Высокий темнокожий мужчина, явно не чуждый внимания, ухватился за возможность взять в руки микрофон и рассказал о мероприятиях, которые пройдут сегодня вечером, а также выделил несколько, которые состоятся позже на этой неделе. Театральные представления, игровые шоу, викторины, дискотеки, конкурсы и тематические вечера нарядов. Он заставляет меня пожалеть, что я не одна из тех посетителей праздника. Вместо этого, я скоро буду принимать непосредственное участие в проведении почти всех этих мероприятий.

Генри не теряет времени и дает команду диджею начинать вечеринку. Рой ведущих, одетых в синие поло, вскакивает с места, заводя гостей под олдскульную "Hey Baby" диджея Ötzi. Оглядывая команду, я не вижу никого, кто был бы хоть отдаленно похож на моего приятеля.

Конечно, на этой работе они будут бросаться в глаза, когда все вокруг снуют и машут руками, как те надувные человечки, которых можно встретить возле автосалонов. Видимо, мне просто нужно набраться терпения.

На лице Тома отразился ужас.

"Все в порядке?"- спрашиваю я.

"Я не знал, что здесь будут танцы".

Он не может оторвать взгляд от происходящего внизу. Я бы вряд ли назвала это танцами. Но, опять же, я хожу на подобные занятия с младенчества.

"Это просто два шага с несколькими хлопками, покачиваниями и волнами. У тебя все получится", - уверяю я его, и он успокаивается - до тех пор, пока не начинается припев «Мамбо № 5». Когда в репертуар добавляются вращения, он начинает судорожно глотать воздух.

Пока вечеринка разгорается, гул лайнера неуклонно нарастает, готовясь покинуть причал. Резкое и определенное движение вперед, за которым следует рев корабельного гудка, застает нескольких человек врасплох.

"Наверное, все дело в моих ногах".

Том повышает голос, чтобы его было слышно за шумом.

"А что с ними?" кричу я в ответ.

"Я просто прикидывал, что бы я сломал, если бы прыгнул с корабля прямо сейчас".

"Похоже, ты уверен, что приземлишься на ноги. И на причал, если уж на то пошло".

"А что было бы лучше?"

"Если ты приземлишься в воду, тебя сожрут моторы быстрее, чем ты успеешь позвать на помощь. Но если ты приземлишься на причал... ты, возможно, останешься живым, но не факт, что будешь в порядке".

"Понял. Целься в бок. Согни колени".

"А еще лучше - избавь себя от медицинских счетов и приземлись головой вперед".

Он обдумывает варианты.

"Думаю, у тебя есть еще около восьми секунд, чтобы принять решение".

"Подержи мой телефон ".

Он отдает его мне.

"Я не хочу, чтобы он намок. "- говорит Том.

"Думаю, это наименьшая из твоих проблем".

Я хватаю его руку обеими своими, зажав его телефон между пальцами, и всем своим весом тяну его обратно.

"Да ладно, все не так плохо", - умоляю я его снова посмотреть на ведущих.

"Не то чтобы я не хотел - просто я плохо танцую".

"Я тебе помогу".

"Отлично. Подожди, нет, я еще не готов".

"Отсрочка не сделает это лучше. Давай, дерзай. Позволь себе танцевать!"

Я пожимаю плечами.

"Ладно, ладно. Следующая песня, клянусь".

Я с нетерпением жду следующего трека, и наши лица застывают в недоумении, когда в колонках звучит песня "Fireball" группы Pitbull.

Что ж, после прошедшего дня это слегка возбуждает.

"Я приму это как знак".

Том пытается пойти на попятную.

"Нет. Ты так просто из этого не выйдешь".

Мы видим кого-то в синем, прежде чем я понимаю, что это Валентина. Я почти не узнала ее с улыбкой на лице; здесь она как будто совсем другой человек. Я быстро подхватываю ритм и начинаю танцевать, хотя танцем это сложно назвать: всего лишь несколько шагов, пара вращений и, немного зажигательных джазовых рук. Я оглядываюсь на Тома, чтобы посмотреть, как у него идут дела. Завороженный моими движениями, он ковыляет, как раненый зверь. Может, с двумя сломанными ногами ему все-таки будет лучше.

"Не обращай внимания на музыку".

Я замедляю шаг до тех пор, пока он не достигнет некоторого прогресса. Постепенно мы ускоряемся, чтобы соответствовать ритму, и я наблюдаю, как он идет. Кажется, я наконец-то поняла, что чувствует каждый родитель, когда учит своего ребенка кататься на велосипеде.

Должно быть, мы привлекли внимание зрителей, поскольку сзади нас раздаются аплодисменты и одобрительные возгласы. Воодушевленный вниманием, Том продолжает с довольной ухмылкой и добавляет в свои движения некоторую изюминку. К сожалению, его вновь обретенная страсть к танцам длится недолго: он крутится вправо, а не влево, натыкаясь на меня и заставляя половину пассажиров на нашем балконе также столкнуться друг с другом. К счастью, они не обращают внимание на это и тоже разражаются хохотом.

