— Если мы говорим о местах, куда можно прикоснуться ртом, я расскажу тебе о своем любимом. Тебе, возможно, понравятся поцелуи.

Я пожимаю плечами.

— Я поцелую, если ты хочешь. Я сделаю все, что ты пожелаешь, Стей-си. Мое самое большое желание — доставить тебе удовольствие.

— Тогда мы начнем с поцелуев, — говорит она, поглаживая мою щеку своими мягкими пальцами. — И мы перейдем к другим вещам, когда я снова буду готова.

Я киваю.

— Тогда давай займемся поцелуями. Мы можем начать с этого. — Я хочу, чтобы ей было комфортно со мной. Я хочу, чтобы она жаждала моих прикосновений так же, как я жажду ее.

Она ерзает и садится, наблюдая за мной.

— Почему бы мне не взять инициативу на себя?

Она беспокоится, что я сделаю это неправильно?

— Разве я раньше целовался?

— О да. — Стей-си мечтательно вздыхает. — Ты великолепно целовался.

— Расскажи мне об этом поподробнее.

Ее губы изгибаются в улыбке.

— Я не уверена, что здесь есть о чем рассказывать. Мне просто нравилось целоваться с тобой. Конечно, сначала ты не знал, как это делать. Это не по-ша-кхайски… очень похоже на поедание яиц. — Ее губы подергиваются, когда она встает на колени и перекидывает одну ногу через мои бедра. Мгновение спустя она устраивается у меня на коленях и обнимает меня за шею. — Но ты научился этому очень быстро, а потом у тебя это стало получаться очень, очень хорошо. — У нее мечтательное выражение на лице, когда она придвигается ближе.

Мои руки ложатся на ее бедра, и я борюсь с желанием насадить ее на свой член, уже твердый и ноющий в ответ на ее близость. Но я хочу, чтобы она оставалась там, где она есть — мне нравится чувствовать, как она оседлала меня.

— Тогда я снова научусь хорошо в этом разбираться.

— Ты сделаешь это, — мягко говорит она. Ее пальцы играют с моей гривой, и она снова гладит меня по подбородку. — Или ты вспомнишь.

— Я хочу вспомнить, — говорю я, и мой голос хриплый от желания. — Я хочу этого больше всего на свете.

— Я знаю. Тогда, может быть, это освежит твою память. — Она наклоняется и прижимается своими губами к моим.

Ее губы касаются моих, и я испытываю ощущение всепоглощающей сладости. Мое пребывание здесь — это все, что есть доброго, мягкого и сладостного в этом мире. Я чувствую прилив собственничества, когда прижимаю ее к себе, позволяя ей прижаться своими маленькими губками к моим. Если это то, что она хочет сделать, то я с радостью соглашусь с этим.

Потом она лижет меня.

Я так поражен этим, что отпрянул назад, уставившись на нее.

— Что? Что такое? — Ее рот влажный, блестящий и завораживающий.

— Ты должна была это сделать?

Она улыбается мне.

— Мы можем делать друг с другом все, что захотим, глупый, пока это доставляет удовольствие. Тебе это не понравилось? — Стей-си выглядит обеспокоенной.

— Я просто был… удивлен. Давай сделаем это снова. — Я хочу еще раз попробовать ее маленький язычок на вкус.

Она придвигается немного ближе ко мне, ее влагалище покоится прямо на моем твердом как камень члене, и на ее губах появляется улыбка.

— Все еще хочешь, чтобы я вела?

Я киваю. Я слишком очарован тем, как она себя ведет, чтобы протестовать. Мне нравится, когда она берет все под свой контроль. Это такая другая ее сторона… и это волнующе. Я положил руки ей на бедра, решив не беспокоить ее.

Стей-си снова наклоняется и касается своими губами моих, как она делала раньше. Я чувствую ее возбуждение, горячий аромат его наполняет воздух. Ее кхай напевает тихую песенку, и мой отвечает тем же. Когда она наклоняется вперед, ее соски касаются моей груди, и они твердеют. Это заставляет мой член дернуться в ответ, потому что я ничего так не хочу, как повалить ее на пол и зарыться лицом в ее влагалище, пожирая ее, пока она не начнет выкрикивать мое имя. Мои руки сжимаются в кулаки, и я закрываю глаза, полный решимости сохранять контроль. Я не хочу пугать ее силой своей потребности.

Но прошлой ночью, когда она прижалась ртом к моему члену? Она только усугубила мою нужду. Теперь я не могу думать ни о чем, кроме нее.

Ее язык снова скользит по уголку моего рта, и я приоткрываю губы, любопытствуя посмотреть, к чему это приведет. Ее ответная дрожь завораживает меня, как и ощущение того, как ее язык скользит по моему. Она снова лижет меня… и это неописуемое ощущение. Я стону, когда она начинает дразнить меня, ее язык слегка касается моего, уговаривая меня принять участие. Затем она толкается мне в рот, и я задыхаюсь, потому что это напоминает мне о… совокуплении с ней. Так вот что это такое? Совокупление ртами?

Я думаю, мне понравятся поцелуи. Сильно.

Я прикасаюсь своим языком к ее, и она издает тихий стон, когда я это делаю. Ее ответ потрясает меня, и я больше не могу сидеть сложа руки и концентрироваться. Я должен участвовать, и я крепко прижимаю ее к себе, пока мой язык сражается с ее языком, скользя и поглаживая друг друга. Ее рот влажный и горячий, каким, должно быть, сейчас является ее влагалище, и когда я засовываю свой язык ей в рот, это как будто обещает ей спаривание, дразня ее тем, что мой член сделает с ней.

