Валентина подходит к нам у входа в театр и помогает приветствовать людей.

"Некоторые из нас направляются в бар команды. Присоединяйтесь к нам, когда закончите", - говорит она, когда наступает небольшое затишье.

У меня закрадывается подозрение, что она компенсирует свою прежнюю холодность. Я смотрю на Оскара, не зная, что у нас стоит в расписании.

"Мы придем", - обещает он, и ее глаза пытливо сужаются.

"Хорошо. Увидимся там".

Она уходит, а мы проводим последних гостей внутрь.

Я знаю, что быть общительной сегодня вечером - очень важно для меня, но я отчаянно хочу посмотреть шоу.

"У нас будет тысяча шансов увидеть это, обещаю". Рука Оскара ложится мне на плечо.

Что? Как он понял? Я остолбенела, с тоской глядя на сцену, мешая швейцару закрыть дверь. Извинившись, я отхожу в сторону, не имея другого выбора, кроме как последовать за Оскаром, словно потерявшийся утенок.

Бар команды, вероятно, напоминает что-то вроде студенческого союза. Насколько я слышала, они практически одинаковы: дешевая выпивка, знакомые лица и широкая программа мероприятий, чтобы отвлечь людей от того факта, что они застряли здесь в обозримом будущем. Я благоразумно выбираю содовую с лаймом.

В лучшие времена я легкомысленная, а в худшие - озабоченная пьяница, и мой первый день - это не то время, когда я хочу, чтобы все это узнали. Да и вообще не хочу, если говорить прямо. Обшарив комнату, я замечаю Тома, который смеется и шутит рядом с командой как будто он здесь уже несколько месяцев, а не минут.

Хотела бы я иметь такую уверенность.Независимо от того, что я делала в прошлом, в конечном итоге я, кажется, смущаю того, кто меня представляет. Проблема в том, что я не знаю, как произвести наилучшее впечатление.

Стоит ли мне действовать по принципу «медленного горения» и раскрывать свою индивидуальность в течение нескольких недель, надеясь, что любопытство людей не даст им заскучать, или же я пойду во всеоружии, в режиме артиста?

Проблема с этим вариантом, однако, в том, что я уже так давно не чувствовала себя самой собой, что даже не уверена, как себя вести. Ради всего святого. Я считала, что все уже продумала, но теперь, когда дело до этого дошло, я сомневаюсь в себе.

Перестань, Элиза. Ты не жалкая маленькая девочка. Ты заслужила свое место здесь, как и все остальные.

Когда мы подходим к столу, мои плечи опускаются, расслабляясь под радушным приемом, который оказывают нам остальные. Оскар знакомит меня со всеми, с большинством из которых я уже встречалась сегодня, но я благодарна за напоминание имен. Единственный, с кем я еще не знакома, - сосед Оскара по комнате, Оби. Валентина была права - он выглядит так, будто ест радугу на завтрак. Оби весело машет рукой с места, где сидит, его улыбка сияет. За столиком неподалеку сидят еще сотрудники развлекательного центра, но их имена произносятся так быстро, что я едва улавливаю.

Том указывает на свободное место рядом с ним, и я отрываюсь от Оскара, чтобы занять его. Мы расстались всего на несколько часов, но уже так много нужно наверстать упущенного. Он упивается последствиями явно сочной игры в "Мистер и миссис", которую они с Мэддисон устроили, и мне не терпится провести ее с Оскаром на следующей неделе.

Сосед Тома по комнате, Дэниел, встает и прочищает горло.

"За наших новоприбывших".

Остальные присоединяются к нему и поднимают свои бокалы. Я тихо повторяю его слова Тому, как будто ему нужен переводчик.

"Заткнись".

Он смеется в ответ, пихая меня локтем в ребра.

"Добро пожаловать в семью".

Мы все дружно поднимаем бокалы. Официально: я пережила свой первый день и стала частью команды, которая действительно хочет меня видеть.

"А теперь, когда я привлек всеобщее внимание..." Он делает паузу, пока все стонут, как будто слышали одну и ту же шутку про рождественский крекер два года подряд.

"Нам нужно решить, что мы будем делать для шоу талантов".

Мы с Томом наблюдаем за тем, как остальные шушукаются, словно депутаты в парламенте, выкрикивая предложение за предложением - но из всех громких голосов за столом голос Дэниела кажется самым громким.

"Том, Элиза, есть идеи?"

С интересом спрашивает он, пытаясь вовлечь нас в общую беседу.

"Простите, а это что?" спрашиваю я.

"В пятницу будет небольшое соревнование между некоторыми отделами", - уточняет Оскар с другого конца стола.

"Небольшое?" - насмехается Валентина.

"Харви, я не думаю, что мы говорим об одном и том же".

Он погружается в раздумья, поскольку его план сыграть на этом провалился.

Почему никто не называет его по имени?

"Все отделы вовлечены в процесс", - добавляет Мэддисон.

"Медики, спортивный персонал, повара, инженеры, косметологи - скажите им, и они будут соревноваться".

"Потрясающе! А что там обычно происходит?" Том выглядит так, будто вот-вот упадет со своего места от волнения.

"Песни, танцы, сценки, пародии. В прошлый раз была даже магия. Все, что угодно, - главное, чтобы это было лучше, чем у профессионалов".

В воздушных кавычках Валентины я улавливаю не очень тонкие намеки на соперничество.

