Он убирает руку и поворачивается, оставляя после себя ноющую боль.

Нет. Никакой боли. Я просто голодная. Это все из-за разговоров о пицце. Возможно.

И даже если дело в боли, это все равно простая биология. Я очень долго ни с кем не была, вот и все. А Лаклан такой задумчивый и странно заботливый, еще он сексуальный, а я не слепая. Я просто его оцениваю. Это не значит, что я хочу трахаться со своим мужем.

Я фыркаю от смеха.

Лаклан резко поворачивает голову, когда мой смех эхом отражается от бетона. Он смотрит на меня одновременно со смущением и страхом, как будто Лиандер может открыть дверь у подножия лестницы и снести нам головы.

Именно это Лиандер и делает.

— Бах-бах-бах.

Я смотрю в дуло пистолета.

Сначала это все, что я вижу. Лаклан протягивает руку и поднимает меня на ступеньку позади себя. Это движение длится ровно столько, сколько нужно, чтобы я успела увидеть Лиандера на пороге открытой двери, с поднятым пистолетом и приветливой, но в то же время пугающей улыбкой на лице. А потом все, что я вижу, — это спину Лаклана, пока он прикрывает меня своим телом.

— Господи Иисусе, йибучий ты псих. Убери это, пока никого не угробил, — говорит Лаклан, и его акцент усиливается из-за раздражения.

Тот смеется и опускает пистолет, отступая от двери, приглашая пройти.

— Осторожность никогда не помешает.

— Ты просто пытался напугать ее.

— В следующий раз придется постараться лучше, — говорю я, хотя мое сердце бешено колотится где-то в горле. Я пытаюсь обойти Лаклана, но он обнимает меня за талию, словно приклеивая нас друг к другу. Я протягиваю руку к Лиандеру. — Ларк Кейн, рада познакомиться.

Лиандер улыбается, пожимая мне руку. В нем есть что-то странное, как и говорил Лаклан. Между его пронзительными зелеными глазами и язвительной улыбкой есть какое-то отличие.

— Кейн, да? Тебе не обязательно притворяться тут.

— Я правда поменяла фамилию, — моя улыбка становится натянутой, когда я убираю ладонь и передаю ему коробку с кексами, которую сжимаю в другой руке. — Как и просил. Сегодня утром моя тетя собственноручно испекла их. Ее знаменитые кексы с яблоками и корицей.

— О, ты меня балуешь. И уже нравишься, — говорит Лиандер, и по тому, как он улыбается мне, я понимаю, что он хочет не сладких кексов. А силу. Чтобы подчинить умирающий матриархат Монтегю своей воле.

Вместо того, чтобы убрать руку, я беру Лаклана за локоть, и эту деталь Лиандер замечает, провожая нас внутрь.

Он приглашает нас в комнату, которая выглядит как паб, с заполненным баром, телевизором с большим экраном и доской для игры в дартс. Он предлагает нам напитки, от которых мы отказываемся, и направляет к кожаным креслам и дивану. Я не чувствую никакого комфорта в этом месте, которое должно казаться безобидным. Мне не по себе.

Но ему не следует это знать. И Лаклану тоже.

Возможно, я и не понимаю, нахрена заключаю контракты в этом подвале, но одно знаю точно — это как играть свою роль.

— Я пришла обсудить контракт с Монтегю, — говорю я. Лиандер собирается откусить кусочек кекса, но останавливается. На его губах появляется медленная улыбка.

— Сразу к делу, а? Я знал, что ты мне понравишься, — глаза Лиандера искрятся весельем, когда он смотрит на Лаклана. Он откусывает кусочек кекса, оставляя нас в тишине, пока жует и глотает, прежде чем заговорить. — Ты же говорил, что в обмен на твой уход, будет два контракта.

Лаклан застывает рядом со мной. Он сидит так близко ко мне, что я чувствую, как напрягаются его мышцы.

— Я сказал, что моя жена заключит с тобой сделку. Условия зависят от нее.

— Сначала один контракт, я заплачу полную сумму аванса и тут же дам работу, — говорю я, заставляя себя выдержать его проницательный взгляд. — Как только все будет выполнено, Лаклана уволят, и ты получишь второй контракт.

Лиандер вскидывает брови, что, на мой взгляд, слишком похоже на недовольство. Он задумчиво кивает и откусывает еще кексик, прежде чем поднять на меня взгляд.

— Какие гарантии, что ты потом выполнишь условия?

— Никаких, — говорит Лаклан, прежде чем я успеваю ответить. — Так что я не уйду, пока ты не получишь контракт.

Я бросаю взгляд на Лаклана, прежде чем он успевает дать какие-либо дальнейшие обещания. Я знаю, как сильно он хочет уйти. Ему это нужно. И не хочу, чтобы он оставался на крючке у Лиандера дольше, чем это необходимо. Мне это не нравится.

Снова сосредотачиваюсь на Лиандере, который запивает последние кусочки кекса большим глотком пива.

— Я заключу с тобой контракт на Ковачи, но сначала нужно закончить одно дело.

— Найти, защитить и убить, да? — спрашивает он, и я киваю. — Лаклан упоминал, что бизнес по производству кексов сложнее, чем кажется. Хотя, безусловно, это вкусно, — Лиандер доедает последний кекс и стряхивает крошки с рук, убирая бумагу для выпечки в сторону. — Это одно из последних блюд, которые приготовила сама Этель Монтегю.

