– Я в порядке.

–  Ты засыпаешь прямо здесь.

– Я на сто процентов проснулся, – сказал он, его голос был глубоким и хриплым.

Какой же он лжец.

– Я отвечаю за совместную операцию с ФБР и УБН, – сообщил он мне с ворчанием в конце, после чего положил голову мне на плечо. Как будто это означало, что он слишком занят и важен, чтобы быть измотанным.

– Не делай этого, – отругал я его, собираясь встать.

– Не двигайся, – огрызнулся он.

Когда я повернул голову, чтобы зарычать на него, мне на лицо упали его волосы. От него слабо пахло агаром, цитрусовыми и зеленым чаем. Я глубоко вдохнул.

Звук, который он издал, словно устраиваясь поудобнее, почти гортанное мурлыканье, послал по мне электрические разряды, которые как мячик для игры в пинбол, отскакивая от нервных окончаний и вызывая возбужденную дрожь, пробежали по моей коже.

Худшее. Время. Из всех возможных.

Если бы я был дома и застал его в баре, я бы затащил его в уборную, прижав к кабинке или наклонив над раковиной. Я бы кончил, насытился и...

– Тебе нужно дать мне десять минут.

– О чем ты говоришь?

– Просто посиди спокойно. Ты можешь это сделать? Посидеть спокойно?

Могу ли я... что?

– Конечно, я могу сидеть...

– Хорошо, – прошептал он, звук был грубым и хриплым. Его нос ткнулся в мою шею, его тепло, все это вместе взятое одурманивало, полностью подавляло мои чувства и делало меня податливым и сговорчивым. Я бы не сдвинулся с места ни при каких обстоятельствах, кроме угрозы его жизни. Или жизни Брига.

Возможно.

Я мог бы оставить его ради Брига, ведь я работал, в конце концов, но мне пришлось бы оценить угрозу. Например, она должна быть гораздо выше, чем в случае с Дигби Ингрэмом.

С другой стороны, если бы кто-то попытался навредить Далласу... я бы его выпотрошил. Это была пугающая мысль. Не сама идея контролировать угрозу - это было частью моей работы, - а то, что меня бросало в дрожь при одной только мысли о том, что Даллас в опасности.

Я хотел защитить его. Что же это было?

– Я не спал... несколько дней, – сказал он, зевнув, после чего его рука на моем бедре расслабилась, и он придвинулся ко мне.

То, что меня использовали в качестве подушки, не должно было быть сексуальным, но каким-то образом это действие приравнивалось к доверию в моем сознании. Он знал, что я буду оберегать и его, и Брига, и это не давало мне покоя. Обычно на работе меня ничто не прельщало, но в нем все было уязвимым и сексуальным, и желание позаботиться о нем действовало на меня на самом первобытном уровне. Это было не совсем обычно. Секс всегда был расчетом, чем-то, чего я хотел, но в чем не нуждался. Но что-то было по-другому. Как будто, если мне когда-нибудь повезет оказаться в постели с Далласом Бауэром, бросить его будет невозможно. Желание употребить такое нелепое слово, как «мой», никогда раньше не приходило мне в голову. Но сейчас, когда я медленно поднял руку, и он прислонился ко мне боком, а я прижал его к себе, желание не отпускать его не покидало меня.

Мне нужно было как можно скорее отправиться домой.

 

***

 

 

Дремля на диване, я наблюдал в первом ряду, как Астор идет к входной двери с Ноланом на буксире, катя за собой чемодан и неся сумку с одеждой. От меня не ускользнуло, что она выглядела раскрасневшейся, а ее волосы уже не были уложены в идеальную французскую прическу, как это было, когда я ее оставлял. Она выглядела растрепанной, может быть, даже немного восторженной. От меня также не ускользнуло, что Нолан выглядел так же. Когда она осмотрела комнату, нашла меня и подняла руку, я жестом пригласил ее подойти.

