— Но что, если мне придётся выбирать между тобой и Бутчем? Кого мы будем возвращать домой, если оба будут критически ранены, а у нас будет только одна медицинская команда? Как я могу принять это решение, не позволяя нашим отношениям или моему страху потери повлиять на него?

В её голове крутились столько абсурдных сценариев. Она думала об этом столько раз. Каждый раз она пыталась убедить себя дать ему шанс. Что она готова. Что всё будет в порядке. Фрэнк был её конечной отговоркой, чтобы сказать ему «нет». Каждый чёртов раз.

— Ты и я оба знаем, что это очень нереалистичный сценарий, и даже если ты окажешься в такой ситуации, тебе не придётся принимать решение в одиночку. Директор Бёрнс всегда поможет тебе. Ты не позволишь нашим отношениям разрушить твою работу. Ты просто не сделаешь этого, Марта.

Она так хотела поверить ему, но что-то внутри неё всё ещё удерживало её.

— Я не могу иметь детей, – выпалила она.

Ещё одна причина, по которой она отклоняла его приглашения на свидания. Оливер хотел детей, и он был с ними так хорош. На протяжении многих лет они часто посещали школы в Вашингтоне, объясняя детям и подросткам, чем занимаются агенты ЦРУ и как они могут к ним присоединиться. Оливер всегда хотел идти в начальные школы, его лицо загоралось, как только он видел детей, бегущих по площадке. Он бы стал отличным отцом однажды.

Марта откинулась назад, внимательно изучая его лицо на предмет какой-либо реакции на её слова. Она увидела грусть в глубине его глаз, и он не смог её скрыть.

— Ох, – прошептал он, его фасад теперь полностью рухнул.

— Один из моих яичников был повреждён пулей, поэтому его пришлось удалить.

— А другой?

— Всё ещё внутри меня.

— Значит, теоретически ты можешь иметь детей? – его глаза расширились, в голосе появилась надежда.

— Теоретически да, но это маловероятно. Врачи сказали, что это потребует много терпения, и мне не стоит рисковать слишком много раз.

— Этого достаточно для меня, – сказал он и снова поцеловал её в лоб.

— Оливер…

— Нет, Марта. Я понимаю твои заботы и страхи. Я действительно понимаю. Я знаю, что это не совсем то же самое, но я всё равно так чувствую с Бутчем. Когда мы пошли на первую операцию вместе после того, как он начал работать в ЦРУ, я следил за ним больше, чем следовало, теряя фокус на цели и позволяя террористу сбежать. Со временем стало лучше, но у меня всё ещё плохое предчувствие, когда мы направляемся в Ирак, – тяжело вздохнул он, воспоминания о том, что произошло с его лучшим другом Нэйтом, мелькали у него в голове.

— Тогда ты понимаешь, почему я не могу встречаться с тобой. Я не готова к этому.

Оливер не мог скрыть своего разочарования и грусти, но он взял её лицо в свои руки.

— Я понимаю. Однажды ты будешь готова, я знаю это, и я буду спрашивать тебя снова и снова, пока ты наконец не скажешь «да». Я обещаю тебе.

Марта рассмеялась, представляя, как Оливер спрашивает её каждый день. Она не совсем ошиблась, хотя с того дня он спрашивал её только раз в неделю.

— Надеюсь, ты знаешь, что ты лучший, – прошептала она, прижимаясь к нему для ещё одного объятия.

— Делаю всё, что могу, – он немного усмехнулся.

— Это что-то изменит между нами? – она спросила, испугавшись.

— Совсем нет, Сладкая. Ты не избавишься от меня так легко. Я был бы очень подавлен, если бы не мог больше ужинать и проводить киноночи с тобой.

— Или проигрывать тебе в «Клуэдо», – добавила она.

— Да, и это тоже.

Они оба рассмеялись, прежде чем Оливер отпустил её из объятий.

— Я всё ещё твой лучший друг, но однажды я буду твоим парнем. Это официальное предупреждение.

— Да. Однажды.