Глава 24

Шейн

Все, что угодно, — это танго, если ты делаешь это им.

—Не забудь, что танго — это не танец, — объясняет Диана, опираясь на бедра.

Сейчас идет дождь, поэтому мы репетируем в спортзале в Медоу-Хилл. Что обычно не было бы проблемой, но теперь, очевидно, Диана привлекает столько же внимания в этом чертовом спортзале, сколько и я.

Здесь три парня, которые делают вид, что тренируются, и это означает, что три пары глаз прикованы к попе Дианы, когда она направляется за бутылкой воды. Мы с Дианой обосновались на ковриках, где я обычно делаю становую тягу. Мы прекрасно видим Ральфа, который использует беговую дорожку в конце ряда и идет бесконечно медленно. Лиам Гаррисон играет роль парня, который жмет штангу. А третий в этом трио — Дейв из Weeping Willow, который проводит меньше времени за гребным тренажером и больше времени наблюдая, как Диана тянется.

Не могу их винить. Ее попа выглядит потрясающе в этих обтягивающих шортах. И хотя ее спортивный бюстгальтер предлагает некоторую амортизацию, это не мешает ее груди трястись, когда она двигается. Все в ней достойно взгляда. Ее оголенный живот. Загорелая кожа. Волосы в высоком хвосте.

Она полностью съедобна. И я хочу взять большой кусок.

— Линдли, сосредоточься.

Я вырываюсь из своих мыслей. — Танго — это не танец. Понял. — Я делаю паузу. — Подожди. Тогда что это?

— Это обещание.

— Обещание чего?

— Самого лучшего секса в твоей жизни.

От этого моя паховая область напрягается.

— Ты танцуешь, но на самом деле хочешь оказаться в постели. Но ты не можешь, поэтому весь этот сексуальный дискомфорт нужно выпустить на танцполе.

Она как проповедник. Сексуальный дискомфорт стал историей моей жизни. Из-за Дианы Диксон, как ни странно. Мы репетируем танго каждую ночь на этой неделе, и все сложнее держать ее тело так близко к своему и не сорвать ее одежду.

Я освоил шаги танго гораздо быстрее, чем шаги ча-ча, поэтому репетиции вступают в следующую стадию. Не проходит много времени, как мы занимаем позицию, маршируем вверх и вниз по коврикам для гимнастики в рутине, в которой я быстро становлюсь мастером.

— И один, два, три, четыре, пять-шесть, семь, восемь. Один, два, три, четыре, пять-шесть, семь, восемь. Отлично. Хорошо, у нас получается. Постарайся немного быстрее на пятом счете.

Танго — это танец ходьбы. В теории это звучит просто, но на самом деле это сложнее, чем кажется. Нужно много сгибать колени. Очень сильно сгибать.

— О боже, Шейн, ты потрясающий!

— Ты такая болельщица, — ворчу я, но на самом деле не жалуюсь.

Признание: заниматься этим с Дианой — весело. Она — нескончаемый источник энтузиазма. Пачка энергии. Она не останавливается, и мне это в некотором роде нравится, когда она становится болельщицей. Эта женщина просто поднимает тебя. Если бы я страдал от низкой самооценки, я бы нанял ее, чтобы она следовала за мной и поддерживала меня весь день, рассказывая, какой я замечательный.

И еще одно признание: мне нравится танцевать.

Конечно, я всё ещё не могу заставить свои бедра двигаться так, как хочет Диана, но у меня всегда было чувство ритма, и я чувствую эту глупую музыку танго в своей крови, когда веду Диану вперед, затем провожу рукой по её верхней части спины и опускаю её.

Я бы хотел сделать какие-нибудь крутые подъемы, но когда я снова поднимаю этот вопрос, Диана говорит, что это не совсем танго.

— Думаю, все что угодно — это танго, если ты делаешь его им, — возражаю я. Я оборачиваюсь к вечно присутствующей камере. — Поддержите меня, ребята.

— Не поддерживайте его, — говорит Диана, сердито указывая на штатив.

Мы не снимаем в прямом эфире, но немного неуютно думать, что это видео увидят сотни тысяч людей. С момента нашего первого вирусного видео количество подписчиков Ride or Dance возросло с жалких 100К до более 450К. У нас было три поста с миллионом и более просмотров, и Диана не перестает хвастаться рекламными доходами.

— Нам нужно придерживаться рутины. Она получила идеальные десятки от судей на Dance Me to the Moon, — говорит Диана, называя реалити-шоу, из которого она крадет хореографию.

— Да, но мы не хотим полностью копировать это. Давайте подумаем нестандартно. Один подъем, — умоляю я. — Пожалуйста?

Она уступает. — Ладно. Попробуем. Мы сделаем те же два медленных шага на счет четыре, а на быстрые пять-шесть, ты сможешь поднять меня.

— Мне нравится твоя идея, — кидаю я одобрительный кивок.

Диана поднимает руки, чтобы подтянуть резинку своего хвоста, что привлекает мое внимание к ее груди в неоново-розовом спортивном бюстгальтере. Она часто носит неоновые цвета. Они ей идут. И эта пышная грудь тоже ей идет. Она как маленькая сексуальная ракета.

Мне не мешает, что она все еще делает вид, что заинтересована мной. Мне нужен кто-то, кто заставит меня немного поработать. Я мужчина, который любит погоню. Но мне не нравится, что вся игра сейчас в ее руках. Я ясно дал понять прошлой ночью, что я готов ко всему… буквально ко всему. Но Диана слишком упряма для своей же выгоды. Я не знаю, что нужно, чтобы покорить ее. Ей просто нужно, не знаю, проглотить свою гордость. А потом проглотить мой член.

