— Ваш мозг работает со скоростью мили в минуту, не так ли? — спросила Тара.

Я улыбнулась.

— Почти каждый день.

Другого выхода не было. Если я собиралась превратить этот курорт в успешный бизнес менее чем за год, у меня не было времени откладывать изменения в долгий ящик. До того, как я уеду из Монтаны, ранчо «Хейвен Ривер» должно будет работать как хорошо смазанный механизм.

— Я не буду мешать вам работать. — Тара встала. — Мне все равно лучше вернуться к стойке. Закончу кое-что, прежде чем отправлюсь домой.

— Спасибо. За все.

— Это вам спасибо. Сомневаюсь, что Кёртис когда-нибудь признает это, но вы делаете здесь невероятные вещи, Индия. Вы были нам нужны.

К моему горлу снова подступил комок, он стал вдвое больше, но я сумела выдавить из себя невнятное:

— Спасибо.

Она в точности повторила слова Уэста.

Ты была нам нужна.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз чувствовала себя нужной. Желанной. Я скучала по тому, чтобы быть желанной. Возможно, потому, что мужчиной, с которым я всегда чувствовала себя желанной, был Уэст, и мы провели слишком много лет в разлуке.

Но, может быть, этот год в Монтане все-таки не будет таким тяжелым. Может быть, мы с Уэстом могли бы стать своего рода друзьями. Вернуться к тому, с чего начали.

Узнать друг друга получше, как это было прошлой ночью.

Мы часами говорили ни о чем. Обо всем на свете. Мы задавали друг другу бесконечные вопросы, пока лежали, свернувшись калачиком, в моей постели.

Его любимым блюдом были чизбургеры. Он не мог вспомнить, какую физическую книгу читал в последний раз, но он слушал аудиокниги — он любил триллеры. Если бы он оказался на необитаемом острове и мог взять с собой только три вещи, он бы выбрал топор, зажигалку и меня.

Он бы выбрал меня для своего острова.

Каждый раз, когда я думала об этом, я улыбалась.

Мой телефон на столе завибрировал, и имя на экране не только стерло мою улыбку, но и вызвало у меня дерганье глаза. Блейн. Похоже, он почувствовал, что я в хорошем настроении. Или это, или то, что я удалила его электронное письмо. Если я отправлю его на голосовую почту, он просто будет звонить снова, и снова, и снова.

— Привет, — ответила я.

— Ты меня игнорируешь.

Я ущипнула себя за переносицу.

— Я ответила на твой звонок, не так ли?

— А на мое электронное письмо?

Этот человек мог разрушить чудесный день быстрее, чем молния может расколоть дерево.

— Ответ отрицательный. Он останется отрицательным, сколько бы раз ты ни задавал один и тот же вопрос.

— Индия.

— Блейн. — Я передразнила его предостерегающий тон. — Отправь документы. У меня нет причин приезжать в Техас, чтобы подписать их. Я занята работой. Так что, если есть что-то еще, пожалуйста, услышь меня.

Это было все, о чем я когда-либо просила Блейна. Не просто слушать. Но и слышать. Я не была уверена, что он вообще на это способен. Я потратила время, крича в пустоту о нашем браке.

Блейн молчал на другом конце провода. Молчание, которое я слышала слишком часто.

Это означало, что он не закончил спорить. Это означало, что он будет продолжать давить, давить и давить, пока я не сдамся.

Не в этот раз. Я не собиралась уступать. Он уже получил все, что хотел. Я должна была сохранить эту последнюю уступку, эту дистанцию.

Я повесила трубку, не заботясь о том, что это только разозлит моего бывшего мужа. Это был не первый раз, когда я бросала трубку. И не последний.

Лошадь на картине пристально смотрела на меня, когда я взглянула через стол. Она хмурилась? Мне показалось, что она хмурится.

Вероятно, это была лошадь Кортни. Сварливая лошадь.

Мне не хотелось терпеть ее хмурый вид до конца дня, поэтому я закрыла ноутбук, положила его в сумку и вышла из кабинета на кухню.

Рид был одет в свою обычную поварскую куртку и мешковатые брюки. На нем была оранжевая бандана. Вместо теннисных туфель на нем были красные кроксы и желтые носки.

— Здравствуй, — поздоровался он от кухонного стола, где готовил салат с пастой орзо.

У меня потекли слюнки при виде хрустящих огурцов и сочных помидоров.

— Проголодались? — спросил он.

— Умираю с голоду. Я ничего не ела с самого завтрака.

Рид ухмыльнулся и пошел за тарелкой. И после того, как я съела немного салата с пастой, мы почти два часа говорили об открытии ресторана для посетителей.

У него были свои опасения. Я узнала, что первой реакцией Рида на новые идеи было автоматическое «нет». Но чем дольше мы разговаривали и чем больше времени я давала ему на размышление, тем больше он рассматривал такую возможность. К тому времени, как официанты приготовились к обеду, Рид уже набрасывал дополнения к своему бюджету.

Бюджет, из-за которого он скулил и ныл, когда я представила его ему несколько недель назад.

Бюджет, с которым он быстро смирился и теперь правил железной рукой. Очевидно, ему не нравилось быть последним в гонке за прибылью.

— Я хочу, чтобы это заведение было доступно только по предварительному заказу, — сказал он. — Люди должны думать заранее, чтобы поесть здесь.

