Я стягиваю свободную ткань через голову, оставаясь стоять в облегающей майке, которая застегивается чуть ниже груди. Это тип дышащего бюстгальтера, который я ношу во время тренировок, и его легче всего найти и украсть в Луте. Я быстро опускаю взгляд, чтобы убедиться, что мое клеймо не видно. Достаточно того, что шрам, идущий по моей шее, всегда доступен для блуждающих глаз.

Брюки низко висят на бедрах, обнажая каждый сантиметр живота. Когда его взгляд скользит по мне, я вздрагиваю, несмотря на заходящее солнце, пробивающееся сквозь деревья. В том, как он смотрит на меня, есть что-то такое, чего трудно не желать. Его взгляд благоговейный, медленный, как искренняя молитва.

Я сглатываю, когда его глаза снова встречаются с моими. Перевожу дыхание, когда он быстро стягивает рубашку через голову. Ткань, которой я обмотала его живот, заляпана кровью, и он не удосуживается посмотреть вниз, когда начинает ее распутывать.

— Хорошо бы ее смыть, — вздыхаю я, потому что не могу придумать, что сказать.

Он кивает, бросая ткань на землю. Надеюсь, он не слышал, как я сглотнула при виде его тела. Я видела его без рубашки бесчисленное количество раз, но все равно стараюсь не пялиться. Его кожа загорелая, каждая мышца рельефная. Мой взгляд пробегает по гербу Ильи, вытатуированному на его груди, по темным линиям, проступающим на его коже.

Чума, мне нужно остыть.

Мое лицо горит, поэтому я поворачиваю его в сторону бассейна. — Ты первый.

Он делает ближе шаг ко мне, а не к воде. — Нет, ты иди вперед, дорогая. Ты выглядишь немного раскрасневшейся.

— Знаешь, — говорю я, — утопить тебя звучит все заманчивее с каждой минутой.

Его усмешка преследует меня до самого края бассейна, где я снимаю ботинки и носки, прежде чем опустить ноги в прохладную воду. Я вдыхаю, когда мои пальцы касаются поверхности. Вода приятно освежает, и я быстро окунаю в нее остальную часть ступней.

Внешнее кольцо бассейна неглубокое, вода голубая и манящая. Но в центре становится темнее и глубже, и я не собираюсь исследовать, насколько сильно. Я задерживаю дыхание, медленно погружаясь в бассейн, и прикусываю язык, когда вода обволакивает мои бедра.

Я даю себе несколько секунд, чтобы привыкнуть к температуре, а затем дергаю ногой за цепочку. — Ну же. Она теплая, как вода в твоей роскошной дворцовой ванне.

— Да? — Его смех звучит издевательски. — Так вот почему твои губы посинели?

Мои пальцы подлетают ко рту, и стучащие зубы оказываются запертыми внутри. — Нет. — Я опускаю руку, чтобы брызнуть в него водой. — А теперь иди сюда, чтобы я могла тебя утопить.

— Как заманчиво, — насмехается он, шагая в бассейн. — Дерьмо. — Он шипит сквозь стиснутые зубы, когда холодная вода достигает его бедер.

— Что случилось, Азер? — невинно спрашиваю я. — Ты выглядишь немного замерзшим.

— О, а ты нет?

Я провожу пальцем по поверхности воды, создавая завитки. — Ни капельки.

— Хм. — Выражение его глаз заставляет меня волноваться. — Ну, так не пойдет.

И вот он уже пробирается к центру бассейна.

Вскоре цепь между нами натягивается, и меня тащат за ним. Я задыхаюсь, когда вода плещется вокруг моей талии, поднимаясь все выше с каждым движением моих ног. Смех проскальзывает между моих дребезжащих зубов при виде мурашек, взбирающихся по его мускулистой спине.

Я упираюсь пятками в скользкий пол, когда вода достигает моих ключиц. — Кай. — Вода плещется вокруг моих плеч. — Ладно, Кай, мне холодно. Мы можем остановиться...

Мой подбородок погружается в воду, и меня охватывает паника. Я всплескиваю руками, отталкиваясь ногами, которые теперь едва касаются дна. Сквозь размытое зрение я вижу, как Кай поворачивается и мчится ко мне, разбрызгивая воду с каждым шагом.

Сильные руки обхватывают меня за талию, поднимая мою голову высоко над водой. — Ты в порядке. Я держу тебя. — Он смотрит на меня с беспокойством. — Я и забыл, насколько ты ниже ростом. Не думал, что здесь так глубоко.

Я кашляю, смаргивая воду с глаз. — Все еще не умею плавать, кретин.

Он качает головой, тяжело дыша. Вода стекает по его лицу, капая с ресниц. Он убирает руку с моей спины, чтобы заправить мне за ухо мокрую прядь волос. — Черт, после всех этих разговоров о том, что ты меня утопишь, я подумал, что в воде ты будешь чувствовать себя немного увереннее.

Я слабо улыбаюсь. — Я достаточно уверена в себе, чтобы держать тебя под водой.

Он хихикает, сверкая ямочкой. Его пальцы играют с концом моей косы, прежде чем потянуть за него. — Итак, я научил тебя танцевать и ездить верхом. Может, добавить к этому списку плавание?

— Нет, если ты собираешься злорадствовать по этому поводу, — бормочу я.

— Я не злорадствую. Пока. — Он проводит пальцем по моей мокрой косе. — Просто говорю, что не уверен, что бы ты делала без меня.

— Я была бы свободна без тебя, — грустно улыбаюсь я. — Делала бы все, что пожелаю.

— Например, дралась бы в клетке и жила в разваливающемся здании?

