Пролог – глава 1

Я наблюдаю, как мои четверо братьев расслабляются и дают волю чувствам. Это ночь перед свадьбой Санто. Вся эта моногамия, клятвы одному-единственному человеку на всю жизнь – не для меня, но это, черт возьми, точно для Санто.

Если бы в этом жестоком мире действительно существовала любовь, она была бы такой, какая есть у Санто с его невестой и будущей женой. Они вместе с тех пор, как были подростками. Шелли всегда была рядом.

Из четырех моих братьев Санто – самый чуткий. То, как ему удается оставаться позитивным и жизнерадостным, выше моего понимания. Но это так. Предполагаю, во многом это связано с Шелли. Она любит его безоговорочно. Честно говоря, если бы я мог выбрать себе невестку, то выбрал бы ее. Они идеально подходят друг другу, вплоть до их раздражающей привычки заканчивать фразы друг друга.

— Знаешь, я всегда думал, что ты будешь первым, — говорит Гейб. Он всего на несколько лет младше меня, хотя по тому, как он иногда себя ведет, этого и не скажешь.

— Отвали. Что я такого сделал, чтобы ты подумал, что я хочу отношений, не говоря уже о полноценном браке? — Ворчу я на него, после чего проглатываю содержимое своего стакана. Это не виски Cinque¹, наш семейный бизнес. Но оно обжигает с первым глотком, и это чувство я приветствую как старого друга.

— Ничего, но я был уверен, что старик уже готов женить тебя в рамках какой-нибудь сделки. — Пожимает плечами Гейб.

Это будет весьма дерьмовый день, когда мой отец попытался женить кого-то из нас ради гребаной деловой сделки. Я видел, как это делается. Это не редкость. Но я убью старого ублюдка, прежде чем позволю кому-либо из своих братьев или себе вступить в подобный брак. Так сошлись мои родители. И угадайте, чем это закончилось для моей мамы? Ее тело оказалось в гробу на глубине шести футов всего в тридцать пять лет, через несколько месяцев после рождения нашего младшего брата.

После того как она родила моему отцу пятерых сыновей – да, пятерых – мой старик убил ее. Конечно, у меня нет доказательств этого, вот почему он все еще дышит. Но в глубине своей гребаной души я знаю, что это сделал он.

В тот день все мои четыре младших брата, Санто, Габриэль, Марчелло и Винченцо, были наверху с няней. Я помню, как проходил мимо кабинета отца и услышал выстрел. И помню глухой звук, с которым тело упало на пол.

Позже тем же вечером мой отец усадил всех нас пятерых, даже Вина, которому было всего несколько месяцев от роду и который не понимал ничего из происходящего. Хладнокровный ублюдок усадил нас в ряд на диване, посмотрел нам прямо в глаза и сказал: ‘Ваша мать мертва. Не оплакивайте ее, и не оплакивайте какую-либо гребаную женщину. Никогда.’

Затем он встал и ушел, предоставив няне разбираться с последствиями. К счастью, мы с Санто единственные, кто были достаточно взрослыми, чтобы помнить тот день. Мне было восемь, Санто – семь. Гейбу было пять, Марчелло – два, а Вину – ну, как я уже сказал, он был просто гребаным младенцем.

По сей день я не пролил ни единой гребаной слезинки из-за женщины и никогда, блять, не пролью. Это единственный урок, который вдолбил в меня старый ублюдок, и от которого я не могу избавиться.

Я смотрю на Санто.

— Я убью этого ублюдка, если он хотя бы попробует затеять это дерьмо с браком по расчету, — говорю я.

— Я бы помог, — соглашается Санто.

— Ты когда-нибудь задумывался, насколько лучше будет, когда ты станешь боссом, Джио? — Спрашивает Гейб.

Все это гребаное время, думаю я про себя.

Организация Де Беллис. Несмотря на то, что многие предприятия работают на законных основаниях, и, как вы бы сказали, на подъеме, большую часть денег мы получаем от наших подпольных сделок. Нас хорошо знают в Мельбурне. Спросите любого, кто такая семья Де Беллис, и, эти умные ублюдки и рта не раскроют, чтобы произнести хоть слово.

