ГЛАВА 23

ДЖЕКС

У меня было дерьмовое настроение.

Возникшее из-за еще более дерьмовой ситуации.

Я не мог сосредоточиться ни на чем, кроме того, что не получал сообщений от Харли, потому что постоянно сбегал из своей квартиры.

Сегодня во время практики мои броски были ужасными.

Моя концентрация была сосредоточена на злючке, которая на вкус была как жевательная резинка, и имела самый сексуальный хриплый смех, который я слышал.

Я принял душ, схватил свои шмотки и сел в машину.

Дождь быстро бил по лобовому стеклу, словно был так же зол, и так же мучился, как и я. Выругавшись, завел машину и поехал.

И каким-то образом оказался у дома Харли.

Промок под дождем.

Перед ее дверью.

Мои стопы заняли, по крайней мере, половину коврика у двери, в центре которой висел небольшой знак с надписью «Благослови вас Бог».

Я опустил голову и поднял руку, но дверь внезапно распахнулась. На меня уставилась маленькая пожилая леди с ярко-белыми волосами, ее темно-карие глаза были остры, а губы сжались в тонкую линию.

Я сглотнул.

— Ты. — Ее голос был хриплым, словно она выкуривала пачку в день последние тридцать лет.

Я облизал губы.

— А, Харли…

— Вот. — Бабушка Харли сунула коробку мне в руки, в которой явно лежало, по крайней мере, две джерси и мяч.

— Что э?..

— Черные маркеры на столе. А я пройдусь, подышу воздухом.

— О-кей, — выдавил я и прошел мимо нее в поисках черных маркеров. Это был самый странный прием от фаната, который у меня когда-либо был.

— У меня есть внуки. — Она фыркнула, схватила легкую куртку и ключи. — Харли едет домой, — добавила, выходя.

Дверь захлопнулась за ее спиной.

— Ну, ладно. — Я вздохнул, вытер руки о джинсы, затем снял колпачок с фломастера и занялся делом.

Я написал свое имя, моя подпись заняла, по крайней мере, половину плеча каждой джерси, а затем мысленно сделал заметку, что нужно принести бабушке Харли больше спортивных принадлежностей… особенно когда я заметил декор квартиры.

Обои со «Смельчаками» Белвью.

Харли не шутила, говоря о том, что ее бабушка была нашей фанаткой.

Рядом с кроссвордом стояла кружка с эмблемой «Смельчаков». Над кружкой все еще вздымался пар от горячего кофе, словно она планировала хорошо провести день, но вместо этого я постучал в ее дверь и… что? Бабушка Харли решила, что ей нужно прогуляться под дождем?

Звук открывающегося замка заставил меня вскочить на ноги в попытке выглядеть так, будто я на самом деле был у обеденного стола Харли. Черт, никогда за всю свою жизнь мне так сильно не хотелось спрятаться.

Какого черта я вообще тут делаю?

Я просто... хотел проверить, как она, извиниться лично. Понюхать ее? Черт! Я сходил с ума.

Дверь распахнулась.

Харли положила свою сумку на рядом стоящее кресло, а затем подняла глаза. Раскрыла рот и подошла ко мне.

Я приготовился к удару.

Ждал пощечины.

Даже закрыл глаза.

Но когда ничего не произошло, мне пришлось открыть их, чтобы встретиться с девушкой, с которой я переспал и бросил. Кто так поступает? Кто спит с девушкой, которая действительно нравится, а на следующий день сбегает?

Я.

Засранец Джекс — вот это звучит правильно.

— Ты. — Она ткнула меня пальцем в грудь. Боже, она была как более высокая версия ее бабули.

— Я.

— Почему ты здесь?

— Потому что ты не говоришь со мной.

— И это автоматически означает, что я хочу тебя видеть? Пригласить тебя к себе домой? Сварить тебе суп?

— А есть суп? — Мой желудок как по команде заурчал. Я не мог устоять перед домашней едой, учитывая все разъезды команды. Я не виноват.

— Нет. — Она скрестила руки на груди. — Я имею в виду, ну, у нас всегда есть суп, это наша фишка. Не спрашивай.

Мой рот наполнился слюной.

Я не был уверен из-за чего именно: из-за ее близости, из-за того, как ее влажные волосы липли к щекам, или из-за того, что я забыл поесть после тренировки.

— Прости. — Я могу говорить еще больше похоже на робота? И еще глупее? — За то, что бросил тебя… — Я провел руками по мокрым волосам. — За то… — Я потер лоб. — За все это.

— За все это? — прошептала она.

— За плохую часть. — Сделал шаг к ней. Наши тела соприкасались, грудь к груди. Дыхание занимало больше сил, чем должно было. — Не за хорошую.

— Кто сказал, что было что-то хорошее? — Она с вызовом подняла бровь.

Я ухмыльнулся.

— В самом деле?

— В самом деле.

— У тебя, должно быть, дерьмовая память, Харли.

— Или, возможно, это было не так уж запоминаемо.