– Итак? – спросил я, когда она встала надо мной, заметив, как распухли ее губы.

– Я... возможно, просчиталась.

– О? – невинно спросил я.

Она прочистила горло.

– Нолан и я... мы собираемся поговорить в самолете по дороге домой.

– Ну, хорошо.

Она вздохнула.

– У тебя есть опасения, – сказал я категорично.

– Разве это не ужасно дурной тон - даже думать о том, чтобы начать отношения с братом Брига?

– Нет, если Нолан и есть тот самый брат, с которым ты должна была быть все это время, и ты просто не понимала этого, пока он не поцеловал тебя так, что у тебя пальцы на ногах поджались.

Она на мгновение задумалась.

Я встретил ее взгляд и удержал его.

– У тебя с этим проблемы, или тебе не все равно, что подумают другие?

Она продолжала молчать.

– Если второе, – сказал я, пожав плечами, – то они могут отправляться в ад. Ты и Нолан - единственные, кто имеет значение.

Она кивнула.

Я наклонил к ней голову.

– Ты выглядишь так, будто не против новых поцелуев.

– Да, – сказала она, быстро розовея - щеки, шея - и плотно сжала губы.

– Могу я задать личный и, вероятно, дерзкий вопрос?

Ее плечи опустились.

– Да, – согласилась она, и я уловил след улыбки. – Потому что, так или иначе, я чувствую, что мы могли бы стать друзьями.

Я кивнул.

– Согласен.

– Ну что? – потребовала она, прозвучав надменно даже после заявления о предполагаемом товариществе. – Говори.

– Кто-нибудь когда-нибудь целовал тебя так, как это сделал Нолан?

Она повернулась, чтобы посмотреть на Нолана Стэнтона через всю комнату, и как только он увидел, что ее взгляд устремлен на него, мужчина засиял. Его лицо, его глаза, и было очевидно, что она владеет им, всем его интересом, всем его желанием и всеми его теплыми, нежными чувствами.

– Подумай об этом, прежде чем принимать решение.

Ее глаза вернулись ко мне.

– Да.

– Позволь оставить тебе свой номер, – сказал я, что было на меня не похоже. Я никогда никого не приглашал. Если люди хотели поговорить со мной, они могли сами меня найти. Почему я...

Даллас подвинулся рядом со мной, перенеся на меня еще больше веса, его рука скользнула по внутренней стороне моего бедра, и я почувствовал, какой крепкой была его хватка, какой собственнической и требовательной.

Надо мной щелкнул затвор фотоаппарата, и, подняв голову, я понял, что Астор сфотографировала меня на свой телефон. Она создавала мой контакт, а я не мог вспомнить, когда такое случалось в последний раз.

– Какой номер? – спросила она, не поднимая глаз, полностью сосредоточившись на вводе цифр, полагая, что я отвечу. – Поторопись, мне нужно успеть на самолет.

Я ошарашенно проговорил цифры, а когда поднял на нее взгляд, она улыбнулась, наклонилась и поцеловала меня в щеку. Когда она выпрямилась, ее глаза были устремлены на Далласа, и она издала мурлыкающий звук.

– Что? – спросил я.

Она указала на него.

– Вот это беда, – я слегка кивнул ей. – Но самая лучшая, и похоже, что ты ему нужен.

Я открыл рот, чтобы ответить.

– Да ладно тебе, – огрызнулась она, махнув на него рукой, ее брови идеальной формы нахмурились. – Ты не можешь давать мне советы по поводу отношений и не принимать ничего взамен, Крой. Он сломлен, я могу сказать это, просто глядя на него. Как ты можешь сопротивляться?

Я бы что-то сказал, но она уже развернулась и ушла, вздернув подбородок, с видом светской львицы, помахав Нолану рукой в сторону двери. То, что он повернулся, улыбнулся мне и кивнул, было удивительно. Через несколько секунд они ушли.