А те, кому есть что сказать? Что ж, я бы посоветовал вам пойти и спросить их, что происходит с крысами, но вы не можете. Трудно отвечать, когда от тебя остались лишь кости и прах в неглубокой могиле.

Мой отец создал себе репутацию безжалостного, жестокого, неумолимого человека. Он обладает абсолютно всеми этими качествами, и именно так он стал Доном преступной семьи Де Беллис, именно так он остается на вершине. По крайней мере, так он сам говорит.

Будучи старшим сыном, этот титул, трон, проклятие… называйте это, как, блять, захотите, переходит ко мне. Как только старая дрянь либо сдохнет, либо уйдет на пенсию, но мы все знаем, что последнего никогда не случится. Мне придется ждать, пока он не умрет, чтобы взять дела в свои руки и управлять ими должным образом.

За последние несколько лет наша организация разваливалась. Мой старик слишком чертовски упрям, чтобы увидеть или признать это. Но кирпичик за кирпичиком фундамент рушится. Блять, такими темпами, наверное, и мне ничего не останется.

— Интересно, насколько скучной станет жизнь Санто, когда у него появится кольцо. — Смеюсь я.

— Отъебись. Скука и Шелли уж точно никак не сочетаются. Эта девушка чертовски потрясающая. И только попробуйте, придурки, утверждать обратное. — Санто указывает пальцем на каждого из нас.

— Ты даже не взглянул на сиськи и задницы, которые сейчас на сцене. Если из-за всей этой хрени с дорогой свадьбой ты настолько разорился, что не можешь позволить себе приватный танец, брат, я тебя поддержу. Я угощаю. Блять, отведи одну в подсобку для хорошего траха, — говорит Марчелло, вытаскивая бумажник и бросая на стол четыре стодолларовые купюры.

— Убери свои деньги. В отличие от вас, ублюдки, мне не нужно платить за киску. И зачем мне это, когда в отеле меня ждет Шелли? — Спрашивает Санто.

— А, потому что это твоя последняя ночь в качестве холостяка. И что, блять, ты имеешь в виду, когда говоришь, что она ждет тебя в отеле? Видеть невесту в ночь перед свадьбой – плохая примета, братан, — напоминает ему Вин.

— Она прислала мне сообщение и сказала, что хочет поговорить о чем-то важном. Я сказал ей, что зайду к ней в номер, когда мы вернемся. — Санто пожимает плечами.

Официантка подходит к столику с новой бутылкой виски и наполняет каждый из наших бокалов.

— Дорогая, завтра у моего брата свадьба. Помоги мне убедить его, что он должен затусить в последний раз, — говорит Марчелло девушке, которая одета лишь немного лучше, чем цыпочки на сцене.

— Женится, да? Ну, если бы я знала это, то принесла бы все самое лучшее. Но он прав. Тебе определенно нужно немного повеселиться, прежде чем связать себя узами брака. — Она подходит к Санто. Наклонившись вперед, она прижимает свои голые сиськи к его лицу и что-то шепчет ему на ухо.

Санто качает головой, крепко держа руки на столе и уворачиваясь от женщины. Она чертовски сексуальна. Длинные ноги, длинные темные волосы, еще более темные глаза и полная, натуральная грудь. Иногда я думаю, что Шелли сломала член моему брату, когда лишила его девственности много лет назад.

— Знаешь, я тоже собираюсь жениться, — вмешивается Гейб, и мы все смотрим на него. — Что? Ну да. Однажды, когда я найду девушку, достойную хранить мои яйца у себя в сумочке. — Он ухмыляется и поднимается на ноги. — Пойдем, детка. Ты можешь показать мне все те грязные вещи, которые ты только что предлагала ему сделать. Разница в том, что… я действительно получу от них удовольствие.

Она улыбается, и Гейб исчезает в толпе вместе с официанткой.

— Он только что лишил тебя последнего перепихона, — говорю я Санто.

— Да пожалуйста. Мне это не нужно, — отвечает он.

Я должен отдать должное своему брату. Он действительно серьезно относится ко всей этой моногамии. Я ни разу не видел, чтобы Санто проявлял хоть малейший интерес к другой женщине. Я бы предположил, что у него были проблемы с членом или что-то в этом роде. Но стоит Шелли оказаться с ним в одной комнате, и он набрасывается на нее, как собака во время течки.