"В прошлый раз Оби исполнил «Богемскую рапсодию» целиком", - гордо заявляет Дэниел, обнимая его и крепко сжимая.

"С интерпретационным танцем!", - говорит Оби, поднимая палец вверх, чтобы подчеркнуть это.

"И его обокрали!", - восклицает Мэддисон.

На столе начинается суматоха, и все аплодируют в знак согласия, изображая некоторые моменты выступления. Как мило, что они поддерживают друг друга.

"А что, если они сделают это?" - предлагает Мэддисон, кивая в нашу сторону.

"Сами по себе?"

Дэниел спорит с ней, как будто нас здесь нет.

"Да, испытание огнем, посмотрим, из чего они сделаны", - подбадривает Валентина.

"Я в деле, если ты в деле", - твердо заявляет Том.

"Да, определенно!"

Я не уступаю ему в энергичности, но это требует определенных усилий. Я люблю выступать, так почему же это кажется таким сложным?

"Отлично! Итак, чем будем завоевать сердца? Танцы?" - спрашивает Дэниел.

Я киваю, но Том качает головой.

"Пение?"

Я снова киваю, а Том еще сильнее качает головой.

"Давайте попробуем по-другому. Том, что ты предлагаешь?"

Его прежняя смелость угасает, пока он размышляет.

"Не думай слишком много. Просто скажи первое, что придет тебе в голову".

Том задыхается.

"Мы могли бы устроить что-то вроде баттла! Это может быть весело".

"Хорошая отправная точка. Элиза, есть предложения?"

"Я люблю мюзиклы".

Впервые за всю жизнь я решаю смело высказать свое мнение.

"А что, если напеть песню из мюзикла?"

"Мы можем с этим поработать. Команда, подумайте вместе. Какие есть хорошие музыкальные дуэты?"

"О, Джей Ди и Вероника!"

Я замираю при одной мысли о моем любимом мюзикле "Верески", но меня встречает стена пустых взглядов. Все, кроме Оскара, который улыбается при этом упоминании, одобрительно покачивая головой.

"Эльфаба и Глинда", - вклинивается Оби, полностью отвергая мое предположение.

"Кто они?"

Лицо Тома скривилось от странно звучащих имен.

"Ты не смотрел "Злая"? Я таращусь на него, но он лишь пожимает плечами.

"А как насчет Одри и Сеймура?" - предлагает Оскар.

"Ты слишком далеко зашел, парень".

Оби мягко ставит его на место.

"Брэд и Джанет?" пробормотала я с дрожащей убежденностью.

"В прошлый раз команда конкурсантов ставила "Рокки Хоррор", - вздыхает Мэддисон.

Я поджимаю губы, заставляя себя замолчать, чтобы избежать дальнейших отказов.

"А как насчет "Бриолина?" - предлагает Оскар.

Команда выжидательно смотрит на меня и Тома.

"Посмотрите на них - они бы идеально подошли для этого".

Мы с Томом смотрим друг друга. Предполагается, что наши цвета волос послужили движущей силой для этого выбора.

"Все "за"?.

Дэниел подхватывает предложение, вызывая пульсацию единогласных согласий по всему столу.

"Значит, решено".

Я снова замечаю, как сверкают глаза Оскара.

Мне пришла в голову еще одна идея, но я решила ею не делиться.

Следующий час пролетел незаметно: команда рассказывала нам все детали выживания в условиях контракта, не забывая делиться неловкими анекдотами из своих собственных первых недель, чтобы успокоить нас, и это определенно помогло. Я ожидала, что меня будут засыпать всевозможными вопросами о моей жизни до корабля, но сегодня, когда у нас есть больше времени, чтобы узнать друг друга получше, кажется, все направлено на то, чтобы мы почувствовали себя как дома.

В конце концов Том уходит, чтобы распаковать вещи. Тот факт, что он достаточно уверен в себе, чтобы покинуть светскую обстановку, достоин восхищения. Его сосед по комнате выпивает и уходит с ним, и меня осеняет, что сегодня у меня не будет такой роскоши. Тем не менее я воспринимаю его уход как повод оторваться от группы. Они любезно машут мне рукой и желают спокойной ночи, хотя мне хотелось бы, чтобы они предложили мне помощь в поиске моей комнаты. Сейчас мне это нужно больше, чем что-либо другое.

Когда я нахожу свою каюту, в животе у меня образуется глубокая пустота. Комната оказывается пустой, без шарма; она совершенно лишена каких-либо красок или ярких штрихов. Я думала, что, поднявшись на борт, я меньше всего буду чувствовать себя одиноко, но теперь это чувство неискоренимо. Я должна чувствовать облегчение - люди готовы убить за то, чтобы иметь здесь личную комнату, о чем свидетельствуют завистливые взгляды, которые я получила, когда упомянула об этом раньше. И, конечно, лучше не иметь соседа, чем жить с плохим. Но то чувство пустоты, которое, как я думала, исчезнет с моим приездом, стало только сильнее.

Дверь захлопывается за мной и возвращает меня к реальности. Я ищу свой телефон, чтобы удовлетворить инстинктивную потребность отвлечься, но вспоминаю, что ранее положила его в сейф и, вероятно, именно там его лучше всего хранить. Не похоже, что я смогу использовать его здесь хоть для чего-нибудь, не платя при этом деньги за доступ в интернет.