Я наблюдаю, как Лиандер целует кончики пальцев в драматическом жесте «бацио», потом его взгляд останавливается на мне. Всего за мгновение он из веселого и славного становится суровым и мрачным. Мои брови приподнимаются в немом вопросе. Что еще?

Сделав глоток из пинтового бокала, Лиандер наклоняется чуть ближе и, сцепив пальцы, смотрит на меня.

— Один миллион в качестве аванса. Пять рабочих заданий в год.

— Ты говорил «пятьсот тысяч», — твердит Лаклан. — И она получит неограниченный доступ в офис, чтобы использовать ресурсы, когда захочет.

Улыбка Лиандера становится хищной, когда он переводит взгляд с Лаклана на меня.

— Пусть пользуется. За двойную плату. И пять заданий в год.

— Шестьсот тысяч, неограниченный доступ в офис и четыре задания в год. И премия в сто тысяч долларов, если нападавший будет идентифицирован и убит до того, как моя тетя скончается, — я чувствую мимолетное прикосновение пальцев Лаклана к своему запястью и поворачиваюсь, встречая его вопросительный взгляд. Как и на позднем завтраке с родителями, я без слов понимаю, о чем он спрашивает. — Я хочу, чтобы до смерти она удостоверилась, что ее семья в безопасности.

Улыбка скользит по губам Лиандера, когда он протягивает руку, преодолевая расстояние между нами.

— Договорились.

Я беру его за руку, и как только отпускаю, он вписывает согласованные цифры и передает мне документы на подпись.

Лиандер хлопает в ладоши. Когда с этим делом покончено, его поведение снова меняется. Он начинает выпытывать у Лаклана подробности о недавних свадебных церемониях, информацию, которую Лаклан ловко сводит к минимуму. Он ловко выкручивается, удовлетворяет интерес Лиандера, но все равно держит его на расстоянии вытянутой руки. К тому времени, как я перевожу предоплату, Лиандер выглядит расслабленным, возможно, даже немного пьяным, хотя он выпил всего одну пинту с тех пор, как мы приехали.

Я сдерживаю мрачную улыбку.

— Ладно, ребята, — говорит он с запинкой, хлопая ладонями по коленям. — Можете приступать к работе в офисе, когда захотите. Чем раньше, тем лучше, верно?

— Верно.

Лиандер встает. Делает два неуверенных шага.

Затем падает.

— Черт, — шипит Лаклан, резко выпрямляясь. Я разглаживаю руками юбку, пока Лаклан проверяет дыхание Лиандера и несколько раз похлопывает его по щеке. — Что ж, это бонус. Он жив, — когда его потрясенный взгляд останавливается на мне, я сижу с застенчивой улыбкой. — Какого черта, Ларк?

— Да… я подозревала.

— Серьезно?

Я пожимаю плечами.

— Этель не любит, когда ею командуют. Особенно когда речь заходит о кексах. Она становится немного мстительной.

— Может, черт возьми, потом предупредишь меня, прежде чем угощать моего психованного босса кексами с наркотиками, ладно?

— Честно говоря, я не знала на сто процентов, что в них наркотики. Этель довольно туманно сказала, чтобы мы их не ели.

— Ты собиралась сообщить мне это?

— Я подумала, что ты не стал бы трогать их из вредности.

Лаклан качает головой и указывает на мужчину, распростертого у его ног. С пола доносится раскатистый храп. Бормоча проклятия, Лаклан перекатывает его, затем с недоверчивым выражением лица смотрит на меня.

— Не волнуйся. С ним все будет в порядке примерно через… четыре часа. А когда он проснется, то поймет, что последнее слово всегда остается за Этель. Монтегю могут посоревноваться даже с лучшими, помнишь?

— Господи Иисусе.

Подмигнув, я встаю и хлопаю в ладоши. Лиандер продолжает храпеть.

— Ага. Тогда давай пройдем в офис?

Лаклан устало качает головой, затем жестом приглашает меня следовать за ним и ведет к двери.

В доме пусто и тихо, когда мы идем по извилистой дорожке к отдельному зданию, которое по сравнению с домом кажется солиднее. Белый кирпич с черной стальной крышей и затемненные окна не дают представления о том, что находится внутри. Единственная точка доступа — это укрепленная стальная дверь.

Лаклан кладет левую руку на панель управления, затем наклоняется к круглой линзе, которая сканирует его радужную оболочку. Мгновение спустя цилиндрические засовы отодвигаются, и дверь со скрипом открывается.

— Здесь классно, — говорю я, когда Лаклан распахивает дверь пошире и пропускает меня первой. — Надо купить такое же здание, чтобы спрятать свою коллекцию блесток. Я знаю, ты занимаешься рукоделием, когда меня нет дома.

— Не правда, — Лаклан напускает на себя надменный вид. — Если бы захотел, то украл бы золотые звезды. Они явно лучше блесток.

Я одариваю его дразнящей улыбкой, и прежде чем кто-либо из нас успевает слишком увлечься моментом легкомыслия, мы разрываем связь между нами и направляемся вглубь комнаты.

Интерьер такой же деловой, как и снаружи здания, никаких украшений на звукоизолирующих стенах. С потолка свисает несколько экранов, на их матовых поверхностях ничего не отображается. В центре комнаты расположены четыре компьютерных станции, на каждой из которых по три монитора. На столах ничего не загромождено, только мышь и клавиатура на каждом. Металлическая лестница ведет на нижний уровень, откуда доносится низкий гул.