. Сэмюэл сжал мои плечи. 

— Они перевели Джулианну в отдельную комнату. Ты должен быть с ней.

Я последовал за Гидеоном наверх, слегка пошатываясь на ногах. В ту минуту, когда я вошел в комнату Джулианны, мое сердце сжалось при виде ее. Такая маленькая и хрупкая на больничной койке. Слезы затуманили мое зрение, когда я подошел ближе. Выражение ее прекрасного лица было спокойным, и это разбило мне сердце, потому что надолго ли?

Как мне сказать жене, что мы потеряли одного из наших детей?

Я провел костяшкой пальца по ее теплой щеке. 

— Я держу тебя, принцесса.

Я сел на стул рядом с ее кроватью и взял ее руку в свою, ожидая, пока она проснется. Это казалось вечностью, и я прислонился лбом к нашим переплетенным пальцам. Я ждал и ждал еще немного.

Дверь за моей спиной открылась, и в комнату вошел отец Джулианны. Он обошел кровать и встал с противоположной стороны от ее головы, нависая над своей дочерью, пристально наблюдая за ней с разбитым сердцем, написанным на его лице.

Мои глаза встретились с Гидеоном. Он уставился на меня; суда не было. Он просто ждал.

И я точно знал, что мне нужно делать.

Мой покойный отец, вероятно, разочаровался бы во мне.

Но я должен был сделать выбор.