Глава 30

Глава 30

Пэйдин

Я заплетаю волосы, когда он выходит из ванной.

Выходит из ванной без рубашки.

Прядь волос выскальзывает у меня из пальцев. Я вскакиваю на ноги, глядя куда угодно, только не на загорелую грудь и влажные брюки, низко висящие на его бедрах. Капли воды стекают с его волос по плечам. Не то чтобы я это замечала.

— Ты когда-нибудь надеваешь рубашку? — небрежно спрашиваю я, не отрывая взгляда от косы, с которой вожусь.

— Я ее постирал, так что она должна высохнуть. — Серые глаза переходят на мои. — Если я тебя отвлекаю, непременно дай мне знать.

Я усмехаюсь, как будто это не совсем то, что он делает. Когда я направляюсь через комнату, он вынужден следовать за мной, пока я не опускаюсь на тонкий матрас. Он возвышается надо мной, освещенный лишь лунным светом, проникающим через окно, и агрессивно взъерошивает полотенцем свои мокрые волосы.

— Ты капаешь водой на мою кровать, — говорю я, отодвигаясь дальше по матрасу.

Он смотрит на меня из-под полотенца. — Прости, твою кровать?

— Да, мою кровать.

— Нет, я тебя слышал, — просто говорит он. — Я просто пытаюсь понять, почему ты так считаешь.

— Потому что я не буду с тобой спать. — Он бросает на меня взгляд, и я быстро перефразирую: — Я не буду спать с тобой в одной постели.

Он не пытается скрыть, насколько смешным ему это кажется. — И почему же? Мы же не делили постель раньше.

— Ты постоянно напоминаешь мне об этом. — Я возвращаю свое внимание к оставленной косе. — Да, раньше.

До каждого предательства, которое вставало между нами.

— Ну, у тебя нет особого выбора. — Он кивает на цепь, безвольно висящую между нами.

— Ты мог бы свесить голову с другой стороны кровати, — сладко говорю я.

— Почему бы тебе этого не сделать, раз уж ты так отчаянно хочешь сбежать от меня? — Он делает шаг ближе к кровати, его колени задевают одеяло. — У меня нет проблем с тем, чтобы спать рядом с тобой.

Я раздраженно качаю головой, отодвигаясь на другой край кровати, которая, на мой взгляд, вдруг стала слишком узкой. Матрас проседает, когда он садится рядом со мной. Не обращая на него внимания, я не спеша откидываю тонкое одеяло и проскальзываю под него.

Холодно, морозный воздух заставляет меня стучать зубами. Не знаю, с чего вдруг стало так холодно, но влажные волосы, прилипшие к шее, точно не помогают. Я натягиваю одеяло до подбородка, прежде чем подложить ледяные руки под бедра.

— Ты трясешь кровать, — тихо говорит он.

— И тебе не помешает сползти с нее, если это тебя так беспокоит.

Я слышу улыбку в его голосе. — Ты дрожишь с тех пор, как приняла ванну.

— Ты говоришь это так, словно заботишься о моем благополучии. — Цепь громко звякает, когда я переворачиваюсь на бок и вглядываюсь в темноту.

— Нет, но я забочусь о своем благополучии. И я бы не хотел, чтобы ты дрожала всю ночь.

— Говоришь как истинный джентльмен, — насмехаюсь я.

Мы молчим, и лишь слабый стук моих зубов заполняет пространство. Он затихает рядом со мной, и я полагаю, что он уснул. Так продолжается до тех пор, пока матрас за моей спиной не прогибается, и я практически вкатываюсь в него.

— Какого черта ты...

Его грудь касается моей спины.

Я пытаюсь снова. — Какого черта...

— Ш-ш-ш.

У меня отвисает челюсть. — Я жду лучшего объяснения, чем это.

— Полегче, Грей. — Рука касается моего бедра, заставляя меня отпрянуть от него. — Я не могу спать, когда ты трясешь кровать, а ты не можешь спать, когда замерзаешь. Так будет лучше для нас обоих.

— Правда? — начинаю я. — Потому что я...

— Чума, — усмехается он мне в ухо. — Просто притворись. Притворись, что мы не ненавидим друг друга в эти моменты, помнишь? — Я открываю рот, чтобы возразить, но рука, которой он обхватывает мою талию, заставляет меня захлопнуть его. — Все это означает, что мы полезны друг другу.

Я слегка напрягаюсь, прижимаясь к нему.

Полезны друг другу.

Это предложение ранит сильнее, чем следовало бы. Я ненавижу себя за то, что ненавижу, как это звучит в его устах. Потому что полезность — это предел наших отношений. Самое большее, что мы когда-либо будем значить друг для друга.

— Ладно, — говорю я, раздражаясь от того, что мой голос дрожит. — Притворись.

С этими словами я позволяю себе растаять в его тепле, когда он притягивает меня ближе.

Я утопаю в его руках и обвита цепью, связывающей нас.

Моргая от туманного солнечного света, проникающего в окно, я чувствую, как он тепло покрывает мое лицо. Его рука прижимается к моей щеке, а пальцы выглядывают из-под моих распущенных волос. Я чувствую, как его глубокое дыхание шевелит мои волосы, согревает шею.

Ему комфортно. Он доволен.

Он притворяется.

Эта мысль заставляет меня отстраниться от него, начиная с руки, плотно обхватившей мою талию. Схватив его за запястье, я отбрасываю его за спину, не утруждая себя нежностью. Затем я сажусь, вытаскивая пряди своих волос из его пальцев.

Он шевелится и быстро приподнимается на локтях. Одеяло сползает с его обнаженной груди, когда он смотрит на меня сонными глазами, отслеживая, как я перебрасываю волосы через плечо.

