— Сынок, твои эмоции обоснованы. Ты не должен бояться или стесняться их. Ты потерял кого-то очень важного для себя, не потеряв его. Эта боль, которую ты держишь в себе... она съедает тебя заживо, и тебе нужно ее выпустить.

— Я знаю.

Я избегаю смотреть на него, и он не настаивает.

Дакс шумно выдыхает.

— Ава ненадолго. Чувствуй себя как дома.

— Спасибо, Дакс. Хорошего дня.

— И тебе, Кольт.

С этими словами он уходит, а мои плечи мгновенно опускаются. Мне нужно выпустить это наружу, сказал он. Именно то, о чем говорил мне доктор Стюарт. То, что говорила мне моя бабушка. Мне нужно открыться и честно рассказать о маминой травме и ее диагнозе — и о своей вине во всем этом.

— Почему ты здесь? — Спрашиваю я, отступая в сторону, позволяя Клэю войти в дом Авы.

— Бенсоны возвращаются домой из торгового центра. Дрейк сказал мне прийти сюда.

— Он с Авой и Лейлой?

Я нахмурил брови, доставая телефон из кармана.

Она уже час переписывается со мной и говорит, что никогда бы не согласилась пойти за покупками, если бы знала, какой длинный список у Лейлы.

— Он поехал за ними. — Отвечает Клэй, оглядываясь по сторонам с полуоткрытым ртом. — У Авы хороший дом.

— Да. — Я направляюсь в гостиную, опускаюсь на диван, отбрасываю телефон в сторону. Дакс ушел на работу два часа назад, поэтому я искренне рад видеть Клэя. — Почему ты так упорно хотел приехать сюда?

— Не знаю. Я почувствовал себя чужаком, когда узнал, что ты тусуешься с Авой, Бенсоном и Лейлой.

По тому, как он понижает голос, когда произносит имя Лейлы, я понимаю, что она — главная причина, по которой его задница здесь.

— Бенсон не хочет, чтобы ты был рядом с его сестрой.

— Почему? — Он смотрит на меня в замешательстве.

— Потому что ты не из тех, кто любит отношения.

— Ты не из тех, кто любит отношения...

— Мы говорим о тебе и Лейле, а не обо мне и Аве. — Перебиваю я его, и он раздраженно хмыкает. — Покажи ему, как сильно она тебе нравится, что ты можешь быть другим ради нее.

— Но я понятия не имею, могу ли я быть другим.

— Сможешь. Для правильной девушки — сможешь.

— Ах ты, ублюдок. — Он набрасывается на меня, заключая в медвежьи объятия. — Можно я буду твоим шафером?

Я отталкиваю его, услышав, как зажужжал мой телефон.

— Отвали от меня, Роджерс.

— Только если ты пообещаешь сделать меня своим шафером. — Его лицо озаряет огромная ухмылка, и он молча смотрит на меня. Он сейчас скажет какую-нибудь глупость, я ни капли не сомневаюсь. — Сделай меня крестным отцом своего первенца. Пожалуйста.

— Отвали, Клэй.

Я вырываюсь из его хватки, хватаю телефон и читаю ее сообщение.

Сладкая:

2 минуты.

— Это от Авы?

Я поворачиваю голову и вижу, как он с любопытством смотрит на мой телефон.

— Да.

— Почему, сладкая? — Просто охренительно. Он видел, как я сохранил ее номер. — Потому что она на вкус как мед?

— Чертов любопытный придурок. — Шиплю я, вставая, чтобы спрятать телефон в карман, и тут у меня отвисает челюсть.

Ава стоит в дверях, прислонившись к ним. Ее длинные каштановые волосы рассыпаются по плечам, а на волосах медленно тают снежинки. Ее черная куртка наполовину застегнута, в руках она держит шапку. Она такая милая, что я не могу не улыбнуться ей.

— Ава, детка, я так рад тебя видеть.

