Глава 6

ЛЕВИ

Спустя две недели тишины, посреди ночи в мое окно раздается стук.

Я смотрю на часы, затем резко вскакиваю и бегу открывать.

С того нашего разговора на беговой дорожке Саванна даже не взглянула в мою сторону, и я больше не пытался с ней заговорить. Хотя следил за ней как обезумевший. Не знаю, что я ожидал увидеть, когда открыл окно, но Сав, стоящая с набитым доверху рюкзаком у ног, меня не удивила.

Я смотрю на нее с минуту, но она не пытается пробраться ко мне в комнату.

— Залезай? — шепчу я с надеждой.

Когда она с легкой улыбкой качает головой, в груди болит.

— Ты вылезай.

Я оглядываюсь через плечо на дверь. Закрыто. В доме тихо. Если я откажусь, она просто обзовет меня слабаком. Кроме того, некое внутреннее чувство подсказывает, что я не должен ей отказывать. Итак, я вылезаю. Получается неловко, и я буквально падаю лицом в землю, заставляя Сав прикрыть ладонью рот, чтобы сдержать смех.

— Мило, — говорит она сквозь хихиканье.

— Замолкни.

Я встаю и отряхиваю пижамные штаны. Не представляю, как ей удавалось пробираться ко мне все это время. Я и не понимал, насколько это тяжело.

— Ну, — говорит Саванна, опуская руки по бокам. — Я хотела зайти попрощаться.

Я выпрямляюсь и качаю головой.

— Что значит: попрощаться? Ты сказала, что не сбежишь.

— Никогда такого не говорила.

Она пинает землю на мои босые ноги. Когда снова заговаривает, ее голос звучит мягче, и я знаю, что она говорит правду.

— Я не могу здесь больше оставаться, Леви. Я... я сойду с ума, если не уйду. Если бы я могла, то осталась. Клянусь. Но я не могу. Не могу, Леви. Так что, я просто хотела попрощаться... и... и поблагодарить тебя за то, ну, знаешь, за то, что был моим другом и все прочее.

— Саванна...

Ее имя слетает с моих губ и затихает. Бесполезно пытаться отговорить ее от побега. Она очень упрямая. Она меня не послушает.

И вообще, вероятно, она права.

— Куда ты пойдешь? — вместо этого спрашиваю я, и она пожимает плечами.

— Есть у меня пара идей. — На секунду она закусывает губу. — Но я не могу тебе сказать. Не хочу, чтобы ты рассказал об этом своей маме.

Я резко киваю, и она снова швыряет землю мне на ноги.

— Не забывай обо мне, — шепчет она, и у меня щиплет глаза.

— Я никогда не смогу.

Я серьезно. Я никогда не смогу забыть ее.

Мы смотрим друг на друга, пока она не опускает глаза вниз. Волосы у нее распущены и растрепаны, как обычно, и даже при малейшем дуновении ветерка они попадают ей в лицо, и на ней джинсы и футболка, которые немного ей велики. Похоже на мальчиковую одежду.

Сначала я удивляюсь, откуда она их взяла, а потом...

— Это моя одежда? — выпаливаю я, и Сав с ухмылкой встречает мой взгляд.

— Я бы сказала, что одолжила их, но ты, вероятно, не получишь их обратно.

— Как ты… — я качаю головой. — Неважно. Я не хочу знать.

Она смеется, а затем быстро приседает и начинает копаться в переднем кармане рюкзака.

— Чуть не забыла.

Поднявшись, она что-то протягивает мне. Я не тянусь к ней, и она закатывает глаза и хватает меня за руку, прижимая к моей ладони что-то холодное и твердое. Когда я переворачиваю руку, чтобы посмотреть, у меня отвисает челюсть, а глаза расширяются.

Это ключ от моего велосипедного замка.

Велосипеда, который украли из моего дома посреди ночи.