— Ты пропустила кусочек.

Я поднимаю взгляд при звуке его хрипловатого голоса. — И тебе доброе утро. — Я провожу рукой по шее, нащупывая забытую прядь, спадающую мне на спину. Он наблюдает за мной, а я притворяюсь, что не чувствую его взгляда, путешествующего по моему лицу.

— Что теперь? — рассеянно спрашиваю я. — Пора тащить меня обратно в пустыню?

Мысль о возвращении в Илью перетекает в не менее мрачную, и мое сердце сжимается от внезапного напоминания о моем эгоизме. Я так увлеклась Энфорсером, который держит мою судьбу в своих руках, что даже не подумала о своих друзьях — Смешанных, живущих в нищете. Я беспокоюсь за Ленни, Лину, Финна и всех остальных, кто был достаточно добр, чтобы помочь мне. Поверить мне.

Пожалуйста, будьте в безопасности. Пожалуйста.

Если бы я знала, кому или чему молиться, я бы так и сделала.

— Не совсем. — Кровать прогибается, когда он встает на ноги, заставляя подняться и меня. Он направляется в умывальную и заходит внутрь, чтобы забрать свою влажную рубашку из ванной. Не знаю, почему я отворачиваюсь, когда он натягивает ее через голову, но это действие кажется мне слишком интимным.

— Мы пройдем через Дор, — говорит он, возвращаясь в ванную. — А потом пересечем Святилище Душ.

Я издаю невеселый смешок. — Святилище Душ? Скалистую местность, кишащую разбойниками? — усмехаюсь я. — Думаю, я бы предпочла Скорчи.

Его голос слегка приглушен приоткрытой дверью. — Отец не раз отправлял меня туда. Мы справимся.

Я сглатываю при напоминании о его мучительных тренировках. — Ну, а в прошлый раз ты был прикован?

Он молчит несколько секунд. — Я всегда... испытывал трудности, когда был там. — Опять молчание. — Так что, как я и сказал, все будет в порядке.

Когда он выходит из умывальной, в руках у него сверток с одеждой, который он намеревается бросить на пол, чтобы его нашел трактирщик. Вспышка знакомого оливково-зеленого цвета привлекает мое внимание, и я выхватываю жилет из его рук. — Только не это, — огрызаюсь я. Его брови взлетают вверх в ответ на мой тон — молчаливый вопрос. — Адена сшила его для меня, — тихо говорю я, неловко прочищая горло. — Я... я дала ей обещание.

Он медленно кивает, кажется, колеблясь. — Последнее Испытание. Я... я видел, как это произошло. Видел, как ты обнимала ее. — На его щеке дергается мускул. — Слышал, как ты кричала.

Я отвожу взгляд, чувствуя, как эмоции начинают закипать в моих глазах. — Она заставила меня пообещать, что я буду носить его ради нее. — Я провожу рукой по грубому подолу. — И я планирую сделать именно это.

Прочистив горло, я накидываю жилет на плечи. Мне не нравится, как он наблюдает за мной, словно готов собрать осколки, когда я неизбежно сломаюсь. Он вздыхает через нос, открывая рот, чтобы сказать...

Громкий стук в дверь прерывает его.

— Эй! Кто там?

Мужчина колотит в запертую дверь, дребезжа ржавыми петлями. Кай кивает в сторону окна, его взгляд по-прежнему прикован к двери. Я легким шагом направляюсь к выходу, наматывая платок на голову и запихивая в него серебристые пряди волос. Когда мы подходим к окну, я натягиваю ботинки и быстро перекидываю ногу через подоконник, а затем и все остальное тело. Кай оказывается прямо за мной и спрыгивает с подоконника, когда я слышу, как дверь распахивается.

— Эй! Вернитесь, ублюдки!

Мы удираем с места происшествия на сонных конечностях. Я спотыкаюсь, пытаясь обернуть юбку вокруг себя, в то время как Кай швыряет нашу грязную одежду за спину. Смех подбирается к моему горлу и вырывается изо рта. Принц смотрит на меня, и я ловлю его улыбку, прежде чем он натягивает бандану на лицо. Я слышу его хихиканье, когда мы сворачиваем в переулок, уворачиваясь от катящихся телег и ругающихся торговцев.

— Остановите их!

Я поворачиваю голову и замечаю того, кто может быть только трактирщиком. Его лицо красное и пятнистое от ярости, он бежит за нами, указывая толстым пальцем в нашу сторону. — Остановите этих двоих!

Его вид заставляет меня смеяться еще сильнее, а улыбка Кая под банданой становится еще шире. Я щурюсь в лучах восходящего солнца, старательно избегая людей, толпящихся на купеческой улице.

— Сюда, — зовет Кай через плечо, хватая меня за руку и увлекая в переулок. Он выхватывает из проезжающей мимо телеги большую шляпу — небрежная попытка воровства. Торговец кричит нам вслед, пока мы пересекаем еще несколько улиц, цепь скребет под нами по булыжнику, а я пытаюсь подавить смех. Мне все это кажется очень забавным, и я слегка обеспокоена, почему.

— Мы должны его потерять, — бормочет Кай, когда за углом раздается еще один крик. Я уже собираюсь что-то сказать, как вдруг он тянет меня в другой переулок и прижимает к разрушающейся стене.

— Что ты...

— Притворись, Грей, — выдыхает он, прижимая меня к стене своим телом. Прежде чем я успеваю задать ему вопрос, он одной рукой развязывает мою юбку и бросает ее на землю. Я моргаю, глядя на скомканную ткань у наших ног, прежде чем его рука возвращает мое лицо к своему.