Глава 20

— Еще раз, мамочка, — умоляет Кларк, когда я заканчиваю читать его любимую сказку на ночь «Гусиный принц» во второй раз. Я устала и готова упасть, но после того, как я утащила его сегодня из «Лимона», я перед ним в долгу.

— Последний раз, — сдаюсь я. — Затем ты будешь спать, хорошо?

Он сияет лучезарной улыбкой и сворачивается калачиком рядом со мной на кровати.

Пока я читаю, лежа рядом, мои мысли неотступно возвращаются к крови на крыльце. Я не выходила из хижины с тех пор, как мы это увидели, но теперь Кларк в постели и мне нужно что-то с этим сделать. Я до сих пор не могу понять, кто это сделал — Коул или Ронан. Если Ронан действительно убил собственного брата, он так же опасен, как и Коул.

Но зачем Ронану возвращаться, если я перестала общаться с его матерью?

Вопросы крутятся в моей голове, я читаю Кларку на автопилоте. Я читала эту книгу столько раз, что мне больше не нужно вчитываться в каждое слово.

Когда я, наконец, дохожу до последней страницы и закрываю книгу, ощущение облегчения смешивается с чувством вины.

— Пора спать, малыш.

— Я не малыш. Я уже большой.

— Ладно.

Я улыбаюсь и целую его в лоб.

— Закрывай глазки. Мне нужно кое-что сделать на улице, а потом я приду спать.

— Но мне страшно.

Он натягивает одеяло до подбородка, его глаза широко раскрыты.

— Не уходи.

— Не бойся, малыш. Я ненадолго выйду на улицу и скоро вернусь.

Я лежу с ним в постели и крепко обнимаю его. Он, вероятно, чувствует приближение опасности. Если бы только мои объятия и поцелуи могли развеять его страхи. Я чувствую себя обманщицей, говоря ему, чтобы он не боялся, когда я сама испытываю ужас.

Я несколько раз глубоко вдыхаю, стараясь успокоить нас обоих. Наконец, его дыхание выравнивается, и он кладет руки под щеку, погружаясь в сон.

Я жду несколько минут, дожидаясь, когда он уснет. Затем я встаю и иду на кухню. У меня уже приготовлено ведро с водой и тряпка.

Кровь на крыльце запеклась, превратившись в темное пятно в свете фонаря. Я оглядываюсь по сторонам, проверяя, что поблизости никого нет. Возможно, было бы лучше остаться в доме, но пока на моем крыльце кровь, я не смогу заснуть. И я не хочу, чтобы Кларк снова это увидел. Или, может быть, втайне я хочу доказать своему мучителю, что я его не боюсь.

Коул черпает свою силу, чувствуя слабость в других людях. Буллеры ощущают власть, видя страх в глазах своей жертвы. Пусть внутри я и дрожу, но я сделаю все возможное, чтобы не показать свой страх.

Нужно время, чтобы смыть кровь. Когда я заканчиваю, темное дерево посветлело от того, как усердно его скребли. В хижине есть банка с лаком. Когда у меня будет возможность, я закрашу это место, чтобы миссис Фостер не расстроилась.

Я снова бросаю взгляд через плечо и поднимаюсь на ноги. Сердце бешено колотится в груди, когда я всматриваюсь в темный лес, но выражение моего лица остается невозмутимым, а обычно сгорбленные плечи расправлены.

Я возвращаюсь в хижину, никто на меня не напал. Я запираю дверь и все окна на засовы. Хижина старая и обветшалая. Если кто-то захочет вломиться, он с легкостью сможет это сделать, но я их услышу.

Я отношу метлу и нож в спальню, приставляя метлу к стене со своей стороны кровати. Нож кладу под подушку, завернутый в кухонное полотенце. Я уберу его до того, как Кларк проснется и начнет задавать вопросы.

Я не могу уснуть. Мое сердце не успокаивается, даже после нескольких глубоких вдохов.