Я смотрю на нее и вопросительно склоняю голову. Она закусывает губу и опускает глаза, почти застенчиво, и мое горло обжигает.

— Он за сараем в Яме, — говорит она в землю.

— Ты нашла мой велосипед?

Она морщит нос и снова пинает в меня землей.

— Я, вроде как, украла его.

— Что? Почему?

Она пожимает плечами.

— В автобусе было скучно, а твоя мама не разрешала тебе ездить на нем, раз у тебя есть велосипед.

Мои губы растягиваются в ухмылке.

— Ты украла мой велосипед, чтобы я ездил с тобой на автобусе?

Мое сердце бешено колотится, а желудок переворачивается, когда она закатывает глаза, а ее щеки заливаются румянцем.

— Заткнись, Левит.

Я сдерживаю смех, но не могу усмирить улыбку. При виде ее она тоже улыбается, и наши взгляды встречаются. Момент все длится под покровом темноты, наши лица освещены луной и звездами, а также лампами соседского крыльца.

И тут меня поражает.

Я больше никогда ее не увижу.

Это последний раз, когда я вижу Саванну, и внезапно мне хочется плакать.

— Ты мог бы пойти со мной, — быстро предлагает она срывающимся голосом.

Несколько секунд я раздумываю. Я хочу этого. Хочу больше, чем когда-либо чего-то хотел. Но потом мозг заполняют вопросы, реальность происходящего, и я отрицательно качаю головой. Она кивает.

— Хорошо. Ладно...

Она поднимает руку, чтобы помахать, ее губы сжаты в натянутой улыбке, и мое тело двигается импульсивно. Сделав два шага, сокращаю дистанцию между нами, опускаю руки ей на плечи, склоняю голову вниз и накрываю ее губы своими.

Губы у нее мягкие и теплые, и моя кожа покрывается крошечными мурашками. Я чувствую, как она выдыхает через нос, щекоча мою верхнюю губу, и понимаю, что целую Саванну Шоу. И она отвечает на мой поцелуй.

По крайней мере, на долю секунды.

Пока не отталкивает и не бьет меня в плечо.

— Ай, — шиплю я, хватаясь за плечо и потирая место удара.

— Что это было? — Ее рука прижата к губам, а глаза шире, чем я когда-либо видел. — Ты только что поцеловал меня?

Я открываю рот, чтобы ответить, и тут же его закрываю. Слегка мотаю головой, чтобы избавиться от путаницы мыслей. Я только что поцеловал Саванну.

— Ага, — это все, что я говорю.

— Какого черта?

Я пожимаю плечами и решаю быть честным.

— Ты уезжаешь. Я больше никогда тебя не увижу. Я хотел знать, на что это похоже. Я... ну, наверное, я хотел, чтобы ты была моей первой.

Минуту она смотрит на меня, нахмурив брови, и под ее пристальным взглядом мои щеки вспыхивают. Я чувствую себя ужасно. Уже начинаю жалеть о поцелуе, хотя и не хочу, и тут Сав улыбается.

— О, — говорит она. — Разве ты не знаешь, что должен сначала спросить?

Я медленно качаю головой. Этого я не знал.

— Ну, давай. — Она делает ко мне шаг. — Попробуй еще раз.

Я с подозрением прищуриваюсь.

— Что попробовать еще раз?

Она фыркает и кладет руки на бедра.

— Поцелуй, Левит. Сделай все правильно. Если мы хотим быть первыми друг у друга, то могли бы сделать это правильно.

— Меня зовут не Левит, — инстинктивно бормочу я, но уже шагаю к ней, так что мы всего в нескольких дюймах друг от друга. Я делаю глубокий вдох и расправляю плечи.

— Достаточно близко, — шепчет она.

Сначала я думаю, что она имеет в виду наши тела, но потом понимаю, что она говорит о моем имени. Я еле заметно качаю головой, слегка раздраженно улыбаюсь и говорю:

— Саванна. Могу я тебя поцеловать?

