Глава три

Рейдж

За мной наблюдают, и я знаю, что это он.

Он завладел моими мыслями, и это меня бесит. Я не хочу думать о нем или представлять, каково это – когда он касается меня. Я виню свои гормоны, потому что меньше всего мне хочется человеческого общения.

Прошла неделя с тех пор, как мы встретились в парке с трупом, лежащим у наших ног.

Джейс держался в тени первые несколько ночей, когда стоял у моего дома. Я знала, что он там, называя это женской интуицией. Поскольку у меня отсутствует нормальная реакция страха, присущая большинству людей, я подошла к окну и отмахнулась от него обеими руками.

С тех пор он небрежно прислонился к большому дубу, наблюдая за мной через весь дом. Я могла бы закрыть шторы, но не делаю этого. Прошла неделя, а у меня до сих пор нет ответа на этот вопрос.

Сегодня мое раздражение достигло апогея. Я не понимаю, почему я до сих пор не убила его.

Он сводит меня с ума.

Целенаправленно подойдя к входной двери, я рывком распахиваю ее и топаю на крыльцо.

— Эй, чертов сталкер!

Его однобокая ухмылка, когда он отталкивается от дерева, заставляет мой желудок перевернуться.

— Привет, убийца.

Резко закатив глаза, я пригвоздила его взглядом к земле. — Почему ты каждую ночь скрываешься возле моего дома? Ты планируешь меня убить или просто болтаешься без дела?

Он останавливается, когда доходит до нижней ступеньки, опираясь рукой на перила.

— Просто болтаюсь.

У меня сейчас начнется настоящая женская истерика.

Он меня бесит.

— Послушай, ублюдок. Я не хочу, чтобы ты был здесь. Я тебя не знаю и не хочу. Уходи и не возвращайся.

Он подходит ближе, поднимается на две ступеньки. Его большая рука держится за перила, и я провожаю взглядом выпуклые вены и черные чернила, тянущиеся по его руке.

Черт, как же он сексуален.

Это самая интимная близость к нему, и мое тело слабеет, когда его пряный одеколон наполняет мои ноздри.

Предательская сучка.

Он самодовольно улыбается, наклоняясь ближе.

— Я хочу знать тебя, Мирейдж Мэдисон.

Весь кислород покидает меня, когда мое полное имя слетает с его языка.

— Что-что?

Я не понимаю, откуда он знает мое имя.

Я всегда его ненавидела. В смысле, кто называет своего ребенка Мирейдж? Это чертовски глупо. Поэтому я сократила его до Рейдж. Это кажется подходящим.

— Я кое-что знаю о тебе, прекрасная убийца. И хочу знать больше.

Он ухмыляется, и я ошеломленно замолкаю.

Он только что назвал меня прекрасным убийцей?

Неужели он такой же долбанутый на всю голову, как и я?

Мое тело напрягается при мысли о том, что я ему нравлюсь.

Он чувствует мой дискомфорт и отступает вниз по ступенькам, оставляя между нами расстояние.

— Я не могу держаться от тебя подальше. Все мои мысли о тебе. Мы не знаем друг друга, но мы будем знать.

Его глаза темнеют, и я вижу в них правду. Но я не могу поддаться какому-то парню, который разбил палатку перед моим домом. Я его не знаю, и пытаться не стоит. Моя жизнь должна пройти в одиночестве.

Так безопаснее.

— Джейс, мне не нужны друзья или кто-то еще. Я одна, потому что сама так решила. Мне не нужны люди в моей жизни. Что-то мне подсказывает, что ты, возможно, неплохой парень. Ты преследуешь меня, значит, у тебя есть какие-то проблемы, но ты не выглядишь угрозой. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое.

Выдохнув, я не стала дожидаться его ответа и повернулась, чтобы войти внутрь.

— Ты больше не одна, убийца.

Он рычит позади меня, и от этого звука моя киска начинает пульсировать.

Закрыв дверь, я прислоняюсь к ней, обдумывая его слова. Он, наверное, сумасшедший. Он преследует девушку, которая, как он видел, перерезала горло мужчине за то, что тот схватил ее за руку.

Я - ходячий красный флажок.

И он тоже.

Оттолкнувшись от двери, я выключаю один свет за другим и направляюсь в свою спальню. Подкравшись к окну, я выглядываю наружу. Мой желудок опускается, когда я не вижу его.

Ты сказала ему уйти и теперь разочарована, что он послушался?

Забравшись в постель, я закрываю глаза, представляя себе его полные губы и греховную улыбку.

Мои дни проходят лениво и безрезультатно.

Большую часть времени я провожу дома, размышляя о том, что мне делать со своей жизнью. У меня нет образования, и я никогда не работала. Если бы не бабушкина заначка, мне было бы совсем худо. Мне нужно что-то придумать, потому что на эти деньги можно только оплачивать счета и покупать еду.

Распаковав пакеты с продуктами, я готовлю легкий ужин. Я училась готовить, просматривая видео в Интернете. Это были пробы и ошибки, но мне пришлось выбросить всего несколько несъедобных блюд.

Поняв, что оставила свою чашку в спальне, я иду туда и беру ее с тумбочки. Когда я поворачиваюсь, чтобы выйти из комнаты, мой взгляд устремляется к окну.

Ты, наверное, шутишь...

В любое другое время я бы бросилась на улицу, чтобы зарезать его, но сейчас я улыбаюсь этому идиоту.

