Глава десять

Рейдж

— Я умираю с голоду! Есть ли что-нибудь открытое в час ночи, кроме пиццерий?

Джейс хихикает, обхватывая меня за талию.

— Мы всю ночь смотрели фильмы. Ты съела две миски попкорна, три конфеты и миску мороженого. Теперь ты хочешь настоящей еды?

— Ты хочешь, чтобы я умерла от голода? Что ты за парень?

Я надулась.

Его глаза расширяются, и я улыбаюсь. По его лицу расползается коварная ухмылка, и я охреневаю. Мое тело оживает, а этот мудак знает, как нажать на все мои кнопки.

— Парень, да? Мы теперь подростки?

Закатив глаза, я шлепаю его по груди.

— Отлично. Кто мы?

Он двигается, пока его нос не касается моего, а губы находятся совсем рядом.

— Ты - моя. Я - твой. Это не школьное дерьмо про парня и девушку. Мы - две половинки одной души. Мы принадлежим друг другу. Только так мы сможем быть полноценными.

Его язык высунулся и медленно провел по моим губам.

— Твоя. - Я шепчу, теряясь в его чувствах ко мне. Или я потерялась в своих чувствах к нему?

Он, должно быть, чувствует мое смятение. Он отстраняется, давая мне возможность отдышаться.

Это не приносит облегчения. Его прикосновения холодны и нервируют.

Я прижимаюсь к его губам, и он усмехается мне в губы, запуская руки в мои волосы.

— Что ты хочешь съесть, убийца? В соседнем городе есть бургерная. Мы возьмем мою машину.

— Теперь ты говоришь на моем языке. Накорми меня, моя вторая половина.

Он замирает, глядя на меня так, словно я самая драгоценная жемчужина в мире. У меня нет особого фильтра. Все, что выходит из моего рта, обычно не подвергается цензуре. Я не возьму назад свои слова, сказанные ему. Это либо мое подсознание выдает меня, либо мое сердце.

Обе сучки полны решимости разорвать меня на части и оставить необузданной.

— Пойдем.

Он берет меня за руку, не обращая внимания на то любовное дерьмо, которое я только что изрыгнула.

Еще одна причина, по которой я его люблю.

Выдохнув, я следую за ним, пока мы собираем вещи и направляемся к его машине.

— Боже мой! Это было так здорово. Я никогда не знала об этом месте. Бургеры посреди ночи должны стать нашей фишкой.

Он хихикает, выезжая с парковки.

— Ладно, это наша новая фишка, убийца.

Я вытираю руки о салфетку, когда мой взгляд привлекает блик в боковом зеркале.

— К твоей заднице быстро приближается машина.

Он смотрит в зеркало заднего вида, его руки так крепко сжимают руль, что костяшки пальцев белеют в отблесках уличных фонарей.

В это время суток на дорогах нет пробок. Вероятно, дети ездят как придурки или какой-нибудь пьяница пытается добраться до дома, пока его не забрали копы.

Яркие фары освещают кабину машины, прежде чем черная машина проносится мимо, приближаясь к Джейсу.

— Просто притормози, чтобы он мог проехать.

Именно по этой причине у меня нет машины. Конечно, у меня нет прав, но я знаю, что если бы они у меня были, я бы попала в новости за агрессивное вождение на дороге.

Джейс смотрит на водителя, вскидывает руку и выкрикивает непристойности. Его глаза расширяются, когда машина сворачивает в нашу сторону.

Черт.

— Держись! - кричит он, и я хватаюсь за ручку над дверью, крепко упираясь ногами в настил.

Машина трясется, другая таранит водительскую сторону. Джейс приходит в себя и возвращает шины на асфальт. Он выкручивает руль влево, и машина врезается в другую машину. Он кричит и ругается на водителя, а я не могу понять, что, черт возьми, происходит.

Я просто хотела чертов бургер.

— Выгони его с дороги и тащи задницу! - кричу я, надеясь, что он услышит меня сквозь убийственный туман, в котором находится.

Машина снова виляет, и на этот раз он не может удержаться. Мы разворачиваемся, я бьюсь головой о стекло, когда мы летим в кювет.

Я зажмуриваю глаза, когда мы останавливаемся. Чертовски дезориентированная, я слышу, как он отстегивает ремень безопасности, и меня тянут через сиденье.

— Открой глаза, детка. Дай мне посмотреть на тебя.

Его руки повсюду, он тщательно проверяет меня, пока я пытаюсь открыть глаза.

— Хорошая девочка. Скажи мне, где болит.

Его голос дрожит, наполнен беспокойством.

Мне требуется мгновение, чтобы заговорить. Моя голова пульсирует, а блики от уличного фонаря убивают меня. — Я в порядке. Я ударилась головой об окно, но, думаю, со мной все в порядке.

— Давай отвезем тебя в больницу. У тебя может быть сотрясение мозга.

— Джейс, я в порядке. Ты в порядке?

Я прервалась, когда его рот прижался к моему.

Несмотря на то, что мне кажется, будто кто-то бьет молотком по моему мозгу, я позволяю ему поглотить меня.

Он беспокоится обо мне.

Нам обоим это нужно.

От одной этой мысли я теряюсь в его прикосновениях и соглашаюсь с ним.

— Думаю, не мешало бы провериться. - Шепчу я ему в губы.

Он прислоняет свой лоб к моему, и мы дышим друг другом. Нежный момент длится недолго: я отшатываюсь в сторону, осматривая окрестности.

— Они ушли?

Он берет мое лицо в свои руки, возвращая мне внимание.