Она склоняет голову набок и поднимает глаза к небу, постукивая указательным пальцем по подбородку, словно обдумывая мой вопрос. Я вскидываю бровь, заставляя ее смеяться. Затем она коротко кивает, пробуждая во мне волнение.

— Да, Леви. Ты можешь меня поцеловать.

Медленно, с животом, полным порхающих бабочек, я наклоняюсь и целую ее во второй раз. Какое-то время мы просто стоим, сомкнув губы, и я вновь опускаю руки ей на плечи. Ее растрепанные волосы щекочут мне нос, но я не отстраняюсь. Затем чувствую, как ее губы чуть приоткрываются, поэтому делаю то же самое.

Моя грудь вся в огне. Сердце бешено колотится, и мне приходится напоминать себе дышать.

Я никогда не чувствовал ничего подобного.

Когда ее горячее дыхание смешивается с моим, оно так отличается от прохладного ночного воздуха, которым я только что дышал, и когда ее язык касается моего, мое тело сотрясает дрожь. Она скользит языком по моему языку, и я чувствую, как она становится ближе, стирая любое пространство, которое раньше нас разделяло.

Осмелев, еще немного шевелю языком, подражая ее движениям. Это странно, тепло и мокро, но приятно.

Мои пальцы вжимаются ей в плечи. Я хочу, чтобы она осталась здесь. Никуда не уходила. Не сейчас, когда я знаю, каково это. Саванна обычно такая колючая и жесткая. Я и не представлял, что она может быть такой нежной.

Слишком рано она заканчивает поцелуй, закрывая рот и в последний раз прижимаясь к моим губам, прежде чем сделать гигантский шаг назад. Мои руки падают с ее плеч, и мы смотрим друг на друга. Ее грудь вздымается, как и моя, и по своему пылающему лицу я могу сказать, что у меня такой же румянец.

— Ну… — тихо говорит она.

— Ну?

Я смотрю, как она тянется к губам и проводит по ним кончиками пальцев, легкая улыбка приподнимает ее щеки.

— Ну, думаю, это не отстойно.

— Ты такая негодница, Шоу, — с издевкой шучу я, и она игриво сужает глаза.

— Лучше негодница, чем слабак, Купер.

Я выпячиваю грудь и без тени улыбки шагаю в ее сторону.

— А слабак поцеловал бы тебя до потери дыхания?

Резкость в моем голосе удивляет даже меня, и когда глаза Саванны вспыхивают, а рот приоткрывается от шока, у меня глубоко в животе что-то шевелится. Она закусывает нижнюю губу и пожимает плечами.

— Не знаю, — шепчет она. — Никогда раньше не целовалась.

Мои губы дергаются в улыбке, торжество переполняет грудь. Знание того, что я был ее первым поцелуем, наполняет меня чем-то, чего я не понимаю. Возможно, гордостью или чувством собственничества. Я всегда буду ее первым поцелуем. Никто и ничто никогда этого не изменит. Неважно, куда она отправится после этого.

Этот поцелуй, ее первый поцелуй, всегда будет принадлежать мне.

— Саванна, я…

— Нет, — быстро прерывает она, отступая назад, когда я делаю шаг вперед. — Больше ничего не говори, ладно? Я должна идти. Мне нужно идти, Леви. Пожалуйста.

Это «пожалуйста» подводит черту.

Понурив плечи, я твердо упираюсь ногами в землю. Киваю и втягиваю воздух в грудь.

— Хорошо.

Она улыбается и отступает на несколько шагов, увеличивая расстояние между нами.

— Увидимся, Леви Купер.

— А мы увидимся?

— Думаю, да. — Она поджимает губы, чтобы скрыть нервную улыбку. — Мне кажется, Вселенная еще не закончила с нами.

Ее заявление вселяет в меня надежду. Заставляет чувствовать себя не так, будто я что-то теряю, а скорее, будто отпускаю на время.