Лукьян покраснел.

— Хватит об этом вспоминать!

Повернувшись, Татьяна отложила черное облегающее платье и подняла облегающее красное с чересчур большим вырезом. Она посмотрела на Лукьяна через зеркало и поцокала языком.

— Ты большой ребенок.

Она снова прижала платье к телу, пытаясь представить, как оно будет на ней смотреться, решив, что оно ей не нравится, она бросила его туда, откуда взяла.

Она хмыкнула и подошла ко мне, уселась на пол и скрестила ноги. Она смотрела, как я с трудом застегиваю молнию на чемодане.

— Не могу поверить, что ты меня бросаешь.

Я рассмеялась.

— А что, по-твоему, должно было случиться после того, как я вышла замуж за Артуро?

— Не знаю. Только не это, — надулась она.

— Думай об этом, как о чём-то хорошем. Теперь у тебя есть веская причина уезжать из Лас-Вегаса и посмотреть Нью-Йорк. И твой отец не сможет тебе отказать, потому что ты будешь приезжать ко мне в гости, — подмигнула я.

Ее лицо засияло.

— Ты права! — заверещала она. — Ну же, давай поторопимся и соберем твои вещи!

Я рассмеялась и снова попыталась застегнуть чемодан, но он был слишком переполнен.

— Вот дерьмо, поможешь мне, Лукьян? — пробурчала я.

Простонав, он поднялся с кровати и подошел ко мне. Он надавил на чемодан, пока я пыталась застегнуть молнию.

— У тебя слишком много вещей, — проворчал он, усаживаясь сверху.

— Просто заткнись и помоги мне.

— Я пытаюсь, — огрызнулся он.

После нескольких попыток нам, наконец, удалось застегнуть молнию. Мы поставили его рядом с другими моими чемоданами у двери.

Я выдохнула. Я была рада наконец-то присоединиться к Артуро в Нью-Йорке. Первые несколько дней после похищения Артуро оставался здесь, в Вегасе, со мной, пока его отец летал домой и занимался передачей дел Коза Ностры.

Несмотря на то, что я неоднократно говорила ему, что они ни в чем не виноваты, он решил использовать наш боксерский ринг, чтобы наказать Кристиана, Луку и Лоренцо за то, что они не смогли удержать меня в доме. Он дрался с ними один на один, не торопясь и мучительно медленно причиняя им боль. К тому времени, когда он закончил, у Кристиана был сломан нос и три ребра, Лука был весь в синяках и с вывихнутым плечом, а у Лоренцо раздроблена бедренная кость.

Я чувствовала себя ужасно. Это была моя вина, но, сколько бы я ни умоляла Артуро, он не переставал причинять им боль, пока не убедился в том, что донес до них всё, что хотел. Что его приказы должны выполняться без колебаний. В итоге все трое отправились с ним, когда он уехал в Нью-Йорк. Он оставил здесь еще трех человек, чтобы они охраняли меня, пока все они не встанут на ноги.

Я не должна была оставаться здесь так долго, как сейчас, но мне было трудно уехать, когда все было так запущено. Мы начали войну с Чикагским Нарядом, когда убрали Неро, и их новому дону нужно было подать пример, начать с мести за своего бывшего лидера.

Ходили слухи, что младший брат Неро, Франко, вступил в должность после его смерти — и что он в десять раз лучше подходил для этой должности. Он уже мобилизовал людей и укрепил свое лидерство, уничтожив целую банду Мотоклуба, которая вторглась на их территорию во время смены власти.

Ну и, конечно же, Лос-Зетас. Их по-прежнему было много по всему Нью-Йорку и Чикаго, и причины, побудившие их следовать приказам Неро, до сих пор неясны. Не захотят ли они отомстить за его смерть?

Необходимо было установить за ними наблюдение, чтобы выяснить, что именно происходит. Все это вызывало во мне беспокойство, и я не решалась оставить свою семью, когда им могла понадобиться моя помощь. Но то же самое относилось и к Артуро.

Теперь он был моим мужем. Я не могла просто остаться в Вегасе и оставить его одного разбираться со своими проблемами в Нью-Йорке. Я должна была принять решение, даже если выбор между ними разбивал мне сердце.

— Есть еще новости о женщине, которую похитил Александр? — спросила я, вытирая пот со лба.

— Ого, подожди-ка. Александр похитил женщину? — спросила Татьяна, наморщив нос. — Я никогда не думала, что он способен на похищение людей.

— Она была в доме, где Неро держал меня, когда они пришли меня спасать. Я думаю, он пытается выяснить, что она там делала.

Лукьян кивнул.

— Да, но она всё ещё молчит.

— Серьезно? Он теряет хватку или что-то в этом роде?

— Ха, если бы. Скорее, он стал мягкотелым.

Я усмехнулась.

— Александр? Мягкотелый? Не может быть.

— Нет, серьезно. Когда я предложил свою помощь, он разозлился и сказал, чтобы я к ней и близко не подходил. Это было очень странно, — он снова взял мячик и начал кидать его в стенку. — Даже пригрозил, что сломает мне пальцы, если я к ней прикоснусь.

Нахмурившись, я схватила мяч, прежде чем он отскочил обратно к нему.

— Ты шутишь.

— Клянусь! Он стал таким ворчливым. Ещё более раздражительным, чем обычно.

— Интересно, почему?

— Может быть, он влюбился, — пропела Татьяна, и ее губы изогнулись в ухмылке.

Мы с Лукьяном посмотрели друг на друга, а затем расхохотались.

