— Простите за это, — говорю я ребятам. — Диксон нужно было меня немного пожевать. Это ее способ выражения любви ко мне.

Уилл фыркает.

Беккетт поднимает голову с улыбкой. — Да, прости, приятель, но это единственная птичка, которую ты не завоюешь своими ямочками.

Наверное, он прав.

— Чувак, она действительно тебя не любит, — добавляет Уилл, еще больше подчеркивая этот момент. — Я ужинал с ней и Джиджи на прошлой неделе, и когда твоё имя всплыло, Диана закатила глаза так сильно, что казалось, они вот-вот выпадут из лица.

— Ох, спасибо. Услышав это, я чувствую себя намного лучше.

— Ага, уверен, твое огромное эго действительно пострадало.

Я иду, чтобы помочь Уиллу с подушками, и потом мы втроем тащим диван на новое место после того, как Беккетт решает, что его нельзя ставить под окно, потому что зимой будет слишком холодно. Мы ставим диван так, чтобы он теперь смотрел на открытую красную кирпичную стену, которая составляет дальнюю стену гостиной. Я отступаю, чтобы осмотреть расположение. Это идеально.

— Нам нужно повесить телевизор там, — говорю я, указывая на кирпич. — Мы можем просверлить его?

— Да, думаю, будет нормально, — отвечает Беккетт, подходя ближе, чтобы изучить стену. Он откидывает несколько неаккуратных прядей светлых волос с лица. — Ларсен, принесешь дрель?

— Посмотри-ка на тебя, — издеваюсь я. — Мистер Мастер на все руки.

Беккетт подмигивает. — Ты серьёзно удивлён, услышав, что мои руки хороши?

Хороший вопрос.

Когда мы закончили с диваном и телевизором, мы направились в спальню, чтобы собрать кровать. Это была кровать размера queen, хотя здесь бы поместилась и king-size. Уилл распаковал фурнитуру, а мы с Беккетом организовали разные части из темного вишневого дерева. Пока мы работали, Беккет рассказывал о том, что он собирается делать, когда этим летом вернется домой. Технически его дом находится в Индианаполисе, куда его семья переехала, когда Беккету было десять, но родился и половину своего детства он провел в Австралии. В воскресенье он уезжает в Сидней.

— Жаль, что никто из вас не поедет со мной, — говорит он уныло. — Понимаю, почему не может Райдер. Но серьёзно? Ни один из вас не смог выкроить время?

Я пожал плечами. — Да, прости. Не могу свалить в Австралию. Лето — это действительно единственное время, когда я могу проводить время с семьей. — Это правда. В течение остального года я сосредоточен на хоккее и, в меньшей степени, на учебе, чтобы оставаться в команде.

Беккет кивает. — Понимаю. Семья важна. — Я знаю, что он очень близок со своими родителями и с кузенами в Австралии. Он единственный ребенок, так что они ему как братья и сестры.

— Удивлен, что ты не едешь, — говорю я, глядя на Уилла.

Он пожимает плечами. — Летом я работаю. После выпуска хочу отправиться в путешествие по Европе. Может быть, проведу там от шести месяцев до года.

— Круто. Звучит здорово.

Беккет фыркает, глядя на меня. — Исходя из того, что ты никогда не отправишься туда.

— Это неправда. Я бы вполне мог.

— Правда? — недоверчиво спрашивает Беккет.

— Конечно. Я бы носил рюкзак, пока мы исследуем какую-нибудь крутую часть города, а потом снял бы его, когда мы вернемся в мой пятизвездочный отель.

— Проклятый буржуа.

Я усмехаюсь. Если честно, мне не трудно быть в спартанских условиях. Кемпинг — это круто. И путешествие по Европе звучит классно. Но зачем путешествовать на бюджетные средства, когда у тебя их в избытке?

— У тебя какая-то работа с ландшафтным дизайном или что-то вроде этого? — спрашиваю я у Уилла.

— В компании, занимающейся бассейнами.

У меня отвисает челюсть. — Ты чистишь бассейны?

Уилл кивает, и Беккет громко вздыхает.

Я с интересом смотрю на него. — Хочешь что-то добавить?

— Просто... не строй иллюзий. Ты узнаешь, что твой друг чистит бассейны, и у тебя создается целая история в голове, а потом бац, он разбивает твой пузырь, и твои мечты улетают прочь, как перо на ветру.

— Это было много странных метафор только для того, чтобы сказать, что я не сплю с клиентами. — Уилл закатывает глаза и повторяет это мне. — Я не сплю с клиентами.

— Почему нет? — В моей голове возникают образы одиноких женщин в крошечных бикини, которые приносят Уиллу стаканы с лимонадом, а затем, о, мой верх от купальника упал. Хочешь развлечься?

— Потому что меня уволят, для начала. — Его тон сух.

— Ладно. Но разве жизнь без риска увольнения интересна?

— Сказал богатенький мальчик.

— Разве твой отец не конгрессмен? Кажется, ты, наверное, богаче меня. И определенно последний человек, которому нужно работать чистильщиком бассейнов все лето.

— Нет. Я не хочу зависеть от своего отца. Я хочу сам заработать себе на жизнь.