Сидя в море разговоров и смеха, танцевальной музыки и выпивки и не сводя глаз с комнаты, я понял, что бесполезен в качестве телохранителя. Я слишком расслабился, сидя в томной истоме с Далласом Бауэром и не обращая внимания на то, что Бриг и Эрик делают за закрытыми дверями, хотя был уверен, что догадываюсь. Я понятия не имел, почему Даллас так нервирует меня, почему простой акт разделения с ним пространства заставляет меня чувствовать себя ближе к нему, чем к последнему парню, которого я прижимал к себе в постели. Это не имело смысла. Это отвлекало меня, поэтому я выбросил все из головы и сосредоточился на окружающей обстановке, а не на великолепном мужчине, вторгшемся в мое личное пространство и в мою психику. Я достал телефон из нагрудного кармана пиджака и набрал текстовое сообщение Джареду Колтеру. Я объяснил, что происходит и что я хочу сделать, чтобы обезопасить Брига Стэнтона. Через несколько секунд мой телефон зазвонил.

– Эска, – произнес Джаред мое имя.

К счастью для меня, музыка в номере сменилась на более мягкий классический джаз, иначе я не смог бы расслышать все грани осуждения в его голосе. Повезло и в том, что мне не нужно было покидать Далласа, чтобы услышать своего босса. Я хотел быть там, где был.

– Вряд ли это моя вина, – защищаясь, начал я. Я затаил дыхание, когда Даллас устроился поудобнее, наклонив голову так, что его губы коснулись моей шеи. – Бейкер Стэнтон не был честен с вами. Он знал, что его дочь в беде, но ему наплевать на нее, и теперь его сын в опасности из-за этого. То, что я работаю под прикрытием, успешно выполняет наш контракт, не так ли?

– Так и было бы, если бы я это допустил.

– ФБР решает эту проблему с точки зрения персонала, – объяснил я. – У них достаточно людей, достаточно действующих звеньев, у них даже есть свой информатор, просто у них нет никого, кто мог бы справиться с этой частью операции и произвести обмен.

– И им мог бы стать ты.

– Да.

Наступило молчание.

– Это ничем не отличается от того, что я здесь охраняю Брига, – напомнил я ему. – Если он сделает это сам, если ФБР использует его, мне все равно придется выступить в качестве его телохранителя; это оговорено в нашем контракте, да?

Контракты, которые составлял Джаред Колтер, а клиенты подписывали, были написаны кровью. Его кровью. Он их соблюдал, и его репутация была безупречной, я это знал. Поэтому, заговорив об этом, я как можно ближе подошел к тому, чтобы бросить ему вызов.

Он молчал, что означало, что он обдумывает мои слова, перебирает их в голове, взвешивает.

– Это ничем не отличается от нашего стандартного соглашения. Меня назначили защищать нашего клиента. Единственное, что теперь изменилось, - это то, от чего я его защищаю, – продолжил я. Мы все знали, прежде чем принять задание, что, если дела пойдут плохо, специалист обменяет свою жизнь на жизнь того, кого он защищает. Такова была работа. Никто не любил говорить об этом вслух или напоминать, но именно поэтому мы зарабатывали на жизнь. Я знал, что Джаред терял людей на протяжении многих лет, когда работал в ЦРУ. Он сам говорил мне об этом, когда меня принимали на работу. Но пока, насколько мне было известно, он не потерял ни одного из своих наладчиков, потому что теперь, работая в частном секторе, он мог проверять своих клиентов гораздо тщательнее. Когда он работал в ЦРУ, оперативники сами приходили; выбирать было не из кого. Когда он владел Torus, никто не отдавал ему приказы; он находился на самом верху пищевой цепочки. – Половина меня задается вопросом, не могу ли я просто отправить Брига домой, когда заменю его. ФБР, конечно, присмотрит за ним, пока операция не будет завершена, но я не вижу причин, по которым он должен оставаться здесь.