— Александр? Влюбился? — я покачала головой, всё ещё сотрясаясь от смеха. — Ни за что, — в моей голове созрел хитроумный план. — Может, нам пойти к ней?

Татьяна взволнованно кивнула, уже поднимаясь на ноги, а Лукьян выглядел встревоженным.

— Ну не знаю...

— Да ладно тебе! Не будь таким слабаком!

Я надела кеды и завязала волосы в пучок, чтобы они не мешали.

— Тебе легко говорить! Ты его любимица. Он не посмеет причинить тебе боль. А меня он, блять, кастрирует.

— О, повзрослей.

Я выволокла свои чемоданы из спальни и оставила их в коридоре.

Татьяна последовала за мной, ей так же, как и мне, не терпелось поговорить с этой женщиной, когда зазвонил ее телефон. Нахмурившись, она вытащила его и вздохнула.

— Блять, мне пора идти. Папа хочет, чтобы я вернулась домой.

Я покачала головой.

— Ты должна научиться постоять за себя, Тат. Тебе двадцать два, он больше не может тебя контролировать.

— Я знаю, знаю, — вздохнула она, обнимая меня. — Напиши мне, как только приедешь в Нью-Йорк, хорошо?

— Обязательно, — я попыталась отстраниться, но она обняла меня еще крепче.

— Я буду скучать по тебе, — грустно сказала она, и я улыбнулась, крепко прижимая ее к себе.

— Я тоже буду скучать по тебе. Не волнуйся, я буду время от времени приезжать. А ты можешь навещать меня в любое время, когда захочешь.

Она усмехнулась и отступила назад.

— Да, если Гринч мне позволит, — она поцеловала меня в щеку. — Увидимся, подруга. Пока, Лукьян, — крикнула она, спускаясь по лестнице и скрываясь из виду.

Я вздохнула. Я действительно буду скучать по ней. Повернувшись к Лукьяну, я ухмыльнулась.

— Давай, пойдем, посмотрим на эту женщину. Если мы поторопимся, то сможем быстро зайти и выйти.

Александр завернул за угол, и мы оба застыли с широко раскрытыми глазами. Он нахмурился.

— Почему у вас двоих такой вид, будто вы замышляете что-то нехорошее?

— Мы ничего не замышляем, — сказали мы с Лукьяном одновременно.

Он недоверчиво сузил глаза.

— Ладно, — он указал в сторону чемоданов, стоящих у двери. — Давай, возьмем твои вещи и спустимся к машине. Самолет ждет.

Проклятье.

Мы с Лукьяном переглянулись.

— Ладно, серьезно. Что с вами двумя происходит? — огрызнулся Александр.

— Я хочу поговорить с девушкой. Той, которую ты забрал у Неро, — быстро ответила я, прежде чем Лукьян успел что-нибудь соврать.

Александр зарычал.

— Нет.

— Но...

— Я сказал нет, Илиана. А теперь бери свои вещи и топай.

Он взял по чемодану за ручки в каждую руку и зашагал вниз по лестнице.

— Я же сказал, — Лукьян подхватил чемодан и взвалил его на плечо. — Он слишком трясется над ней.

Я вздохнула, взяла свой последний чемодан и последовала за ними. Когда я вошла в фойе, отец уже ждал меня. Он слабо улыбнулся мне.

— Всё собрано?

—Да, — хмыкнула я, волоча за собой переполненный чемодан. — Будешь скучать по мне?

— Без тебя в доме определенно будет тише.

— Я знаю. Разве это не отстой? — я рассмеялась, обняв его.

Он слегка напрягся, но потом расслабился и обнимал меня все две секунды, прежде чем неловко кашлянул.

— Ладно, хватит.

— Ещё пять секунд.

Он согласился.

Когда я отстранилась, я грустно улыбнулась ему.

— Признаюсь, я немного нервничаю. Здесь мне никогда не приходилось принимать решения, только выполнять приказы. Но там? Там я буду...

— Королевой Коза Ностры, это роль, для которой ты была рождена.

— Не уверена насчет этого, — пробормотала я, охваченная сомнениями в себе.

— А я уверен, — он положил руку мне на плечо. — Ты красивая, умная, сильная и, самое главное, порочная. Нью-Йорк начнет есть у тебя из ладони в кратчайшие сроки. Просто верь в себя. Будь уверенной в себе. А я всегда буду рядом, если тебе понадобится помощь.

Я еще раз обняла его.

— Спасибо, Otets.

Николай ворвался в комнату, тяжело дыша.

— О, отлично. Успел, — он запыхался и был покрыт потом с головы до ног. — Я боялся, что не успею вернуться до того, как ты уедешь.

— Где ты был? — спросила я, высвобождаясь из объятий отца.

— На пробежке. Я думал, что у меня будет достаточно времени, чтобы пробежать свои тридцать километров и вернуться вовремя, но на улице я столкнулся с Татьяной.

При этих последних словах он сердито нахмурился, и я рассмеялась.

— Ты сам во всем виновата. Я не понимаю, почему ты позволяешь ей так сильно себя раздражать.

— Она просто невыносима! У неё нет чувства самосохранения, она постоянно попадает в неприятности.

Клянусь, я задавала ему этот вопрос миллион раз, но не смогла удержаться и не задать его снова.

— Почему тебя это волнует? — ухмыльнулась я.

— Мне всё равно! — закричал он, покраснев. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — В любом случае, я успел вовремя, чтобы подарить тебе это.

Он достал маленькую коробочку и протянул ее мне.

Я открыла её и ахнула. Внутри был великолепный антикварный медальон. На подвеске был потрясающий красный камень в центре, окруженный замысловатым узором, выгравированным на серебре.