— Это лучше, чем гнить в камере, — парирую я, не сводя с него глаз.

Его пальцы нащупывают мой подбородок, вытирая капающую с губ воду. — Я не позволю этому случиться.

— Да, — беззлобно смеюсь я. — Не забудь убить меня быстро, пожалуйста. Я бы предпочла просто покончить с этим.

Он качает головой, глядя на мой шрам. Я вздрагиваю, когда его пальцы касаются неровной линии, и отворачиваюсь, чтобы спрятать ее от него. — Грей...

— Азер, — твердо произношу я. — Не притворяйся, что забыл, кто мы друг для друга. Кто мы для Ильи. — Я тычу пальцем в его обнаженную грудь. — Элитный. Обыкновенная. Энфорсер. Преступница. — Я мотаю головой, безучастно глядя на качающиеся вокруг нас ветви. — Мы враги с историей. Враги, которые ненавидят друг друга.

Я не смотрю на него, но знаю, что он качает головой. — Ты не ненавидишь меня.

— О, у меня есть все основания для этого.

— Но это не значит, что ты ненавидишь.

Я фыркаю и упираюсь ладонями ему в грудь. — Отпусти меня.

Он прижимает меня к себе крепче. — Ты знаешь, что я думаю?

— Нет, вообще-то мне плевать, что ты...

— Я думаю, ты ненавидишь то, что не можешь ненавидеть меня.

Мое лицо в нескольких дюймах от его. — О, я могу ненавидеть тебя просто отлично.

— Тогда ненавидь то, что ты чувствуешь ко мне. Его рука скользит по моему бедру, а другая крепко прижимает меня к себе. — Ненавидь меня за то, что я заставляю тебя хотеть этого.

Капля дождя падает мне на щеку. Я сглатываю, подыскивая слова, и лишь качаю головой. Я слабо отталкиваюсь от его груди, моргая от капель воды, стекающих по загорелой коже.

— Просто притворись, — бормочет он. — Мы заслужили право притворяться.

Снова это слово — то, которое оправдывает чувства, с которыми я борюсь.

Он поднимает мою ногу, направляя ее, пока она не обхватывает его бедро. Еще одна капля дождя попадает мне на нос, когда я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с его, и наши лица оказываются рядом. Мое сердце колотится в груди, ведя войну с моим кричащим разумом.

Я не должна этого делать. Он — скользкая дорожка, с которой я готова сорваться, искушение, которому лучше не поддаваться. Снова.

Но это притворство.

Это секрет для души.

Именно это я говорю себе, обхватывая другой ногой его бедро, в то время как его руки крепко сжимают мою спину. Прижимая меня к себе, он делает несколько медленных шагов назад, пока вода не омывает наши ключицы. И я позволяю ему. Потому что доверяю ему больше, чем хочу признать.

С неба начинает лить дождь, создавая вокруг нас рябь.

— Это просто притворство? — шепчу я, растворяясь в его объятиях.

— Это только мы. — Рука скользит по моей спине и волосам. — Никаких титулов. Никаких обязательств. Никакой истории.

Я медленно киваю и кладу руки ему на шею. Капли дождя падают на наши лица, усиливаясь с каждой секундой, проведенной в разглядывании друг друга.

— Ты собираешься поцеловать меня, Грей, или просто продолжишь любоваться тем, что видишь? — бормочет он, проводя большим пальцем по моей нижней губе.

— Вообще-то я все еще подумываю о том, чтобы утопить тебя. — Мой голос звучит с придыханием, а мои пальцы блуждают по изгибу его челюсти.

— О, дорогая, я уже тону. — Его губы приближаются к моим, дразня меня. — И я умоляю тебя позволить мне вдохнуть тебя.

Я лукаво улыбаюсь. — Я думала, ты никогда не умоляешь?

— Я начинаю привыкать к этому, когда дело касается тебя.

И тут его рука проскальзывает за мою шею, чтобы притянуть мои губы к своим.

Его губы прижимаются к моим, отвлекая от каждого предупреждения, эхом отдающегося в моей голове. На вкус он как ошибка, и все же я запоминаю ощущение его рта на своем. Какая-то часть меня знает, что я не должна этого делать, но я не могу вспомнить ни одной причины, почему.

Этот поцелуй кажется другим.

Этот поцелуй словно наверстывает упущенное. Каждый момент, когда наши тела прижимались друг к другу, а губы оставались на расстоянии. Каждое мгновение, когда вокруг нас витало напряжение, но мы все же отстранялись.

Поцелуй на крыше должен был причинить ему боль, показать всю степень моего отвращения. Ненависть окутала губы, встретившиеся с его устами, и гнев побудил меня сделать это.

Наш поцелуй в канализации был инициирован приближающейся гибелью и подстегнут паникой. Он был поспешным и импульсивным — все, чем не является этот момент.

На вкус он как тоска. Страсть раздвигает мои губы, желание углубляет поцелуй.

Он не торопится делать то, о чем умолял, — вдыхать меня. Рука пробегает по моей шее, а другая исследует изгиб моей обнаженной талии. Он замедляет поцелуй, когда я запускаю пальцы в его волосы, а затем пробегаю по его плечам, ощущая выступающие на коже шрамы.

В его поцелуе есть какое-то благоговение, в том, как он держит мое лицо, — деликатность. Я никогда не испытывала такой нежной страсти.

Дождь уже вовсю поливает нас, пропитывая мои волосы и капая с носа. Несмотря на это, парень целует меня крепче, словно вспоминая, как он не сделал этого в первый раз, когда мы попали под дождь возле дворца. Я сильнее обхватываю его ногами, притягивая к себе настолько близко, что чувствую, как его сердце колотится о грудную клетку.