Это не был эксклюзивный ресторан в Нью-Йорке. Если это сработает, мы не собирались отказывать клиентам. Вероятно, он и сам придет к такому выводу. В конце концов. Если нет, я сама установлю параметры.

— Давай оба немного поразмыслим, — сказала я. — И поговорим о деталях через несколько дней.

Он кивнул.

— Хорошо.

— Я позволю тебе вернуться к работе. Спасибо, что уделили мне время.

— Хотите поужинать?

Да. Я умирала с голоду, а салата с макаронами было недостаточно.

— Ты не возражаешь?

— Что бы вы хотели? Сегодня у нас фирменное блюдо — бургер-барбекю.

— Звучит заманчиво. Не мог бы ты приготовить два?

— Нет проблем. Дайте мне несколько минут. Мы сделаем их и подадим.

— Спасибо. — Я помахала ему рукой и ушла, оставив его работать, а сама побродила по столовой, чтобы пообщаться с гостями, пока ждала.

Я только что закончила разговор с молодоженами из Юты, когда одна из официанток появилась с пластиковым пакетом «на вынос», в котором лежали два контейнера.

— Вот, пожалуйста, мисс Келлер.

— Спасибо. — С едой в руке я вышла из столовой.

За стойкой сидела новая сотрудница Тары. Она была одной из школьных подруг Ханны и, несмотря на невероятную застенчивость, была милой. Я улыбнулась ей, затем поспешила из лоджа к своей машине, припаркованной возле «Беартуса».

Пока я добиралась до дома Уэста, мои нервы были на пределе. Это ведь было нормально, правда? То, что я пришла с ужином? Он же не сочтет это навязчивым или просьбой о помощи, не так ли?

Прошло много времени с тех пор, как я волновалась по этому поводу. Последним парнем, с которым я встречалась, был Блейн. И даже тогда я не могла припомнить, чтобы так волновалась или радовалась, просто… увидев его.

Уэст всегда вызывал у меня трепет.

Мое сердце бешено колотилось, когда я припарковалась у его дома. В тот момент, когда я вышла на улицу и захлопнула дверцу машины, он вышел из своей двери.

Его походка была легкой. Уверенной. Своего рода развязной, но не принужденной и не дерзкой. Она была уверенной. Это был Уэст. Он стоял на верхней ступеньке крыльца с кривой усмешкой на губах.

— Привет.

— Привет. — Когда-нибудь я перестану походить на запыхавшегося подростка, когда вижу его. Не сегодня, но когда-нибудь.

Он был одет в джинсы и выцветшую темно-синюю футболку с эмблемой Университета штата Монтана, которая обтягивала его бицепсы и широкую грудь. Волосы у него были влажные, ноги босые. Вероятно, он весь день проработал на улице и вернулся домой, чтобы принять душ.

— Что у нас в пакете? — спросил он.

— Ужин.

— Ужин. Это новая концепция для нас.

— Что ты имеешь в виду? Мы уже ужинали вместе раньше. Как насчет тех хот-догов, которые мы готовили на костре?

— Женщина. — Он потер рукой подбородок, пряча улыбку. — Иногда я задаюсь вопросом, не была ли ты рождена, чтобы спорить со мной.

— Мне нравится спорить с тобой.

— Мне тоже это нравится.

Боже, флиртовать с Уэстом было весело. Мы флиртовали недостаточно.

— Ужин — это взятка.

— О, тогда это должно быть вкусно. — В его ярких карих глазах плясали веселые искорки. — Каковы условия взятки, мисс Келлер?

— За дверью коттеджа сидит сова. Он постоянно будит меня.

— Сова? — Уэст приподнял бровь.

— Я ничего не выдумываю. Прошлой ночью ее там не было. Но она прилетает, ухает, и это будит меня. Поэтому я угощаю тебя ужином. Бургеры и салат с пастой в обмен на восемь часов спокойного сна.

Он спустился по лестнице, обдуманно делая каждый шаг. Его движения совпадали с ударами моего сердца. И хотя он был босиком, он ступил на гравий, сокращая расстояние между нами, пока его грудь не коснулась моей.

Пристальный взгляд Уэста блуждал по моему лицу, вероятно, видя усталость, о которой Тара так откровенно говорила ранее. Он накрутил прядь моих волос на указательный палец.

— Ты знаешь, я не могу обещать восемь часов спокойного сна.

Я рассчитывала на это.

— Семь.

Его глаза сузились.

— Шесть.

— Договорились. — Я приподнялась на цыпочки, ища его губы, когда звук подъезжающей машины заставил меня остановиться.

Взгляд Уэста устремился поверх моей головы на дорогу. Он весь напрягся.

— Что? —Я обернулась и увидела блестящую красную «Хонду».

— Черт, — отрезал он.

Машина развернулась, затем припарковалась под другим углом, чем я припарковала «Дефендер». Параллельно дому, а не перпендикулярно, как будто водитель ожидал, что его вышвырнут с территории.

— Кто…

Прежде чем я успела закончить свой вопрос, дверь открылась, и из нее вышла женщина. Она огляделась по сторонам, прежде чем поправить солнцезащитные очки на своих гладких темных волосах.

Ее карие глаза остановились на Уэсте, и она выпрямилась, захлопнула дверцу машины и обогнула капот. Она двигалась грациозно, практически паря над крупным гравием подъездной дорожки.

Всю свою жизнь я завидовала женщинам, которые не спотыкались о собственные ноги.