Я задыхаюсь от смеха.

— Над чем ты смеешься? — спрашивает она.

— Ничего такого.

Диана сузила глаза. — У тебя что, непристойные мысли?

— Конечно. Как и у всех в этом спортзале.

Она бросает взгляд на троицу мужчин, и все они быстро отворачиваются. Лиам возится с весами. Дейв начинает случайно нажимать кнопки на своем гребном тренажере. А стыдливый Ральф, отец трех дочерей, не намного младше Дианы, делает вид, что сидит в телефоне.

— Ладно. Давай сделаем пробный подъем, — говорит Диана. — Хочу оценить высоту, на которую нам нужно целиться. Встань перед стеной зеркал.

Да, пожалуйста.

Я подхожу к ней сзади.

— Руки на моих бедрах.

Боже, почему мы все еще в одежде?

Я глотаю от сухости в горле и послушно кладу обе руки на ее бедра.

— Нет, вот так, — она накрывает мои руки своими и опускает их на дюйм ниже. — Нужно поднимать меня отсюда. Это более стабильная база. Хорошо, на счет три, поднимай прямо вверх. Не слишком высоко.

Я делаю, как она говорит, удерживая ее в воздухе, и мы рассматриваем себя в зеркале. Ее руки вытянуты, ноги вместе, пальцы ног направлены вниз.

— Хорошая форма, — говорю я.

Она смеется. — Перестань нести чушь.

— На самом деле, отличная форма. И посмотри на эту технику приземления, — восхищаюсь я после того, как ставлю ее на ноги.

— Давай сделаем это снова, странный тип. Хочу что-то увидеть.

Я крепко держу ее за бедра и поднимаю.

— Не ставь меня пока вниз, — говорит она, раздумывая, как изучает наше отражение.

Я восхищаюсь ее плоским животом и идеальными линиями ее тела. Как мои пальцы идеально облегают ее талию. Мой член дергается за моими спортивными штанами.

— Это только я, или ты тоже представляешь нас голыми? — спрашиваю я у зеркала.

Диана стонет. — О боже. Поставь меня вниз. — Она скользит по моему телу, и я не знаю, делает ли она это нарочно, но ее попа трется о мой член в мучительном скольжении. — Это важно. Мы снимаем через неделю.

— Думаю, мы могли бы снять это сейчас и все будет нормально.

— Нормально не подойдет. — Она задыхается. — Ты что, пытаешься нас подставить? Ты — саботажник?

— Я не саботажник, ты чертова психопатка. Все, что я говорю, это то, что я думаю, что мы достаточно неплохи, чтобы показать судьям, что не опозорим их глупую организацию. Разве не в этом суть этого прослушивания? Потому что куча балетных снобов разозлилась, что все эти паршивые любители входят в их драгоценное соревнование?

— Да, но это не значит, что я собираюсь делать все вполсилы на прослушивании. Мы не рискуем с танцем.

— Танец — это все о риске. — Я поворачиваюсь к камере. — Поддержите меня, ребята.

— Не поддерживайте его, — приказывает она. — Танец — это дисциплина. И страсть. Страстная дисциплина.

— Почему ты такая? — смотрю я на нее.

Она игнорирует это. — Давай пробежим всю хореографию еще раз, а потом закончим на сегодня.

В последний раз на репетиции мы проходим наш танго-рутин к музыке, льющейся из внешнего динамика Дианы. К моменту последнего наклона мы оба тяжело дышим. Мы заканчиваем под шум аплодисментов. Я смотрю на нашу аудиторию, состоящую из трех мужчин, которые просто хотят трахнуть Диану, и делаю им небольшой поклон.

— Спасибо, добрые господа. — Я подхожу к скамейке, где бросил полотенце, и вытираю лицо. Диана делает то же самое. Ее шея согнута, пока она промакивает полотенцем пот на своей груди.

Я замечаю, как глаза Ральфа покрываются пленкой.

— Чувак, — осуждаю я, — у тебя три дочери. Прояви немного уважения. Или хотя бы сдержанности.

Он смущенно спешит покинуть спортзал.

— Ужин и FoF сегодня вечером? — спрашиваю я Диану, когда мы возвращаемся в Red Birch. Это вроде как наша рутина теперь.

— Не могу. Я иду ужинать с Уиллом.

На моих губах появляется недовольная гримаса. — Ты идешь с моим товарищем по команде?

— Да.

— И я не приглашен?

— Нет, только мы вдвоем.

Я не знаю почему, но это заставляет мои плечи напрячься. — Но я твой парень. Он пытается пригласить тебя на свидание?

— Конечно нет. Мы друзья.

— Но я твой парень, — повторяю я.

— Мой фиктивный парень, — поправляет она.

— Он этого не знает. — Я хмурюсь. — Почему Уилл приглашает тебя на свидания?

Она останавливается у двери 2A. — Он пригласил меня, как друга, поужинать с ним сегодня. Это не свидание, и я — самая верная фиктивная девушка, которую ты когда-либо имел. Я фальшиво люблю тебя, Шейн. Я хочу фальшиво выйти за тебя замуж и иметь твоих фальшивых детей. Окей?

Я сверкаю на нее взглядом. — Неуместно. Не могу поверить, что ты ввела наших фиктивных детей в разговор.

— Почему ты такой? — она выдыхает. — Увидимся на репетиции завтра.

Она оставляет меня в коридоре, смотреть на закрытую дверь.

Я открываю дверь и вхожу в свою квартиру, не совсем понимая, почему я так раздражен. Меня беспокоит то, что Ларсен может начать домогаться женщины, которую он считает моей девушкой? Или меня беспокоит, что Диана выбрала провести вечер с ним, а не со мной?