Я встаю с кровати и иду на кухню с ножом в руке. Не могу оставить его в постели с Кларком.

Поскольку у меня нет успокоительных, то завариваю себе чашку ромашкового чая. После нескольких глотков я снова решаю выйти из хижины. Стены давят на меня.

Недолго думая, я снова оказываюсь на крыльце.

По-прежнему крепко сжимаю нож в руке на случай, если придется защищаться.

Сверчки сегодня поют громко, их стрекотание, смешанное с шумом журчащего ручья, успокаивает лучше, чем любой чай. Я устраиваюсь на краю качелей на крыльце подальше от того места, где была лужа крови, и раскачиваюсь взад-вперед.

И тут я вижу его — сверток, накрытый муслиновым кухонным полотенцем. Он спрятан в углу веранды, за засохшим растением в горшке. Я встаю с качелей и готовлюсь к тому, что мне предстоит найти.

Когда я поднимаю полотенце, мне становится нехорошо.

Это мертвая белка с широко открытыми глазами, ее маленькое тельце безжизненно и окоченело. Засохшая кровь на ее шерсти подсказывает мне ответ на вопрос, который мучает меня. Если бы она не была накрыта полотенцем, я бы сказала себе, что она поранилась и забежала на крыльцо, чтобы спрятаться от хищников.

Позабыв о храбрости, я бегу обратно в хижину и захлопываю дверь, прижимаясь к ней спиной.

Я сползаю на пол, обнимая руками свои дрожащие ноги.

Мне холодно, я вся дрожу. Не могу лечь спать, только не в таком состоянии. Кларк заметит, что я дрожу.

Один из тех, кто охотится за мной, может скрываться где-то поблизости, возможно даже прячется сейчас в кустах, следя за хижиной и ожидая подходящего момента для нападения.

Он безжалостный убийца. Что может помешать ему причинить вред Кларку? Потеря моего сына была бы участью худшей, чем сама смерть.

Слишком ослабшая, чтобы встать, я доползаю до дивана и плачу, пока не засыпаю.

Когда я снова открываю глаза, на часах четыре утра. Как бы я не хотела снова выходить на улицу и видеть мертвую белку, мне нужно избавиться от нее. Кларк любит животных. Он будет расстроен, увидев мертвую белку на крыльце.

С тех пор как мы переехали в Уиллоу-Крик, Кларк умолял меня завести собаку. Он расстраивается, получая отказ, но я не могу завести домашнее животное. Быть в бегах с маленьким ребенком тяжело. Однако прямо сейчас я жалею, что у нас нет собаки, которая предупреждала бы нас о приближающейся опасности.

Я беру пакет для мусора и, задержав дыхание, бросаю в него белку. От ужасного запаха у меня сводит живот.

Я уже собираюсь выбросить пакет в мусорное ведро, когда мой взгляд привлекает какой-то блеск. Лезвие маленького ножа с окровавленным кончиком.

Это, должно быть, оружие, которым мой мучитель убил белку. Он знал, что я найду его. Он хотел, чтобы я его нашла. Я бросаю белку в ведро и меня рвет рядом с ним.

— Мама, ты в порядке?

У меня кружится голова, когда я поворачиваюсь и вижу Кларка, стоящего на крыльце. Рвота капает с моего подбородка, а в глазах дикий ужас.

Я быстро захлопываю крышку мусорного бака и тыльной стороной ладони аккуратно удаляю остатки блевотины с подбородка.

Я беру его за руку и веду к двери.

— Давай зайдем внутрь.

— Что происходит? — спрашивает он все еще сонным голосом.

— Мама неважно себя чувствует, — на этот раз это правда.

Я не хочу, чтобы Кларк стоял на крыльце. Я не хочу, чтобы убийца его увидел.

Если это Коул, то его намерения очевидны. Он уже убивал и сделает это снова.

Я не могу этого допустить.