Том игриво высмеивает их, утверждая, что они сами виноваты в том, что смотрят на него, и призывает их копировать меня. Он определенно знает, как работать с толпой.

Меня осеняет, что нас никто об этом не просил, и я почти боюсь, что нас отчитают за то, что мы присоединились. Инициатива, проявленная под руководством брата, всегда приводила меня к неприятностям. Отчаянно пытаясь избавиться от паранойи, я оглядываюсь по сторонам и замечаю море радостных лиц. Эта работа заключается в том, чтобы делать людей счастливыми, развлекать их, и это все, чем мы здесь занимаемся. Меня ведь не могут за это наказать, верно?

Прежде чем я успеваю обдумать все до конца, я ловлю взгляд Мэддисон с палубы ниже. Она приветливо смотрит на нас, подняв в воздух два гордых больших пальца, и мое сердце улыбается.

Когда вечеринка по случаю отплытия утихает, мы с Томом вновь встречаемся с Мэддисон и другими членами команды, которые стоят и болтают.

"Вы, ребята, выглядели так, будто вам там весело".

"Так оно и было", - шутит Том.

Вдалеке что-то привлекло внимание Мэддисон.

"А вот и он".

Я прослеживаю ее взгляд до потрясающе красивого парня, который сегодня утром направлялся в нашу сторону, и отчаянно цепляюсь за надежду, что он не из того же отдела, что и я. Но поскольку его форма совпадает с нашей, моя вера тщетна. Все взгляды устремлены на него. Как будто он идет в замедленной съемке. Дамы всех возрастов и несколько вычурно одетых джентльменов отказываются от всякого чувства утонченности, чтобы поглазеть на него. Но прежде чем он успевает до нас добежать, к нам подбегает веселый директор круиза. Я искренне удивлена, что этого парня зовут не Зебеди, потому что он подпрыгивает так, словно его нижняя половина - это одна большая пружина.

"Мои новобранцы, здравствуйте!" - приветствует нас Генри.

Он - глава всех развлечений на корабле, так что я обязана произвести хорошее впечатление.

"Том!"

Его голос гремит, когда он с большим энтузиазмом пожимает руку Тома, обхватывая свободной рукой то место, где они соединяются.

"Веселый парень! Рад видеть тебя на борту, друг мой. Надеюсь, вы как-нибудь угостите нас одним из своих комедийных номеров в баре для экипажа".

"Конечно!"

Значит, Том выступает со стендапом?

Он и пяти минут не может прожить без того, чтобы не пошутить над чем-нибудь. Должно быть, Генри получил несколько ярких фактов из наших заявок. Опасения одолевают меня, когда я думаю о том, какой будет его непосредственная оценка меня. И будет ли она вообще.

Холлистер Бой задерживается возле группы, заставляя мое сердце биться чуть быстрее. Я смотрю на его бейджик с именем. Оскар. Да, типичное имя для горячего парня.

Генри обращает внимание на меня.

"А вы, должно быть, Элиза".

"Это... я", - удается мне вымолвить с некоторой долей бодрости. Он пожимает мне руку, и меня словно ударяет молнией - во всяком случае, я так себе это представляю. Он буквально излучает энергию, что поначалу немного раздражает, но это быстро проходит.

"Наша королева Хэллоуина!"

"Еще бы".

Я никогда в жизни не говорила "еще бы". Я даже не думаю, что это имеет смысл. Если честно, я бы согласилась со всем, что бы он ни сказал. Все лучше, чем «отвергнутая театральная школа»

"Рад, что ты будешь с нами".

Он поворачивается к Оскару, который лишь немного выше его.

"Харви, есть совет для наших новичков?"

Харви? Но его бейдж…

"Как ты всегда говоришь: если мы счастливы, то и гости счастливы", - говорит он профессиональным, но обаятельным тоном, которого я не слышала сегодня утром.

"Именно так. Так что, если мы можем как-то помочь вам освоиться, просто дайте нам знать".

Легко было бы отмахнуться от этих слов как от чего-то, что он говорит только для того, чтобы быть милым, но я не могу отделаться от ощущения, что он говорит серьезно.

"В любом случае, ребята, мне пора бежать". Волшебная карусель, должно быть, зовет.

"Но я рад был познакомиться с вами обоими. Добро пожаловать на борт".

"Харви, ты уже познакомился со своей напарницей?"

Мэддисон начинает наше знакомство.

"Это..."

"Элиза".

Он протягивает руку.

"Приятно узнать имя по лицу ".

В нем есть что-то такое, что заставляет меня чувствовать себя так, будто я тону. Я изо всех сил стараюсь не покраснеть, когда его огромная рука сжимает мою.

"Взаимно".

"Разве ты не имеешь в виду "лицо к имени"?" Мэддисон пытается его поправить.

Он едва сдерживает ухмылку.

"Нет. Нет, не имею".