ГЛАВА 41

Колтон - 21 год

Райли ворчит себе под нос и хромает к проходу с выпечкой, волоча за собой правую ногу. На ней наложена гипсовая повязка после ужасного падения четыре дня назад. Она сломала кости голени в двух разных местах. Хотя это не настолько серьезно, чтобы требовать металлических штифтов и пластин для скрепления фрагментов, Райли все равно необходимо оставаться в гипсе как минимум пять недель.

И она очень недовольна этим.

Я хмурюсь, думая о причине ее падения. Чего можно было бы легко избежать, если бы она просто позвонила мне и попросила о помощи. Верхние шкафы на кухне сорвались с петель, и она перелезла через стойку, чтобы попытаться починить их самостоятельно. Только для того, чтобы она споткнулась и упала. Я услышал грохот из своей квартиры и пошел проверить.

Я нашел ее на полу, держащую ногу, ее лицо было бледным и потрясенным. Она даже не заплакала и не издала звука боли, когда я нес ее к машине. Сказать, что в тот день мой гнев был безудержным, значит не сказать ничего. Но у меня не хватило духу ругать ее за такую неосторожность. За то, что по неосторожности подвергла себя опасности, когда я был рядом.

Прошло два года, а она до сих пор не позволяет себе доверять мне.

Но это нормально, я наслаждаюсь охотой. Погоня за ней дает мне совершенно новый кайф, которого не может дать ни один наркотик. Потому что как только она окажется в моих объятиях и подо мной, я буду наслаждаться ее сладким, мать его, вкусом на своем языке.

Райли упряма, но я упрямее ее.

Пока она занята поиском ингредиентов для выпечки, я прохожу к другим проходам, добавляя в корзину вещи, которые, как я знаю, ей понадобятся.

Райли встречает меня на кассе самообслуживания, и когда она, наконец, замечает мои товары, она смотрит на меня с удивлением. 

— Откуда ты знаешь, какие тампоны я использую? — выпалила она от удивления, прежде чем ее щеки покраснели. Мне нравится краснеющая Райли. Есть что-то невинное в этом ее взгляде.

Я поднимаю плечо, полупожимая плечами.

— Это немного жутковато, Беннетт.

Страшно ли замечать малейшие детали в девушке, которая мне небезразлична? Я не преследую ее. Я просто хорошо умею замечать то, чего другие люди обычно не замечают.

— Я также купил тебе твой любимый шоколад. Мятный шоколад и клюквенный шоколад.

Ее губы кривятся, как будто она сдерживает себя от еще одного замечания. После оплаты я беру сумки и мы выходим из магазина. Райли не спорит, когда я хватаю ее за локоть, помогая дойти до моей машины. Я знаю, что она ненавидит быть такой уязвимой.

Когда она садится в машину, я жду, пока она пристегнет ремень безопасности, прежде чем закрыть дверь. Дорога обратно в нашу квартиру прошла тихо. Маленький цветок сегодня кажется более задумчивой. В ней не так много борьбы.

Когда мы подъезжаем к парковке, я вижу Мэддокса и Лилу. Должно быть, они только что вернулись из аэропорта. Сразу после выпускных экзаменов Мэддокс взял Лилу на недельный отпуск в Париж. Эти два билета были подарком на день рождения от его отца.

Меня до сих пор сбивает с толку то, что эти двое до сих пор просто… друзья.

Четыре года химии и сексуального напряжения. Четыре года эмоциональной близости, но они все еще слишком упрямы, чтобы сменить статус дружбы на свидания.

Когда я помогаю Райли выйти из машины, нас замечает Лила. Она бросает сумку, мчится к нам и крепко обнимает свою лучшую подругу.

— Как нога? — Мэддокс кивает в сторону синего гипса Райли

Губа Райли выпячивается и грустно надувается. 

— Теперь все в порядке.

Лила издает сдавленный звук в горле, на ее лице отражается возмущение. 

— Я не могу поверить, что ты ждала целый день, прежде чем позвонить и рассказать мне о том, что произошло. Ты сломала ногу, какого черта!

— Повредила, — поправляю я. — Не сломала. Ей повезло, что я был рядом и услышал ее крик.

— Тебе не следовало залезать на эту стойку, когда ты была дома одна. — Это было опасно. — Лоб Лилы морщится от беспокойства, когда она беспокоится о Райли. — Тебе могло быть хуже!

— Она могла бы просто позвонить мне, и я бы починил сломанный шкаф, — бормочу я себе под нос, все еще очень раздраженный этим фактом.

Райли шипит, ее глаза сверкают раздражением. 