Я инстинктивно обрушился на ее рот, обхватил за попку, потому что не мог ничего с собой поделать. Затем поднял девушку на старинный обеденный стол ее бабушки и положил Харли прямо на джерси, потому что буквально не смог совладать с собой, когда она находилась так близко ко мне.

Глаза Харли закрылись, когда я целовал ее в шею и разорвал ее мокрую одежду, исследуя руками все, что мог, касаясь каждой сладкой части тела, до того как она мне скажет, что все кончено, что я облажался.

— Ты мудак, — пробормотала она мне в рот, а затем так сильно укусила меня за нижнюю губу, что я вздрогнул от боли. — Огромный мудак.

— Я знаю.

— Ты оставил меня одну. — Она поцеловала меня сильнее, затем укусила. Потом эта сумасшедшая схватила меня за штаны, проскользнула рукой внутрь и так сильно сжала мой член, что он чуть не впал в кому, от потери крови. — Занялся со мной сексом и сбежал!

— Дерьмо. — Как, черт возьми, меня возбуждают прикосновения этой психопатки? Она меня убьет! Сделай меня бесполым! И все же я двинулся у нее в руке. Мои губы раскрылись, я наклонился к ней. — Мне жаль, так чертовски жаль.

— И ты мудак.

— Самый большой мудак в мире. — Согласился я, когда ее прикосновение стали мягче, я дернулся и чуть не ослеп.

— О'кей, — тихо сказала она.

Я посмотрел ей в глаза.

— О'кей.

Харли отпустила меня, потерла руки и пожала плечами.

— Так значит, ты хочешь немного супа?

Что?

Она бросила мне усмешку через плечо.

— Это «нет»?

У меня возникли проблемы с тем, чтобы составить предложение любого рода, помимо того, которое обозначало бы, что мы окажемся голыми на кухонном столе.

— Гм… — Я разочарованно вздохнул. — Конечно да, суп. Суп — это звучит хорошо.

Харли рассмеялась.

— Я прикалывалась над тобой. Кстати, ты прошел тест.

— Как это? — Я сузил глаза.

— Ну, ты пытался быть джентльменом, когда хотел лишь одного — раздеться догола в гостиной моей бабули. Кстати, плохой решение, у нее установлены камеры.

Я сделал небольшой круг.

— Обманула. — Харли продолжала смеяться. — Пойдем.

Она протянула руку.

Я ее принял.

Но не должен был.

Она заставляла меня хотеть того, что мне не следовало хотеть.

Весь проклятый день я думал лишь о ней — не о футболе, не об отце, а о ней.

Подмигнув, она потащила меня в спальню, закрыла за собой дверь, затем стянула через голову кофту и бросила ее на ковер.

— Теперь, когда мы закончили болтать...

Я не позволил ей закончить, а проглотил ее несколько последних слов. Одной рукой зарылся в ее волосах, другой стягивая с попки джинсы, пока она расстегивала мои. Мы начали смеяться, когда споткнулись, направляясь к кровати.

Я потянул Харли, чтобы она легла на меня, и вздохнул.

— Я по тебе скучал.

Она застыла.

— Я тоже по тебе скучала.

Это все, что мне нужно было услышать.

И вот мой рот снова захватил в плен ее губы.

Прежде чем я снова потерял рассудок.

— Я принимаю таблетки, — простонала она. — Просто… подумала, после прошлого раза и...

— Да, — закончил за нее я. — Чтобы не полностью разрушить этот момент, но хочется знать, должна ли твоя бабушка прийти в ближайшее время?

— Нет, не думаю...

Звук открывающейся двери лишил меня речи.

Я был в нескольких секундах от того, чтобы ощутить Харли, в нескольких сантиметрах от того места, где хотел быть.

— Харли, девочка? — позвала бабушка. — Ты в своей комнате?

Она быстро закрыла мой рот рукой.

— Да, бабуль, я просто, гм, играю в настольную игру. — Она закатила глаза, когда я облизал ее пальцы.

Харли вздрогнула, а я перевернул девушку на спину, прижимая к кровати своим телом и располагаясь у ее входа.

— В какую игру?

— Да, Харли, в какую игру? — пробормотал я, прижимаясь к ней.

Ее глаза сузились.

— В… в… «Горки и, гм, Лестницы»!?

— А я горка или лестница? — прошептал я.

С ее губ сорвался смешок.

— Я просто забыла свой телефон, а вы, дети развлекайтесь, — крикнула бабушка в ответ

Харли расстроено застонала.

— Лучше накрой эту лестницу, дорогая!

Харли закрыла лицо руками.

— Спасибо, бабуль.

— И когда я говорю «накрой», я имею в виду презерватив!

— Поняла, пока!

Я не был уверен, кто был в большем ужасе, я или Харли. Но потребовался лишь хлопок закрывшейся входной двери, чтобы наше настроение вернуться к тому, каким оно было до несвоевременного вмешательства: безрассудным, нуждающимся.

— Ха, — усмехнулся я. — А вот я все это время думал, что у меня там горка.

Харли шлепнула меня по плечу, потом потянула за шею, и наконец наши рты встретились в еще одном пламенном поцелуе.

— Сначала твой ход.

Один длинный толчок, и мой мир снова пришел в порядок.