Глава 2

Я люблю свою работу. Правда люблю... но вот в чем загвоздка. Это долгие часы работы по выходным, и мне приходится постоянно иметь дело с подлыми клиентами и еще более подлыми коллегами. Временами офис похож на зону боевых действий. Выживают только сильнейшие.

Конкуренция в этом конкретном агентстве – это нечто иное. Я работаю здесь уже четыре месяца, и мне все еще не удалось найти свое место. Что я нашла, так это безумные комиссионные, которые прилагаются к продаже элитной недвижимости, которую мы продаем.

Именно здесь я мечтала закончить свою карьеру, работая изо всех сил, чтобы достичь этого уровня. Я знала, что не буду иметь дело с обычными семьями, которые с энтузиазмом приобретают свое первое жилье. Хотя, думаю, ничто не могло подготовить меня к тому, что мне придется носить безупречные улыбки. Но давайте посмотрим правде в глаза: деньги решают все. И люди, покупающие эту недвижимость, не испытывают недостатка в долларах.

Последние несколько недель я размышляла, стоит ли оно того. Я имею в виду более высокие комиссионные. Но я не могу уволиться, не тогда, когда так старалась, чтобы попасть сюда. Я убеждаю себя, что это всего лишь период адаптации. И что он занимает больше времени, чем я планировала. И это все. Как только я освоюсь, встану на ноги.

Я выключаю компьютер. Сейчас почти шесть вечера, раньше, чем я обычно ухожу из офиса, но я пообещала сестре, что встречусь с ней и ее новым парнем за ужином. Мне нужно вести себя как старшая сестра и проверить этого парня, с которым она встречается.

Встав с рабочего кресла, я отключаю ноутбук от сети и убираю его в сумку. Затем я подхожу к двери и тянусь к выключателю, когда один из старших риэлторов останавливается в проеме моей двери.

— Элоиза, я так рад, что застал тебя. Мне нужно, чтобы ты поехала на Сент-Джордж-Роуд в Тураке, — говорит Кит так небрежно, словно желает мне доброго утра.

Я изо всех сил стараюсь сохранить спокойное выражение лица, но вопрос так и вертится у меня на языке. Зачем?

Я, конечно, об этом не спрашиваю.

— У меня клиент, который хочет посмотреть дом сегодня вечером, а мне нужно забрать дочь с балета. Я не смогу приехать. Все, что мне нужно, это чтобы ты открыла дом, показала ему все, а потом сказала, чтобы он позвонил мне для уточнения деталей.

Я моргаю. То есть, по сути, он ждет, что я буду выполнять его сучью работу, пока он получает комиссионные?

Мне хочется сказать ему, чтобы он засунул это себе в задницу, но я не могу этого сделать. Вместо этого я одариваю его своей хорошо отработанной, профессиональной улыбкой.

— Во сколько?

— В шесть. Спасибо, Элоиза. Ты моя спасительница. Я серьезно. Жена задушила бы меня во сне, если бы я снова отказался забрать нашу дочь, — говорит Кит, а затем продолжает идти к лифтам.

Отлично, как раз то, что мне нужно. Я достаю телефон и отправляю сообщение сестре.

Я:

Я опоздаю. Извини. Мне нужно показать дом.

ДЖЕННИ:

Все в порядке. Насколько опоздаешь?

Я читаю ее ответ и подсчитываю, сколько времени мне потребуется, чтобы провести клиента по этому чудовищному дому.

Я:

Должна успеть к половине восьмого.

ДЖЕННИ:

Ладно, тогда до встречи.

Я бросаю телефон в сумку и выключаю свет. Только оказавшись в одиночестве в своей машине, я отпускаю череду ругательств в адрес Кита. Показывать недвижимость сегодня вечером – последнее, что мне хотелось делать.

Я снова смотрю на часы. Он опаздывает. Кем бы ни был этот высокомерный придурок-клиент, он опаздывает на двадцать минут. Я уже трижды обошла этот дом, чтобы убедиться, что запомнила планировку, какие особенности следует выделить и так далее.

Я должна позвонить Киту и сказать ему, что его засранец клиент зря потратил мое время. Конечно, я бы так не сказала. Я бы отнеслась к этому гораздо профессиональнее. Я снова смотрю на часы и тут слышу шум подъезжающей машины. Я выглядываю в окно как раз в тот момент, когда перед дверью останавливается большой тонированный внедорожник.

Со стороны пассажирского сиденья выходит мужчина в черном костюме. Он открывает заднюю дверь, и из машины выходит другой мужчина. Заметьте, этот парень не просто обычный мужчина; он похож на какого-то долбанного бога из древних времен. Красота, за достижение которой люди готовы платить тысячи долларов, на этом человеке выглядит естественно.

Я смотрю, как олень, попавший в свет фар, не в силах отвести взгляд, когда этот мужчина отходит от машины. Мой взгляд падает на густые темные волосы, которые выглядят так, будто он весь день приглаживал их руками, а его глаза закрыты черными солнцезащитными очками.

Кто носит солнцезащитные очки в такое время? Солнце садится. Скоро стемнеет.

Затем мой взгляд опускается к его губам. Полным, толстым губам. Я почти чувствую жар его рта на своей коже. Продолжая осмотр, я замечаю, что на нем очень хорошо сидит костюм: ткань облегает его широкие плечи и широкую грудь. Мой взгляд путешествует дальше на юг, но тут же резко возвращается обратно, когда реальность обрушивается на меня. Как только я поднимаю лицо, он поворачивает голову, и как будто смотрит прямо на меня.

