Он уже это делал, но дети нашли неподходящее время, чтобы захотеть остаться с нами.

— Дорогая, поторопись и иди внутрь с Массимо, — муж Грейс убеждал ее твердым голосом. — Массимо, выбери комнату без дверей и окон. Закрой её потом.

Если Бенито похитил Эллу и Грейс, Лучано понимал опасность. Куда бы Бенито ни пошел, за ним следовали страдания и смерть.

Изабелла, Массимо и Элла быстро взяли детей, каждый поднял по одному ребенку на руки и поспешил в дом, Медведь и двое других охранников стояли у них за спиной.

К счастью, мои девочки не протестовали и не жаловались. Они были очарованы Маттео, как новой блестящей игрушкой, и в обозримом будущем будут следовать за ним, куда бы он ни пошел.

— Тебе тоже следует пойти с нами, — вмешалась Нэнси, мама Нико, низким голосом. — Ты не хочешь встречаться с этим человеком. Он опасен.

Я снова посмотрела на Бенито и мою маму, которые медленно продвигались вперед. Боже, если бы она только знала, насколько права.

— Я не могу, — пробормотала я. — Вот моя мама, — я услышала вздох, но не сводила глаз с пары, идущей ко мне. — Просто держите детей подальше, чтобы он их не видел.

— Идите, — сказал Лучано миссис Моррелли. — Я буду рядом с Бьянкой, —приходят и другие мужчины. Я услышала шарканье, когда она поспешила уйти отсюда. Лучано подошел ко мне тихим голосом и сказал: — Все будет хорошо, Бьянка. Нико и Кассио всего в нескольких минутах ходьбы.

Бросив в его сторону короткий взгляд, я дрожаще улыбнулась. Я никогда не ожидала увидеть Бенито и мою маму гостями на моей свадьбе. И тот, который был собран в последнюю минуту. Должно быть, их пригласили.

Слова отца Нико звучали в моих ушах. Он женился на тебе только из мести.

— Мне следовало обратить внимание на список гостей, да? — я попыталась пошутить, повернув голову в сторону приближающейся тикающей бомбы.

— Придурки всегда находят путь, — пробормотал он себе под нос, и не было никакой ошибки в том, что Бенито ему не нравился. Ведь он похитил его жену. Невзлюбил бы меня Лучано, если бы узнал, что я дочь Бенито?

— Ааа, вот невеста, — голос Бенито был приятным, хотя блеск в глазах — нет.

Я не ответила. Голубые глаза моей матери казались усталыми, грустными и мертвыми. Глубокая печаль ощущалась у меня на языке соленой и горькой. Как кровь, которая, я знала, однажды прольется.

Куда бы ни пошел Бенито Кинг, всегда следует кровь и смерть. Голос бабушки разносился по ветру, предупреждая меня о приближающейся опасности.

— Ты, должно быть, Бьянка Картер, — протянул он, поскольку я молчала. Он схватил мою руку в свою и поцеловал ее сверху. Я никогда не понимала истинного значения крипа до того самого момента. Даже отец Нико не мог сравниться с ним. Этот человек вызывал у меня самые жуткие чувства. И он был моим биологическим отцом.

Бля, нет! Этого не может быть . Я не чувствовала к нему ничего, кроме отвращения и ненависти. Я никогда никого не ненавидела так сильно, как его.

— Или мне следует называть тебя Бьянка Каталано? — добавил он с понимающим взглядом. Я потянула себя за руку, но он крепко держал ее, от его липких рук у меня побежали мурашки по коже.

— Можешь звать ее Бьянка Моррелли, — прозвучал рядом со мной резкий и жесткий тон Нико, и моя голова резко мотнулась в его сторону. Он вырвал мою руку из хватки Бенито. Лицо моего мужа представляло собой холодную, неподвижную маску.

Мужчина рядом со мной был безжалостным бандитом, каким его знал мир мафии. Кассио и Лука Кинг стояли по другую сторону от моего мужа, что меня удивило. Было такое ощущение, будто мы против них. Я была удивлена, увидев, что Кассио и Лука не стоят рядом со своим отцом, но затем слова Нико прозвучали в моих ушах, намекая на жестокость, которую они пережили при своем отце.

В окружении бандитов я чувствовала себя с Нико и его друзьями в большей безопасности, чем когда-либо прежде. Хотя я не была уверена, смогу ли я вообще чувствовать себя в безопасности рядом с кем-либо из этих мужчин.

— София, я думал, что у твоей дочери лучший вкус на мужчин, — усмехнулся Бенито. Лицо моей матери никогда не менялось, на нем не отражалось никакого выражения. За исключением небольшого блеска в ее глазах. Волосы у нее были рыжие, и хотя они ей очень шли, мне она нравилась больше с ее натуральными грязно-светлыми кудрями. Она выглядела слишком бледной, яркий красный цвет ее волос в сочетании с темно-синим платьем делал ее бледной.

— Привет, дорогая, — мама наклонилась и легко поцеловала меня в щеку. — Ты выглядишь прекрасно. Бабушка и папа были бы очень рады увидеть тебя сегодня. Хотя ты немного похудела.

Ее голос был таким мягким, каким я его помнила. Прошло шесть лет с тех пор, как я ее видела, и мне было чертовски больно видеть боль в ее глазах. Возможно, для кого-то другого это не было очевидным, но я видела это ясно как божий день. Может, она и не такая уж старая, но глаза у нее были древние.

