Я пожимаю плечами.

— Извини. Мой босс не разрешает мне раздеваться здесь.

— Почему, черт возьми, нет? — спрашивает мужчина. — Он мог бы сколотить на тебе целое состояние.

— Не уверена, — говорю ему. — Но дай мне знать, если тебе понадобятся еще напитки.

Мужчина кивает.

— Продолжай приносить пиво. Мои приятели будут здесь с минуты на минуту, а мы здесь, чтобы повеселиться.

— Хорошо, — говорю я ему, а затем поворачиваюсь, чтобы проверить остальных посетителей моей секции.

По мере того, как ночь продолжается, блондин становится все более пьяным вместе со своими шумными друзьями, но меня это не беспокоит. Каждый раз, когда я останавливаюсь у его столика, я получаю чаевые — большие чаевые, поэтому я продолжаю улыбаться и кокетливо прикасаться к ним. Не знаю, почему Эмми не подкинула мне эту идею раньше. Если они продолжат в том же духе, я заработаю больше двухсот баксов чаевых только за сегодняшний вечер от их группы.

— А вот и она, — промурлыкал блондин. — Когда мы пойдем трахаться?

Безошибочное ощущение прикосновения чьей-то кожи к моей заставило меня замереть после того, как я поставила его пиво. Рука мужчины скользит по задней части моей голой ноги, а затем ложится на мою задницу. Я мотнула головой назад, чтобы приказать мужчине убрать от меня руки, но не успела произнести ни слова.

Мистер Де Лука бросается к нам и отрывает руку мужчины от меня, раздается треск. Из моего горла вырывается вздох, когда я вижу перед собой жестокую сцену.

— Какого черта?! Ты сломал мою гребаную руку! — Мужчина кричит от боли, и все взгляды в этом месте прикованы к разворачивающемуся действию. — А-а-а!

Кивком головы босса два огромных сотрудника службы безопасности выхватывают мужчину из сидения и тащат его к двери. Друзья мужчины без споров следуют за ним.

Мой босс смотрит им вслед, его плечи заметно поднимаются, а затем опускаются с каждым вдохом, пока он стоит со сжатыми кулаками. Когда он поворачивается ко мне лицом, в его глазах появляется что-то дикое и выглядит он устрашающе.

— В мой офис, Фиона. — Когда я не двигаюсь с места, он выходит из себя — Сейчас же.

Я подпрыгиваю от звука его команды. Срываясь с танцпола, я почти бегу на второй этаж. Миллион мыслей проносятся в моей голове, и беспокойство овладевает мной, поскольку я переживаю, что мой неприкрытый флирт мог стоить мне работы, а также того, что рука мужчины раскололась надвое.

Беспокойство, охватившее мой мозг, не позволило мне заметить, что мой босс идет за мной по пятам, когда я вхожу в его кабинет. Он входит и захлопывает за собой дверь, заставляя меня подпрыгнуть.

Он вышагивает передо мной, и мое сердце гулко бьется в грудной клетке. Я еще никогда не видела своего босса таким взбешенным. Обычно он хорошо контролирует себя, но эта его сторона дикая и, честно говоря, немного пугающая.

— Я уволена? — спрашиваю, пытаясь понять, как сложится моя судьба в клубе.

Он поворачивает голову в мою сторону, и его брови над темными глазами выглядят хмурыми.

— Уволена? Нет, но это было бы разумно. Я ни за что не буду сидеть сложа руки и позволять какому-то недостойному ублюдку прикасаться к тебе, а это плохо скажется на бизнесе. Очень, блядь, плохо. Мой клуб не может получить такую репутацию, где владелец ломает руки мужчинам, которые трогают девушек в его клубе. Находясь рядом с тобой, я становлюсь безрассудным, а это плохо для бизнеса.

— Я не понимаю, — говорю я. — Разве я сделала что-то не так? Все остальные девушки...

— Я уже говорил тебе, что мне плевать на то, что делают другие девушки, — рычит он. — Никто не тронет тебя в этом клубе, потому что я этого не позволю. Ты им не принадлежишь.

— Я никому не принадлежу, — напоминаю я ему, потому что не понимаю, к чему он клонит.

Он поднимает уголок рта, ухмыляясь.

— Вот тут ты ошибаешься, милая. В тот момент, когда ты переступила порог моего офиса, ты стала принадлежать мне. Ты просто еще не знала этого.

Я тяжело сглатываю, когда он делает шаг ко мне, как хищник, преследующий свою жертву.

— Вам? Мистер Де Лука...

— Доминик, — поправляет он. — Именно это имя я хочу слышать на этих губах, когда ты обращаешься ко мне с этого момента. — Он делает еще один шаг, сокращая расстояние между нами до нескольких сантиметров. — Я хочу тебя, Фиона. Я сделал все возможное, чтобы отказать себе в возможности обладать тобой, но после того, как я увидел тебя полуобнаженной в моем офисе ранее и твой запах въелся в мой мозг, я могу думать только о том, чтобы попробовать тебя на вкус. Услышать, как ты выкрикиваешь мое имя, пока кончаешь на мой язык.

Мой рот открывается, когда его твердая грудь прижимается ко мне, а его мускулистые руки обвивают мою талию. Ощущение его близости заставляет мое тело гудеть от потребности. Это неправильно, чертовски неправильно, но я хочу его.