— Они ушли. Это было сделано, чтобы напугать нас. Если бы они хотели нас убить, мы бы уже были мертвы. - Его лицо ожесточается, челюсть сжимается. — Давай тебя осмотрим, а потом пойдем домой.

— Хорошо.

Он целует меня еще раз, прежде чем выйти из машины. Он медленно обходит вокруг нее, проверяя, нет ли повреждений, прежде чем забраться обратно внутрь.

— С твоей машиной все в порядке? - спрашиваю я, морщась от боли в голове.

— Все в порядке. Мы можем выехать отсюда, но мне нужно будет заменить бампер, а моя дверь разбита. С твоей стороны на двери вмятина. Это все можно исправить.

Он немного крутится, прежде чем ему удается выехать на дорогу.

Подняв консоль, я придвигаюсь к нему, испытывая сильную потребность быть ближе.Он поднимает руку, и я прижимаюсь к нему. Его пальцы проводят успокаивающие круги по моей руке, но его тело напряжено, и я чувствую, как он кипит.

Я оставляю его в покое, зная, что наши мысли идут в одном направлении.

Мы требуем крови.

Четыре чертовых часа в отделении неотложной помощи.

Они дали мне прописанные обезболивающие, и голова разболелась еще сильнее от всех этих гребаных фонариков, которыми они светили мне в глаза. Сотрясения мозга не было. Просто большая проблема на моей заднице, с которой придется повозиться.

По дороге домой Джейс молчит, а я не знаю, что делать. Сегодняшний вечер был очень тяжелым, и очевидно, что он что-то замышляет. Мы подъезжаем к его дому, и мне приходит в голову идея.

Скользя по сиденью, я тянусь к нему, пока он не вышел из машины. Он поворачивается ко мне лицом, и от его затравленного взгляда у меня что-то щелкает в груди.

Эти ублюдки собираются умереть.

— Почему бы тебе не забрать свои вещи, и мы не остановимся у меня?

— Я не буду убегать, Рейдж.

Он снова движется к выходу, и я хватаю его за руку.

— Мы не убегаем, Джейс. Мы можем пойти ко мне домой и перегруппироваться. Придумаем план.

Он опускается на сиденье, обдумывая мое предложение. Положив руку мне на бедро, он смотрит на меня пустыми глазами.

— Ты боишься?

Его вопрос на мгновение выбил меня из колеи, но я поняла, что он хочет знать, все ли у меня в порядке.

Забравшись к нему на колени, я грубо обхватываю его лицо ладонями.

— Нет, я не боюсь. Я доверяю тебе. У тебя есть моя преданность. У тебя есть я.

Его тело напряглось, прежде чем он схватил меня за горло и прижал к себе.

— Ты предрешила свою судьбу, убийца. Ты, блять, принадлежишь мне. - Он грубо целует меня, подкрепляя свои слова.

— Твое тело.

Поцелуй.

— Твоя кровь.

Лизание.

— Твое дыхание.

Он сжимает мое горло, целуя меня снова.

— Твое сердце.

Кусает.

— Твоя гребаная душа.

Он рычит, и я прижимаюсь к нему, отдаваясь зверю.

— Отведи меня внутрь.

Я шепчу, его хватка на моем горле ограничивает мои слова.

Открыв дверь, он выскользнул наружу, и я крепко обхватила его. Войдя в квартиру, он прижимает меня к стене, пожирая с неконтролируемым вожделением.

Оттащив нас от стены, он пробирается в свою спальню и укладывает меня на кровать.

— Твоей киске нужно отдохнуть от моего члена, но я так сильно хочу тебя, что вот-вот взорвусь.

Встав на колени, я похлопала по кровати рядом с собой. Он раздевается и ложится на матрас. Его член почти фиолетовый, он шлепается о живот. Это выглядит болезненно, и я знаю, что делать. Наклонившись, я целую кончик, и он подергивается.

— Раздевайся. - Требует он.

Маневрируя на матрасе, я снимаю с себя одежду и бросаю ее на пол. Чувствуя внезапную нервозность, я встречаю его взгляд.

— Ты скажешь мне, что делать?

Приподнявшись на локтях, он внимательно наблюдает за мной.

— Развернись и сядь мне на лицо.

Черт.

Я делаю то, что мне говорят, поворачиваюсь и опускаю свою киску на его лицо. Это кажется неправильным и грязным, но, блять мне это чертовски нравится.

— Теперь наклонись вперед и соси мой член. - Гаркнул он, схватив меня за бедра.

Опустив верхнюю часть тела, я беру его член в руку. От основания до кончика проходят крупные вены. Решив исследовать его, я начинаю снизу и провожу языком по одной из вен до головки. Он стонет подо мной, и я становлюсь смелее. Облизывая его щель, я пробую на вкус капли кремовой жидкости, вытекающие из нее. Она соленая и мускусная, идеальный вкус для него.

Широко раскрыв рот, я надавливаю на его член, и его бедра дергаются.

— Черт, детка. Вот так.

Он стонет, и от этого я становлюсь еще более влажной, зная, что доставляю ему удовольствие.

Надув щеки, я принимаю его так глубоко, как только могу, и задыхаюсь, когда он попадает мне в горло.

— Расслабь горло. Ты так хорошо меня принимаешь. Такая хорошая девочка, трахающая папочкин член своим ротиком.

Моя киска сжимается от его слов, и я сосу сильнее, расслабляя горло. Он такой большой, что я не могу взять его полностью, но я обхватываю его у основания одной рукой, чтобы лучше контролировать.

Я хнычу, когда его язык ласкает мою киску. Он погружает свой язык внутрь меня, и я стону, обхватив его член. Его ответный стон возбуждает меня еще больше, и я жадно сосу его.