— Мам, — выдохнула я, мой голос дрожал от чувств, которые я пыталась сдержать. — Я…

Ее рука поднялась к моей щеке, ее глаза встретились с моими. — Все в порядке, — тихо сказала она. Она смотрела на меня с любовью и грустью, разрывая мое сердце на куски. — В Греции хорошо в это время года, тебе не кажется?

Резкий вдох захватил мои легкие. Это был наш кодекс. Пришло время бежать. Бенито узнал, что я его? Мы с девочками были в опасности; нам пришлось исчезнуть. Вот только я застряла. Вся жертва моей матери была напрасной, потому что я, черт возьми, наткнулась на Нико, потому что потратила украденные деньги.

Он сказал, что защитит меня, прошептал мой разум..

Но мог ли он? Сможет ли он защитить меня и моих девочек от кого-то столь злого и безжалостного, как любовник моей матери? Владелец. Тюремщик.

— Да, небо голубое, — прохрипела я, мой голос был едва слышен. — А моря бурные.

Напряжение вокруг нас было высоким; это вполне ощутимо. Нико и его друзья стояли рядом, каждый из них с открытыми кобурами, чтобы их было легко достать. Лучано и Лука уже достали оружие. Охранники Бенито тоже были готовы выхватить оружие.

— Что это за чушь про Грецию? — Бенито выплюнул, но я ни разу не отвела взгляда от мамы, запечатлев в памяти ее образ. Я могла пересчитать по пальцам обе руки, сколько раз за всю свою жизнь я видела маму. У меня почти не было с собой ее фотографий. И все же каким-то образом я чувствовала связь с ней на базовом уровне.

Мама никогда не отводила от меня взгляда. — Греция была в списке желаний Бьянки. Не так ли, дорогая?

Я кивнула. Это было прощание. Я хотела, чтобы она пошла со мной, если мне вообще удастся сбежать от Нико. Учитывая охрану, которую он приставил ко мне, это было маловероятно.

— Дорогая, я бы хотела поскорее собраться вместе выпить кофе, — предложила она. Моя мама ненавидела кофе. — Может быть, через две недели. Я напишу тебе дату, чтобы мы могли найти место для встречи, — сердце мое бешено забилось, сердце застряло в горле. — Это подойдет?

— Да, — произнесла я, мой голос был едва слышен. Я впивалась в ее лицо, запоминая каждую строчку на ее лице. Мои бабушка и папа позаботились о том, чтобы я знала, что мама меня любит, несмотря на то, что я редко ее видела. Когда я была маленькой, я задавалась вопросом, почему моей мамы нет рядом, и постепенно, когда я стала старше, моя бабушка рассказывала мне все больше и больше. Единственное, что она скрывала от меня, — это личность моего отца. Она заставила меня поверить, что человек, который меня воспитал, на самом деле был моим отцом.

— Нико, я бы поздравил тебя с женитьбой, — сказал Бенито с жестоким блеском в глазах. — Но я уже могу сказать, что твоя жена не задержится здесь надолго. Для нее есть другие планы.

Я выглядела растерянной между мамой и Бенито. — Что ты имеешь в виду? — я спросила.

Бенито лишь усмехнулся, не удосужившись мне ответить.

Подул ветер, и каштановые волосы моей мамы развевались вокруг нее. Именно тогда я это увидела. Фиолетовые отпечатки пальцев на шее. Кто-то душил ее так сильно, что на ее бледной коже остались синевато-фиолетовые отпечатки пальцев.

Я взглянула на Бенито, и из моего горла вырвалось рычание. У меня возникло безумное желание закричать, обхватить его руками за шею и выдавить из него жизнь. В тот момент я действительно думала, что смогу это сделать и не потеряю сна, если увижу, как свет покидает его глаза, когда я его убиваю.

Сделав шаг вперед, я подняла руку, готовая ударить его. Я не думала об этом, я просто действовала.

— Ты, сукин сын… — я сплюнула, но мама вмешалась между мной и Бенито, не давая мне ударить мужчину.

— Дорогая, все в порядке, — быстро сказала мама.

— Нет, это не так, — мой голос повышался с каждой секундой, сердце колотилось. Единственное, что я чувствовала, — это всепоглощающую ярость. — Он причинил тебе боль.

— Бьянка, — предупредила она, закрывая Бенито от моего поля зрения.

Бенито рассмеялся. — Ты привыкнешь, Бьянка, — мрачно усмехнулся он. — Твой муж поступает гораздо хуже.

У меня вспыхнуло раздражение, в ушах загремело, и все загудело. Все и все исчезли. Единственное, на чем я могла сосредоточиться, — это ярость и потребность причинить вред этому человеку. Красная ярость овладела мной, подпитывая адреналин, и мне было бы все равно, если бы боец ММА захотел драться со мной. Мне хотелось ударить и ранить, заставить кого-то кровоточить.

— Мам, подвинься, — приказала я сквозь стиснутые зубы, отступив от нее в сторону. Мои руки сжались в кулаки: — Ты чертов сын…

Я взмахнула рукой, готовая вцепиться в него и причинить ему боль. Точно так же, как он причинил боль моей матери. Он отступил назад, и я промахнулась, моя рука взлетела в воздух.

— Бьянка, — мягко предупредил Нико и левой рукой схватил меня за талию, удерживая меня, пока я сжимала его предплечье вокруг себя спереди.

— Отпусти, — прошипела я, обезумевшая от ярости.

— Бьянка! — голос моей матери дрогнул сквозь красную ярость. — Я люблю тебя, но не позволю тебе причинить ему вред.