Черт, черт, черт! Настоящий профессионал, Эл. Глазеть на клиента из окна.

Я поворачиваюсь и направляюсь к входной двери. Открыв ее, я натягиваю улыбку на лицо как раз в тот момент, когда он подходит.

— Добрый вечер, добро пожаловать. Я Элоиза. Я покажу вам дом. Проходите, мистер... — Останавливаю я себя на полуслове.

Черт, Кит сообщал мне имя клиента? Я ломаю голову, пытаясь понять это, когда мужчина заговаривает.

— Джио, — говорит он, протягивая руку.

Я смотрю на нее и медленно вкладываю свою ладонь в его. Я хотела, чтобы этот жест был не более чем быстрым, вежливым рукопожатием, но он не отпускает меня, когда я пытаюсь отстраниться. Джио сжимает мою ладонь еще крепче, наклоняет голову, а свободной рукой снимает очки, открывая пару самых темно-зеленых глаз, которые я когда-либо видела.

Почему у меня учащается сердцебиение? Какого черта я сейчас нервничаю? Я делала уже это миллион раз. И знаю, что делаю.

— Элли, я ждал Кита, — говорит Джио, наконец отпуская мою ладонь.

— Элоиза, и у Кита возникли семейные проблемы. — Отворачиваюсь я от него. Мне нужна передышка после того, как я побывала под его пристальным взглядом. Наверняка он один из тех придурков, которые считают, что я не могу выполнять эту работу так же хорошо, как мужчина. Расправив плечи, я шагаю дальше в дом. — В доме семь спален, девять ванных комнат, четыре гостиные и кухня, за обладание которой любой шеф-повар, отмеченный звездой Мишлен, убил бы, — говорю я ему. Я слышу, как закрывается дверь, а затем шаги Джио совпадают с моими. Я вхожу в первое открытое пространство. — Это главная гостиная.

Джио останавливается у порога. Он быстро оглядывается, а затем его взгляд снова останавливается на мне.

— Что дальше? — спрашивает он почти скучающим тоном.

— А, сюда. Эта лестница ведет к четырем из семи спален. Вон та ведет к трем другим, а главная спальня находится в той стороне. — Указываю я в сторону фойе. — Кухня и столовая там. Также слева есть домашний тренажерный зал, кинотеатр и бар. — Я указываю на холл, находящийся сразу за лестницей. — Что бы вы хотели посмотреть в первую очередь? — Спрашиваю я его.

Уголки губ Джио приподнимаются, словно он пытается не улыбаться, а может, пытается не смеяться.

— Давайте начнем с более низкого уровня, а затем перейдем к основному, — говорит он мне.

Я изо всех сил стараюсь не чувствовать себя неловко, когда показываю ему собственность. Да и не то чтобы его это так уж интересовало. Я не понимаю, почему он настаивает на том, чтобы осмотреть каждый квадратный дюйм этого места, если уже знает, что оно ему не нравится.

Наконец, открыв дверь в последнюю спальню, я вхожу внутрь. Помещение огромное, роскошь на высоте роскоши, с гардеробной размером со всю мою квартиру.

— Это главная спальня. В ванной комнате есть большая ванна и паровой душ. — Я подхожу к двери ванной и чувствую, как его взгляд сверлит мне спину.

Меня нервирует внимание этого мужчины ко мне. И меня бесит, что я позволяю ему так себя вести. Я чувствую, как его тело приближается к моей спине. Слишком близко, чтобы считаться профессиональным. Подняв голову, я смотрю на отражение в зеркале.

Джио выше меня как минимум на два дюйма, его лицо чуть опущено и пристально смотрит на меня.

— Скажи мне, Элли. Ты бы жила здесь? — спрашивает он.

Я делаю шаг вперед. Мне нужна дистанция. Мои колени уже начинают дрожать. Это ощущение между ног, которое я не должна испытывать, когда показываю клиенту недвижимость, становится все сильнее и сильнее.

— Это прекрасный дом, — говорю я ему.

— Я не об этом спрашивал. Я спросил, ты бы жила здесь?

Я обдумываю его вопрос, действительно обдумываю, после чего качаю головой.

— Нет.

— Почему нет?

Я прохожу дальше в ванную и поворачиваюсь к нему лицом.

— Для меня здесь недостаточно по-домашнему уютно. Холодно. Не знаю… Если однажды у меня будет семья, я бы хотела, чтобы они жили в теплом и гостеприимном доме. А не в чем-то холодном, напоминающем музей. — Пожимаю я плечами.

Джио снова делает шаг ко мне. Инстинктивно я отступаю, пока не натыкаюсь на мраморную стойку. Однако Джио не останавливает свои попытки. Нет, он не останавливается, пока не оказывается прямо передо мной, и его туфли не касаются моих.

— Если тебя взволновал не этот дом, тогда что же это, Элли?

— Взволновал? — спрашиваю я его.

— Ты покраснела, — говорит он, кладя пальцы мне на шею. — Твое сердце учащенно бьется. — Затем он проводит костяшками пальцев по моей ключице.

Я должна остановить его. Должна оттолкнуть. Но не делаю этого.

Затем он наклоняется, и его губы касаются моего уха.

— Твои соски проступают сквозь блузку, а бедра подрагивают. Держу пари, если я встану на колени и подниму твою узкую юбку, то обнаружу, что твои трусики покрыты соками, не так ли, Элли?