Клэй вскакивает с дивана и направляется прямо к ней, обхватывая ее руками, крепко обнимая. Она хихикает, когда он что-то шепчет ей на ухо, после чего опускает на землю и отходит от нее.

— Лейла и Дрейк ждут тебя на крыльце. Они покажут тебе твою комнату.

— Отлично. — Клэй хлопает в ладоши и смотрит между мной и Авой. — Увидимся позже?

— Конечно. — Она отходит в сторону, чтобы выпустить его. — Мы планируем провести вечер у Бенсонов. Только мы.

— Звучит неплохо.

Мой лучший друг следует за Авой в прихожую, и она закрывает за ним дверь, пока я жду ее. Как много она слышала?

Когда она возвращается, я вижу, что она одета в белую толстовку и черные джинсы. Ава подходит ко мне, я смотрю ей в глаза.

— Могу я посмотреть твой телефон? — Спрашивает она.

— Зачем?

— Я хочу посмотреть, как ты сохранил мой номер в контактах.

— Почему?

— Потому что я хочу.

Как я могу отказать ей в этом? Покачав головой, я достаю телефон из кармана, разблокирую его и протягиваю ей. Через секунду она возвращает его мне.

— Сладкая?

— Сладкая. — Подтверждаю я, обхватывая ее рукой за талию и притягивая к своей груди. — Потому что ты самая сладкая девушка, которая у меня когда-либо была.

Она вздыхает и встает на цыпочки, чтобы сблизить наши губы.

— Ты умеешь хранить секреты?

— Да.

— Я так хочу тебя между своих бедер.

— Скажи, пожалуйста.

Я поднимаю ее, обвивая ее ноги вокруг своей талии.

— Пожалуйста, Кольт... я уже такая мокрая.

Я разворачиваюсь и мчусь наверх. Как только мы оказываемся в ее спальне, кладу ее на кровать и возвышаюсь над ней. Мои глаза блуждают по ее прекрасному лицу.

— Когда твой папа будет дома?

Ее глаза сверкают озорством, когда она медленно достает из кармана телефон. Она что-то набирает и бросает его на кровать.

— Около шести.

— Весь дом в нашем распоряжении на шесть часов? — Я расстегиваю молнию и стягиваю с нее джинсы вместе с трусиками. С ее киски капает, и я чувствую, что умираю от голода. Для нее. — Ава?

— Нет. Дрейк и Лейла ждут нас в четыре.

— Ладно, у меня еще есть время, чтобы съесть мою девочку... — Я уже был готов к этому, но она потянула меня за волосы, останавливая и заставляя застонать. — Ой. Никогда больше так не делай.

— Или что, Винни?

Меня сразу же осеняет понимание. Она назвала меня Винни, потому что я назвал ее Сладкой.(прим. Игра слов. Honey-мед, но так же honey — сладкая)

— Ты изменила способ сохранения моего номера?

— Может быть, Винни-Пух. — Дразнит она, и я теряю рассудок.

Я резко поднимаю ее на ноги. Глаза Авы становятся круглыми, а брови сходятся вместе.

— Я передумал. — Говорю я ей, усаживаясь на кровать, устраиваясь поудобнее, чтобы лечь на спину и положить голову на ее подушку. — Ты будешь сидеть на моем лице.

— Что я собираюсь сделать?

Ее шокированное выражение лица просто восхитительно.

— Сидеть на моем лице.

— Нет.

— Да.

— Нет. — И все же она снимает толстовку, не снимая черного спортивного бюстгальтера. — Я никогда не делала этого раньше.

— Тогда я буду твоим первым.

Я протягиваю к ней ладонь, мой член подрагивает от потребности.

— И последним. — Ава колеблется, но потом забирается на кровать и устраивается рядом с моими ногами. Я кладу руки ей на бедра, притягиваю ее к себе. — А что, если я тебя задушу?