Он заставляет меня чувствовать себя желанной, и это меня заводит. Мои трусики становятся влажными после его порочных обещаний удовольствия, и я хочу, чтобы он выполнил то, что говорит.

Мои руки скользят по его груди, по мягкому материалу рубашки, и мне хочется узнать, такой ли он накачанный, как я себе представляю под этим костюмом.

Он облизывает губы и наклоняет голову, позволяя своему рту нависнуть над моим.

— Скажи мне сейчас, если ты не хочешь этого делать. Как только мы переступим эту черту, пути назад уже не будет.

Я смотрю на него из-под темных ресниц и прикусываю нижнюю губу. Чего Доминик не знает, так это того, что я тоже отказывала себе – не только ему, но и любому мужчине. Я никогда не освобождала себя настолько, чтобы ко мне прикоснулся кто-то другой, и пришло время это изменить. Я хочу, чтобы Доминик изменил это.

— Поцелуй меня, — приказываю я и это именно то, чего он ждал.

Горячий рот Доминика прижимается к моему, а его руки еще крепче прижимают меня к его телу. Его язык застыл у моих губ, умоляя о проникновении, и как только я позволяю ему войти, он кружится с моим в медленном, обдуманном танце. Мои руки сжимают материал его рубашки, в то время как его руки находят путь к моим волосам.

Я хнычу, когда он отстраняется и покусывает мою нижнюю губу. Его пальцы быстро справляются со шнурками на моем топе, освобождая мою грудь, когда он стягивает материал из спандекса вниз.

— Никто, кроме меня, этого не увидит, — рычит он, пока его большие пальцы массируют кожу на моей левой груди, прежде чем он проводит пальцем взад и вперед по моему соску. — Никто. Понятно?

Я киваю, и это, кажется, доставляет ему удовольствие, потому что он улыбается настоящей гребаной улыбкой и говорит.

— Хорошая девочка.

Его рот снова прижимается к моему, и меня охватывает потребность увидеть, как он выглядит. Мои руки скользят по мускулам его плеч, и я стягиваю с них пиджак. Он точно знает, чего я хочу, потому что заканчивает снимать его и бросает на стол.

Мое сердце колотится, когда я ослабляю его галстук, зная, что это конец. Я вот-вот потеряю девственность с мужчиной, которого едва знаю, и мне насрать. Я хочу, чтобы это было с ним. Я хочу, чтобы он принял это. Как только галстук снят, и я расстегиваю все пуговицы его рубашки, рука Доминика хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю добраться до пуговицы его брюк.

Он качает головой.

— Сегодняшний вечер посвящен тебе. Я сказал, что хочу попробовать тебя на вкус, так что это то, что произойдет. Я буду есть твою киску, пока твои сливки не покроют мой язык, и ты не выкрикнешь мое имя. — Он разворачивает меня, и моя задница прижимается к краю его стола. — Раздевайся.

Будто я пробуюсь на роль одной из девушек на сцене, Доминик делает шаг назад и смотрит на меня полуприкрытыми глазами, пока я делаю в точности то, что он просит. Сначала я снимаю топ и позволяю ему упасть на пол, затем двигаюсь, чтобы снять шорты из спандекса, которые на мне надеты. Я стою там в одних черных туфлях на высоченных каблуках, полностью выставленная перед ним напоказ. Самое странное, что я не чувствую себя застенчивой, как я думала, когда впервые обнажусь перед парнем или мужчиной. Доминик определенно настоящий мужчина. Наоборот, то, как он смотрит на меня, заставляет меня поверить, что я — десерт, который ему не терпится попробовать. Он хочет меня. Даже я могу сказать, как сильно он меня хочет.

Его пристальный взгляд скользит по моему телу, начиная с ног и заканчивая лицом.

— Чертовски идеально, как я и предполагал.

Он возвращается и лихорадочно целует меня, одновременно срывая с себя рубашку, прижимаясь своей горячей кожей к моей. Мои соски напрягаются от трения о легкую россыпь волос на его груди. Мои пальцы исследуют его рельефный пресс, и когда они спускаются к поясу его брюк, он хрипит.

— Блядь, — рычит он, опускаясь передо мной на колени.

Без предупреждения, он перекидывает мою левую ногу через плечо. Правой рукой он раздвигает мои самые чувствительные складочки и ныряет внутрь. Мои бедра выгибаются в тот момент, когда его язык соприкасается с моим клитором.

— Господи, — шиплю я сквозь стиснутые зубы, и это, кажется, только ободряет его, потому что его язык быстрее двигается из стороны в сторону, и через несколько секунд все мое тело вибрирует. Я хватаю его за волосы, удерживая на месте, когда кончаю и выкрикиваю его имя. — Доминик. О... Боже мой.

Когда я спускаюсь с небес на землю, я уверена, что он остановится, но он продолжает, лаская мою кожу и покусывая мой чувствительный бугорок зубами.

Моя голова откидывается назад, и когда я думаю, что вот-вот потеряю сознание, меня охватывает новое ощущение. Ощущение того, как Доминик вводит в меня палец, заставляя меня замереть. Я смотрю на него сверху вниз, напряженная до предела, когда он добавляет второй палец.

— О, черт, — задыхаюсь я, заставляя его приостановиться и посмотреть на меня. — Остановись.

— Я делаю тебе больно? — спрашивает он, приподняв бровь.