Глава 11

Она

My prerogative

— Поллианна! — с криком, словно торнадо, О’ ворвался в зал в Garden Rock, где собралась команда стилистов перед отъездом на стадион. С одной стороны, я была рада вернуться домой, хотя никто не зашёл поздороваться или проведать меня. Ведь когда я уехала из родного города в Нью-Йорк, это было действительно возрождение, с другой стороны, как бы я ни любила воздух пустыни, пребывание в Вегасе заставляло меня чувствовать себя более одинокой, чем обычно. — Планы меняются, ты покидаешь новичков и будешь отвечать за Аполло и Динамита. Между вами теперь доверительные отношения, и ты сможешь справиться с ними самостоятельно. А в следующий раз, когда один из этих ублюдков посмеет угрожать тебе, ты должна сказать мне!

Все взгляды устремились на меня.

— Кто посмел? — спросила Пенни.

— Этот сукин сын Харрис, — ответил мой босс.

— Он был зол и...

— Мне насрать, был ли он зол, Пруденс! Никто не смеет прикасаться к вам или угрожать! Я ясно выразился? — уточнил О'. — Я не хочу рисковать и потерять компетентного помощника из-за новичка, который не может уважать нашу работу.

— Харрис ведь всё равно вне игры, верно? — спросил Кармайкл.

— Да, но он вернётся к плей-офф, и тогда им займусь я. А пока я хочу, чтобы ты была спокойна и без негатива работала с двумя игроками, которых знаешь. Окей?

Я кивнула. О' выдал мне карточки игроков, продолжая при этом смотреть на меня с укором.

— Я думала, что это нормально, не хотела плакаться в жилетку! — Мне захотелось оправдаться.

— Насилие никогда не бывает нормальным. Если бы Харриса услышал тренер, то надрал бы засранцу задницу в следующее же мгновение. Но пока что на него обратил внимание Ламар, а шутить с капитаном команды — не самое разумное решение, так что увидишь, Харрис станет покорным ягнёнком. А пока ему нужно держаться от тебя подальше, а тебе — снова стать прежней, без страха перед раздевалкой. Не думай, что я не заметил в тебе перемен.

— Спасибо, О'.

— Не за что, Поллианна.

Мы, как обычно, сели в автобус, который доставил нас в Парадайз — город, примыкающий к Лас-Вегасу, где располагался стадион Allegiant. В раздевалке разложили для игроков всю одежду, пока команда находилась на поле. Очевидно, Ravens и в этот раз одерживали победу. Я выглянула в коридор, и Пенни жестом пригласила меня следовать за ней.

Мы прошли к трибунам, на которые у нас был пропуск.

Этот стадион тоже был огромный и полон болельщиков. Я взглянула на табло: Ravens выигрывали со счётом 32:13. Я, как обычно, поискала на поле Харди, но его там не было, как не увидела его и среди тех, кто стоял рядом с полем.

— Это правда, что Харрис пошёл против Ламара? — спросила Пенни.

— Да.

— Тогда можешь больше не волноваться, скорее всего, он не вернётся в раздевалку, и его продадут. Они не дети, у них есть опыт игры в футбол в колледже; никогда не стоит повышать голос на капитана. Мне жаль, что это случилось с тобой; если бы я там была, то надрала бы ему задницу! Пойдём в раздевалку, осталось недолго.

Мы вернулись, и, оказавшись перед своей зоной, я заметила, что на скамейке Харди лежат ботинки и щитки. Тут же появился он, прикрытый халатом. Он сел так, словно меня не существовало, и начал вытираться.

— Лас-Вегас, халат: такое чувство, что я уже видел эту сцену, — пробормотал он. К счастью, остальные стилисты стояли перед входом и ждали команду.

И вот мы перешли на новый уровень: от избегания меня и косых взглядов до издевательств.

«Успокойся, Пруденс, успокойся и отплати ему тем же»

— Сегодня… сегодня тебе придётся надеть рубашку на пуговицах. Ткань немного тянется, так что у тебя не должно возникнуть проблем. О' сказал мне, что до Рождества мы получим твои новые мерки, так что переделаем всё по ним и не будем рисковать...

— Я на самом деле такой прозрачный? — перебил он. Харди был явно обижен.

В этот момент я посмотрела на него. О боже, то, что он стоял так близко, не сулило ничего хорошего, потому что Харди был совсем непрозрачным. После всего одной ночи он был в каждой моей мысли и продолжал там оставаться.

Он был... он!

Харди продолжал смотреть на меня, ожидая ответа, который я ему не дала. Он расстегнул пояс халата, снял его, и я увидела, что он стоит передо мной совершенно голый.

— Думаю, ответ — да, я прозрачный, так в чём же проблема?

Чёрт, чёрт, мне пришлось дать себе подзатыльник! С огромным усилием я притворилась безразличной, подошла к месту, где лежали его вещи, и взяла одежду, которую он должен был надеть.

— Не мог бы ты надеть это, раз уж ты высох?

Харди, пыхтя, надел боксеры и носки. Я протянула ему рубашку, он надел и её.

— У меня пальцы распухли, — сказал он, и я принялась застёгивать пуговицы на его рубашке. Я, как обычно, избегала смотреть на него, но это было нелегко, потому что его грудь была ещё более мощной, чем в тот раз, когда мне довелось её ласкать.

— Почему ты спустился раньше? — спросила я, чтобы прервать неловкое молчание, а главное, чтобы не думать об эротических вещах.

— Мы без проблем выигрываем, тренер хочет попробовать несколько запасных и приберечь меня для Bengals, — ответил он. — Ты надеялась, что я травмировался?

— Я не хочу, чтобы ты получил травму, — прошептала я.

— Правда? — дразнящим тоном спросил он.

Я подняла на него взгляд, и Харди продемонстрировал свою великолепную улыбку, которая заставила меня капитулировать пять лет назад. Он оглянулся мне за спину, чтобы убедиться, что мы по-прежнему одни, а затем снова посмотрел в мои глаза.

— Почему ты не оставила мне свой номер, Пруденс? — спросил он.

Пруденс... он назвал меня Пруденс. Не Поллианна, не прозвищем, которым все равнодушно пользовались. Почему я не дала ему свой номер? Потому что не хотела быть развлечением на одну ночь, потому что он собирался жениться.

— Потому что, когда собиралась это сделать, я увидела...

— И Ravens снова выиграли! — Кто-то крикнул, и раздевалка наполнилась игроками.

Я продолжила застёгивать рубашку, будто этот диалог и не начинался.

Рядом появился Аполло.

— Всё в порядке? — спросил Харди.

— Тридцать шесть к тринадцати, — ответил его друг.

— Эй, Поллианна, ты что, бросила меня вот так, ради сосунков защиты? — спросил восторженный Ламар.

Я улыбнулась, а Харди показал капитану средний палец.