— Тогда я умру в гребаном раю. — Ее брови поднимаются, а глаза остаются круглыми, как блюдца. Дразнить ее до потери сознания — лучший способ как успокоить ее, так и надавить на кнопки. — Иди сюда и дай мне то, что я хочу.

Грудь Авы быстро поднимается и опускается, когда она наконец принимает решение. Медленно двигаясь, она опускает свою киску на мое лицо. Я поддерживаю зрительный контакт, втягивая ее клитор в рот, и она вздыхает.

Румянец разливается по ее щекам, когда она снимает лифчик и прижимается к груди, потирая соски между пальцами. Эти маленькие пикантные точки принадлежат моему чертову рту. Мне не нравится видеть, как она трогает себя, потому что я сам хочу это сделать.

— Хватайся за изголовье. — Бормочу я, касаясь ее клитора, и она делает то, что я ей говорю. — Оседлай мой рот, Ава. Я хочу слышать твои стоны.

В тот момент, когда она крутит бедрами, скользя своей киской по моему рту, я понимаю, что сделаю все, чтобы доставить ей удовольствие. Она такая чертовски привлекательная.

Я не смогу даже смотреть на других девушек, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к кому-то еще. Она проникает под мою кожу так, как никто и никогда, и мне это нравится. Ава заставляет меня чувствовать себя живым. Она — мой любимый вид сладостей. Она — мой мед.

Я провожу языком по ее клитору и по ее складочкам. Дразню и посасываю, пока ее дыхание становится все тяжелее. Ава овладевает моим ртом, двигаясь медленно и глубоко, и изголовье кровати начинает ударяться о стену.

Я наблюдаю за ее лицом, впитывая все. Ее зрачки темнеют, брови сходятся вместе, и она жует нижнюю губу, чтобы заглушить звуки. И это не то, чего я хочу. Я покусываю ее клитор, извлекая из нее долгий, громкий стон. Она выкрикивает мое имя, и я практически кончаю от звука, который срывается с ее губ. Мой член пульсирует в штанах, умоляя трахнуть ее.

— Это так приятно, Кольт... я сейчас так сильно кончу... заставь меня кончить... пожалуйста. — Умоляет Ава, глядя мне в глаза. — Пожалуйста, Кольт...

Я ласкаю ее задницу, не позволяя ей двигаться, и пирую на ней так, словно не ел уже несколько недель.

Она — самое вкусное блюдо, которое я когда-либо ел. Я лижу и сосу, трахаю ее языком, пожираю каждый дюйм ее киски.

Она закрывает глаза, откидывает голову назад и кончает, дрожа и раскачиваясь на волнах оргазма. Я вылизываю ее насухо и целую оба бедра, прежде чем помочь ей лечь на спину. Ава поворачивает голову налево, заглядывая мне в лицо. Ее губы дрожат, и на лице играет милейшая улыбка.

— Это было невероятно.

— Что я могу сказать? Мне нравится твой вкус.

Она хихикает, пряча лицо в ладонях. Это такой простой жест, но я не могу вынести, когда она не смотрит на меня.

Осторожно опускаю ее руки, наши глаза встречаются.

— Что ты хочешь делать дальше?

Ава окидывает взглядом мое лицо и садится на кровати. Я повторяю за ней, чувствуя, как сердце гулко бьется в грудной клетке. Чего бы она ни хотела, я согласен.

Она подходит ближе, стягивает через голову мою футболку и бросает ее на пол, позволяя своим глазам блуждать по моей груди. Она прижимает кончики пальцев к моему пульсу, чувствуя, как дико бьется для нее мое сердце. Моя кожа горит от ее прикосновений, и мне требуется все, что у меня есть, чтобы не наброситься на нее.

— У тебя есть презерватив? — Задыхаясь, спрашивает она, я достаю его из кармана.

Ава берет его из моих рук, разрывает обертку и молча смотрит на меня. Я снимаю штаны и складываю их в кучу одежды на полу, не отводя взгляда ни на секунду.