— Не трогай ее, черт возьми, — прорычал я. Меня не волновало, был ли это ее чертов отец. Я все еще не оправился от страха потерять самого важного человека в своей жизни. Мысль о том, что ее коснутся чьи-то руки, кроме моих, привела меня в слепую ярость.

Молли даже не взглянула на отца. Ее глаза были прикованы к моим, и она тут же отпустила его руку, прежде чем пробежать остаток пути ко мне и броситься в мои объятия.