И она прижимается ко мне и задыхается, возбужденная моими поцелуями.

Снова и снова наши рты соединяются, языки сливаются воедино. Мои руки блуждают по ее спине, прижимая ее маленькую фигурку ко мне. Она само совершенство, моя пара, все изгибы и нежная кожа, и я сжимаю ее зад, очарованный тем, какой он круглый и мягкий. Женщины ша-кхаи стройные и мускулистые, но моя Стей-си совсем не такая, и я люблю ее тело.

Она стонет мне в рот, а ее бедра покачиваются навстречу моему члену, вызывая у меня еще один стон. Я думаю о прошлой ночи, когда она опустилась передо мной на колени и ублажала меня своим ртом. Она не кричала от удовольствия, как делала, когда мы совокуплялись. У нее не было освобождения — и я хочу дать ей его. Я провожу рукой вверх по ее груди, обхватывая ее полные соски.

— Стей-си, — прохрипел я между поцелуями. — Позволь мне поцеловать твое влагалище. Я хочу облизать его так же, как ты облизываешь мой рот.

Моя пара вздрагивает рядом со мной, ее дыхание прерывистое.

— Ты не обязан… Дело не в том, чтобы это было взаимным…

— Я хочу. — Я дергаю ее за тунику. — Я ничего не хочу больше, чем этого.

Она отстраняется и смотрит на меня глазами, полными желания.

— Ты уверен?

Я рычу на нее.

— Женщина. Твой запах искушал меня весь день. Я изголодался по этому. Позволь мне попробовать тебя на вкус.

Стей-си снова дрожит, и она облизывает губы.

— Пашов…

Я целую ее, чтобы заставить замолчать ее оправдания. Я не знаю, каким я был в мехах до потери памяти, но я не думаю, что это то, что мне не нравилось в прошлом. Даже сейчас от ее запаха у меня текут слюнки, и я думаю о нашем кратком совокуплении раньше. Мне удалось попробовать ее на вкус всего на мгновение.

Я хочу большего. Всегда больше.

Я поднимаю ее со своих колен, продолжая целовать, и перекатываю наши тела на пол, пока она не оказывается подо мной. Мои меха лежат рядом, и я подтягиваю их вперед, чтобы у нее было на чем лечь. Она прижимается ко мне, ее ногти впиваются в мою кожу возбуждающим и странно свирепым образом.

— Скажи мне, если захочешь, чтобы я остановился, — шепчу я ей, когда начинаю прижиматься ртом к хрупкой шейке ее горла.

Она задыхаясь смеется.

— Я не думаю, что это будет проблемой.

— Делал ли я это для тебя в прошлом?

— О, да.

Я рад это слышать.

— И хорошо ли у меня это получалось? Я заставлял тебя кричать?

Она снова дрожит на мехах.

— О, да.

Это меня радует. Я нахожу завязку на ее тунике спереди и ослабляю ее, и кожа спадает. Ее груди мягкие и тяжелые, соски твердые и покрыты капельками молока. Я очарован видом моей пары, ее тело пышет от кормления нашего комплекта. Я наклоняюсь и целую каждую капельку молока на ее коже, и она хнычет в ответ. Еще больше молока появляется, чтобы занять место других капель, и их я тоже слизываю.

Стей-си слегка вздыхает.

— Как бы сильно мне ни нравился твой рот на моих грудях, ты останешься там навсегда, если будешь ждать, пока они перестанут вытекать. — Ее улыбка застенчива. — И нам, наверное, стоит приберечь молоко для Пейси.

Я киваю, целуя ниже.

— Тогда я сосредоточусь на других вещах.

— Я не возражаю против этого, — усмехается она.

От ее смеха мне становится тепло. Единственное, что может быть лучше, чем попробовать кожу Стей-си, — это заставить ее улыбнуться, и мне приятно делать и то, и другое. Я прижимаюсь губами к ее мягкому животу, а затем стягиваю с нее леггинсы. Они завязаны по бокам, и мне ничего так не хочется, как разорвать шнурки и сорвать с нее одежду, но я думаю о долгих часах, которые она проводит за шитьем. Я не хочу создавать для нее больше работы. У нее и так много дел. Поэтому я осторожно развязываю узлы и стягиваю леггинсы вниз. Терпеливо. Я проявляю терпение.

Один ее вид — это дар. Ее маленькая полоска меха между бедер зовет меня, ее запах сильнее, чем раньше.

— Мне это нравится, — говорю я ей, проводя пальцами по кусочку меха. — Все люди такие, или я самый счастливый мужчина?

У нее перехватывает дыхание от смеха.

— У всех людей там в той или иной степени есть волосы. Но ты все равно можешь считать себя счастливчиком.

— Да, — говорю я ей и оставляю поцелуй там. — Потому что это мое.

— Это идет в комплекте со мной, — говорит она, забавляясь.

— Да, и ты тоже моя. Но это особенно мое, — говорю я и накрываю ладонью ее влагалище. Даже здесь она маленькая, но ее кожа обжигающе горячая. Я чувствую, как ее кхай разливается по телу, отзываясь на мои прикосновения. — Оно влажное, горячее, вкусное и полностью мое.

Она снова смеется, слегка дрожа.

— Я не знаю, то ли это грязные разговоры, то ли я просто действительно возбуждена в данный момент.

— Ты нервничаешь? — По-моему, она нервничает.

Она молча кивает.

— Но почему? — Я снова целую ее холмик. — Я уже делал это раньше. Я целовал все твое тело. Ты родила мой комплект. Почему ты сейчас нервничаешь?

— Потому что это важно. — Ее голос — всего лишь шепот. — Потому что я так сильно скучала по тебе.