— Я бы все уладила, если бы не кот, перепрыгнувший через прилавок. Я споткнулась об него. Рори попросила меня присмотреть за ним, пока они с Джексоном будут в отъезде на этих выходных. — Она поворачивается ко мне лицом и пристально смотрит на меня. — Мне не… и мне не нужна твоя помощь, Колтон.

Я рычу в ответ. 

— Забавно. Это я отвез тебя в больницу посреди ночи.

Ее плечо выпрямляется, губы скривились от отвращения. 

— Потому что ты настоял.

— Тебе было больно.

— Какая разница? Я была в порядке сама по себе и могла бы позвонить в 9-1-1!

В моей груди сотрясается рычание. 

— Мне не все равно!

Слова вырываются наружу прежде, чем я успеваю остановиться, даже не успев подумать о том, какое влияние такое признание окажет на нас — на наши отношения или что бы то ни было между нами.

Впервые я вслух признался, что забочусь о Райли. Впервые слышу от себя эти слова. Я давно знал, что Райли Джонсон важна для меня, но никогда не признавался ей в этом.

Она открывает рот, чтобы огрызнуться на меня, но затем делает паузу, потрясенная моим признанием. Райли моргает, снова открывает рот, прежде чем, наконец, замолчать. Никакого умного ответа? Ха, интересно.

— Да ладно, — наконец, бормочет она себе под нос, — как прошла твоя поездка, Лила?

Взгляд Лилы находит Мэддокса, и она краснеет. Она моргает и выплевывает невнятный ответ подруге. 

— Ох, хорошо. Это было хорошо. Все было хорошо и хорошо.

— Она трижды сказала «хорошо», — бормочу я Мэддоксу достаточно тихо, чтобы девочки этого не уловили.

Райли почти подозрительно переводит взгляд с Лилы на Мэддокса. Она выглядит задумчивой, хотя я уже это понял.

— Париж был похож на все, что вы себе представляли? — спрашиваю я с дерзкой ухмылкой на губах.

Лила издает сдавленный смех. 

— Ах, да. Все было…

— Прекрасно, — заканчивает за нее Мэддокс.

Ее голова поворачивается к Мэддоксу, и ее темные глаза горят еще темнее. 

— Я хотела сказать, все было волшебно.

Мэддокс усмехается. 

— Секс тоже был волшебным?

Лила задыхается, совершенно возмущенная.

Райли отшатнулась и чуть не упала на задницу, если бы я не схватил ее. Я вскрикнул, прежде чем быстро замаскировать это приступом кашля. Мои плечи трясутся от тихого смеха. Наконец… они сделали это. Это были долгие четыре года. Мэддокс и его синие яйца наконец-то получили некоторое облегчение.

— Что?! — Райли визжит. Ее глаза перебегают между нашими друзьями, прежде чем она делится со мной понимающим взглядом. Мы этого ожидали. В конце концов это должно было случиться. Мы просто не думали, что это займет у них так много времени.

— Мэддокс, — шипит Лила. Ее кулаки сжимаются по бокам, и я уверен, что она подумывает о том, чтобы его унизить.

Мэддокс усмехается сильнее. 

— Мой член волшебный, детка. Не стесняйся признать это.

Он игнорирует взгляд Лилы и поворачивается к нам с объявлением. 

— Она моя девушка, и она переезжает ко мне.

Райли моргает.

Я ухмыляюсь.

Когда Лила начинает протестовать, Мэддокс наклоняется и требует ее губ, не обращая внимания на то, что у них есть публика. Поцелуй затягивается, и когда они отстраняются, щеки Лилы краснеют, и она выглядит так, словно собирается убежать отсюда.

Мэддокс видит панику в ее глазах. Он бросается вперед, хватая ее за талию и перебрасывая через плечо. Он обхватывает ее колени руками, прижимая их к своей груди. Лила вскрикивает и начинает сопротивляться, но бесполезно. Мэддокс кивает нам, все еще ухмыляясь, как псих, а затем несет свой драгоценный груз обратно в жилой дом.

— Оооо, они теперь встречаются? — спрашивает Райли, наблюдая, как они исчезают внутри.

— Похоже на то. Самое время, черт возьми.

Она кивает. 

— Я согласна. Это заняло у них достаточно много времени.

— Наконец-то мы хоть в чем-то согласны. — Я ухмыляюсь.

Райли щурится на меня. 

— Я думаю, ты только что испортил момент.

Ворчливая Райли снова вернулась. Ничего страшного.

Я прекрасно с ней со всем справлюсь. Ее дерзость. Ее гнев. Ее разочарование.