Направляясь в гостиную, я делаю глубокий вдох, прежде чем открыть входную дверь. Выйдя на крыльцо, я смотрю на Джейса, сидящего в розовом кресле на газоне в центре моего двора. Его голова откинута назад, к небу, ноги вытянуты перед ним.

Странно, но в то же время безмятежно наблюдать за тем, как он расслабленный, полностью умиротворенный.

Вопреки всему, что подсказывает мне разум, я делаю нечто совершенно несвойственное ему.

— Эй, гаденыш. Ты голоден?

Он поднимает голову, на его губах появляется искренняя улыбка. У меня перехватывает дыхание, а руки начинают потеть. Меня никогда никто не привлекал. Что в нем такого?

— Я голоден.

От его глубокого голоса у меня по позвоночнику пробегает дрожь.

Должно быть, в воздухе витает прохлада.

— Тащи сюда свою задницу, и будь начеку. В этом доме все может быть использовано как оружие.

— Да, мэм.

Его улыбка становится шире, и он встает, небрежно поднимаясь по ступенькам.

Он следует за мной в дом, оглядываясь по сторонам, пока мы направляемся на кухню. Я приглашаю его сесть за стол, пока я готовлю наши тарелки. Взяв из холодильника две бутылки пива, я сажусь за стол и смотрю на загадочного мужчину напротив.

— Ничего особенного, но я люблю макароны с сыром. Если тебе не нравится, в холодильнике есть всякие сэндвичи.

Я говорю, наклоняя голову в сторону холодильника.

— По-моему, неплохо. Я не люблю всякое навороченное дерьмо.

Он берет вилку и начинает есть.

На мгновение взглянув на него, я не могу не улыбнуться. В нем что-то есть. Он безумен, как черт, но и я тоже.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, не связанное с преследованием.

Поднеся бутылку пива к губам, я провожу взглядом по его горлу, пока он глотает. Поймав меня на слове, он подмигивает, и мои бедра сжимаются.

Что, черт возьми, со мной не так?

—Мне тридцать два года. Я живу в пятнадцати минутах езды отсюда. Семьи нет. Только я.

— Где ты работаешь? - спрашиваю я, откусывая еще кусочек.

Его глаза впиваются в мои, и я на мгновение прекращаю жевать.

— Я в отставке.

В тридцать два года?

— С чего это? - Он смотрит на меня с минуту, прежде чем ответить. — Я был наемным убийцей.

Моя вилка падает на тарелку, и я теряю дар речи. Любой нормальный человек сейчас был бы напуган до смерти, но я заинтригована. Тот факт, что он был наемным убийцей, просто поразил меня. Это объясняет, почему его не беспокоил мертвый парень в парке.

Честно говоря, я не могу поверить, что он мне это говорит.

Он смотрит на меня с опаской, оценивая мою реакцию.

Любопытство берет верх, и я спрашиваю первое, что приходит на ум.

— Почему ты ушёл в отставку? Чем ты занимаешься?

Он делает еще один глоток пива, откидываясь на спинку стула.

— К власти пришло новое руководство. Было решено делать то, что они говорят, или выйти из игры. Итак, я вышел. У меня более чем достаточно денег, чтобы обеспечивать себя до конца жизни.

— Что они хотели, чтобы ты сделал?

У меня так много вопросов. Мне кажется, я никогда не была так увлечена разговором с другим человеком.

Он тяжело выдохнул.

— Я убивал плохих людей, Рейдж. Я не забираю невинные жизни. Жизнь не черно-белая, а они отказались видеть серый цвет.

— И что это значит? – с любопытством спрашиваю я.

Наклонившись вперед, он упирается локтями в стол, и наши взгляды встречаются.

— Я бы не стал убивать женщин и детей.

Я вздыхаю, услышав его ответ. Серый цвет означает неясность. Он не стал бы убивать жен и детей только для того, чтобы они молчали.

— Это достойно восхищения, Джейс.

Он кивает, и мы молча доедаем остатки еды. Когда мы закончили, я задала единственный вопрос, на который не уверена, что хочу получить ответ.

— Почему ты мне это сказал?

Вытерев рот, он бросает салфетку на стол.

— Мы не знаем друг друга. Это прозвучит безумно, но я чувствую, что ты заслуживаешь доверия. Я не знаю, что с тобой случилось, но за меня ты можешь не беспокоиться. Я не предам тебя и не причиню тебе вреда.

Мои губы разошлись, я никогда не слышала этих слов от другого человека. У меня в животе все трепещет, и мне это не нравится.

Прочистив горло, я перевожу разговор в сторону от этого эмоционального дерьма.

— Кто был первым человеком, которого ты убил?

Его лицо ожесточается, и я думаю, что он не собирается мне отвечать. Через мгновение он говорит.

— Мой отец.

Черт.

— Почему ты его убил? - пролепетала я, не в силах сдержать себя.

— Он много лет избивал мою мать. Наконец пришло время, когда я стал достаточно сильным и смог положить этому конец. Или я так думал.

Его взгляд становится отрешенным, он сосредоточивается на стене позади меня.

— Однажды вечером я пришел домой, а он был пьян и бил ее по лицу. Я схватил кочергу и проткнул ей его шею. Пока он истекал кровью на полу, я подошел к матери, но она была уже мертва. Все эти годы я пытался защитить ее, но не смог справиться с ним. Я опоздал.

Ковыряя этикетку на бутылке пива, он на мгновение погрузился в воспоминания.

— Мне жаль, что ты потерял ее, но я рада, что ты убил его.

Я говорю, и мое ожесточенное сердце немного смягчается. У нас общее прошлое - жестокое обращение, и мы оба остались без матери.