Думаю, это похвально. Тем не менее, я не собираюсь жаловаться на то, что мои родители по-прежнему оплачивают мои расходы. Мне двадцать один год, и я блаженно безработный. Это лето перед последним курсом, и я хочу насладиться каждой секундой. Мой план — действительно сосредоточиться на силовых тренировках и поддержании формы перед этим хоккейным сезоном. Я буду ходить в спортзал каждое утро. Попробую включить плавание в свою кардио-программу. Также я оформил членство в гольф-клубе неподалеку, так что буду выходить на зеленое поле несколько раз в неделю.

Пусть Лето Шейна начнется.

Когда мы с ребятами заканчиваем собирать кровать и убираемся, Бек и Уилл предлагают поужинать в городе, но я отказываюсь. Хочу немного разобрать вещи и навести порядок.

За сегодняшние услуги я расплачиваюсь с ними в виде пива и вечеринки в субботу вечером, о чем Беккет напоминает мне, когда я провожаю их к входу.

— Не забудь про мою прощальную вечеринку, — тянет он.

— Да, конечно, прощальная вечеринка, которую ты сам себе устраиваешь.

— И?

— И это глупо. Но я с нетерпением жду крещения бассейна, так что собрание под названием мой-идиот-приятель-уезжает-в-отпуск — это вполне подходящий повод.

Он усмехается. — Что сказала твоя новая соседка насчет вечеринки?

— Диксон? О, она в восторге. Не может дождаться.

— Будь осторожен, — предупреждает Уилл. — Диана может быть жестокой. И она не боится играть грязно.

— Это должно меня остановить? — спрашиваю я с ухмылкой. — Чем грязнее, тем лучше.

После того, как друзья уходят, я иду к кухонному острову, чтобы изучить все документы, которые мама оставила на столе. Мои родители были здесь вчера, завершая последние приготовления перед моим переездом. Это означало, что мама запасла холодильник и убедилась, что все важные бумаги собраны в одном месте, а папа рассчитался с подрядчиком.

Я усаживаюсь на высокий черный кожаный стул и вздыхаю, листая большую стопку бумаг. Информация такая же скучная, как я и ожидал.

Я пролистываю страницы, пока одна не привлекает мое внимание. Это иллюстрированная карта территории Медоу-Хилл, и я наклоняюсь вперед, чтобы изучить ее. Почему каждое здание названо в честь деревьев? Моё — Red Birch. Соседнее — Silver Pine. White Ash, Weeping Willow, Sugar Maple. Главное здание называется Sycamore, именно там находятся наши почтовые ящики. Там также круглосуточно дежурит охранник на стойке регистрации. Это хорошо.

Я откладываю карту в сторону и пытаюсь сосредоточиться на следующей странице, но это слишком скучно. Как сказала Диана, ассоциация домовладельцев встречается каждые две недели, и меня приглашают присоединиться. Но два раза в месяц? Какая ассоциация домовладельцев встречается так часто? И по воскресеньям? Да я бы скорее умер, чем пошел на это скучное собрание, где футбольные мамочки и их сексуально неудовлетворенные мужья могут спорить о правилах пользования бассейном и о том, когда можно запускать газонокосилки. Никогда не стану таким скучным.

Правила по шуму вообще не имеют смысла. Написано, что шуметь нельзя после девяти вечера по будням, кроме пятниц, когда можно до одиннадцати. Нельзя шуметь после полуночи по выходным, за исключением воскресенья, когда можно шуметь только до десяти вечера. То есть, получается, что пятница не считается выходным, и воскресенье тоже, и единственный вечер, когда можно повеселиться, — это суббота. Отлично.

Я прочитываю примерно половину стопки, прежде чем сдаться. Остальное дочитаю позже. Мой мозг не приспособлен к такому количеству скуки.

Я направляюсь в свою новую спальню. Мой подход к упаковке вещей из старого дома был очень утилитарным. К большому разочарованию моей мамы, я просто закинул большую часть своей одежды и постельного белья в мусорные пакеты. Это не красиво, но эффективно. Я роюсь в пакете с постельным бельем и нахожу новый комплект простыней и наволочек. В другом пакете лежит одеяло и пододеяльник. Я заправляю кровать, сажусь на её край, достаю телефон из кармана и набираю номер мамы.

— Привет! — радостно отвечает мама. — Ты уже закончил?

— Ага, ребята только что ушли. Диван, телевизор и кровать — всё на месте.

— Хорошо. А как тебе в целом квартира? Тебе нравятся цвета, которые мы выбрали для кухни? И фартук? Я подумала, что белая плитка будет более элегантной.

— Всё выглядит отлично, — уверяю её. — Серьёзно. Спасибо еще раз за всё, что ты сделала. Я не смог так идеально всё оформить.

Мама буквально выбрала всё: образцы красок, картины для стен. Всякие мелочи, о которых я, вероятно, даже не подумал бы, как например сушилки для посуды и вешалки.

— Конечно, — говорит она. — Всё для моего ребенка. Ты… Мэрианнн! Нет! Отдай мне эту соду! Её голос становится приглушенным, пока она ругает мою младшую сестру. Затем она возвращается, и я снова слышу её четко. — Извини. Твоя сестра сводит меня с ума. Она пытается построить модифицированную ракету из бутылки.

— Прости, что?

— Они научились делать мини-ракеты из бутылок в лагере на прошлой неделе, и она нашла способ их модифицировать, чтобы они стали мощнее, — мама тихо ругается. — Вот что мы получаем за то, что отправили её в космический лагерь.