Алена напряглась: что-то в этом разговоре задело нервы, может быть, потому, что ее отец погиб при исполнении служебных обязанностей, служа отцу Даниила, когда тот был паханом.

Роуэн обнимает Алену и улыбается.

— Моя супернезависимая невестка, если бы ты только знала, что теряешь. Брак - это не только работа... В нем есть и игра. — Роуэн коварно улыбается, ее рыжие волосы рассыпаются по плечам, как у лисицы, которой она, как я подозреваю, и является.

— Боже мой, хватит говорить о браке. — Джорджия встает, откидывая свои почти черные волосы за плечо. — Сегодня речь пойдет о нас, а не о них. И я думаю, что нам пора попотеть. Вон там. — Она указывает на массу извивающихся тел на танцполе внизу. Это похоже на змеиную яму по сравнению с редким и упорядоченным танцполом в VIP-зале.

Но там, конечно, веселее... не то чтобы я собиралась веселиться.

Все взгляды устремлены на Джорджию.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — Алена смотрит с сомнением. — Может, Андрею есть что сказать по этому поводу?

— Может. — Чеширская ухмылка Джорджии говорит о том, что ей все равно. — Но его здесь нет. Кроме того, это его клуб, только человек с миссией самоубийства может попытаться что-то здесь сделать. И не забывайте о наших вечно присутствующих тенях. — Она жестом показывает на полдюжины охранников, скрытно окружающих нас.

— Мне это нравится! — говорит Роуэн. Я практически вижу дьявольские рога, растущие у нее на голове. Эти женщины специально пытаются задобрить своих мужей, и мне не только нравится их стиль, но и наводит на мысль.

Проведя руками по миниатюрному платью с блестками, я объявляю группе, что вернусь через минуту, и направляюсь в роскошно обставленную дамскую комнату с дымчатыми зеркалами, золотыми акцентами и темными бархатными обоями. С одной стороны туалета висит зеркало в полный рост, и я принимаю позу, подбирая идеальное положение, демонстрирующее мои достоинства. На самом деле ноги у меня не длинные, но это крошечное платье и туфли на высоченных каблуках создают видимость длины, и, конечно, Даниил так и не смог разглядеть отвесный вырез этого блестящего платья. Возможно, на ком-то другом это было бы не так откровенно, но на моей фигуре платье выглядит чертовски сексуально. Судя по нашему предыдущему обмену мнениями, Даниил этого не оценит.

Найдя в зеркале подходящую позу, я делаю селфи и отправляю его Даниилу. Слов не нужно. Он хотел знать, что я надела сегодня, вот его ответ. Я улыбаюсь про себя. Пусть попробует проигнорировать! Я, может, и выпила немного, особенно если учесть шампанское, которое мы пили в лимузине, но сейчас меня подпитывает не жидкая храбрость. Я даю ему понять, что ему не удастся меня заморозить.

Вернувшись к столу, я вижу, что Джорджия подзывает меня взмахом руки.

— Ты как раз вовремя, — объявляет она, жестом указывая на свежую порцию коктейлей на столе. — Это называется «Большой O».

— Я надеюсь, что моя ночь закончится именно так, — говорит Алена. Кира, как единственная незамужняя женщина в нашей группе, обнимает подругу за плечи, выражая свое согласие в не очень деликатной форме.

Я на мгновение замираю. Что значит еще одна жалкая рюмка? Все-таки эта больше похожа на десерт. Она сливочная и немного мятная, и так чертовски гладко льется, что я не могу отказаться, когда Джорджия протягивает мне следующую порцию.

Мы занимаем место на танцполе прямо под стойкой диджея - клянусь, я чувствую, как каждая капля баса бьет по позвоночнику. Я бывала на государственных ужинах и изысканных коктейльных вечеринках с моим дядей, но это нечто совершенно иное. Этот клуб полон людей, которые раскрепощаются, отказываются от своих запретов, позволяя музыке смыть с себя все заботы понедельника и пятницы.

Когда я оглядываю нашу группу, у всех раскрасневшиеся щеки, руки подняты вверх, глаза закрыты, на лицах улыбки. И я присоединяюсь к ним, наслаждаясь этим моментом в полной мере. Я не думаю ни о том, что будет дальше, ни о своей конечной цели, ни о том, что мне нужно еще выпить и выкачать из них информацию.

Вытянув руки к потолку, я полностью расслабляю их, кричу в ритме песни, прыгаю вверх-вниз, когда Кира обнимает меня за плечи, а ее смех звучит у меня в ушах. Нас охватила одна и та же эйфория, и это ощущение лучше, чем я могла себе представить. Я пропустила годы такой жизни с моим дядей, так что я наверстаю упущенное прямо сейчас. К черту.

Музыка оглушительно ревет, волосы прилипли ко лбу, вокруг сотни людей, и в один совершенно ясный момент все встает на свои места.

Мне весело.

По-настоящему весело.

Такие развлечения, которые должны быть у девушек моего возраста с их друзьями.

Вот что такое жизнь. Такой могла бы быть моя жизнь, но не стала. И никогда не будет.

Час спустя мне до смерти хочется выпить холодной воды, а ноги словно залиты цементом. Остальные члены группы все еще продолжают веселиться, поэтому я ловлю взгляд Джорджии и жестом даю ей понять, что собираюсь охладиться наверху, в VIP-секции. Она показывает мне большой палец вверх, все еще погруженная в ритм.

Мой взгляд устремляется к ближайшей к нам стене. Я машу рукой Михаилу, чтобы он знал, что я готова к перерыву. Сквозь сухой ледяной туман и свет стробоскопа я не уверена, кивнул ли он в ответ или нет. Я пробую еще раз, но на этот раз теряю его, так как толпа смещается в мою сторону. Кайф от выпивки прошел, и теперь я устала и готова отдохнуть.

Я бросаю последний взгляд через плечо на своих новых друзей на танцполе, а затем отправляюсь в том направлении, где в последний раз видел Михаила. И врезаюсь в стену мускулов, или, может быть, он врезался в меня, я не уверена. Знаю только, что огромные руки поднимаются и обхватывают меня за талию.

— Прости, красавица, — ухмыляется незнакомый мужчина. Он совсем не выглядит сожалеющим. — Наверное, мне нужно больше внимания уделять тому, куда я иду.

— Да, наверное, — огрызаюсь я, убирая его руки с моей талии. В этом парне есть что-то странно знакомое, но кто знает, может быть, все гады сделаны из одного теста. — Если позволишь... — Он хватает меня за запястье и притягивает к себе.

— Куда ты убегаешь? — Он крепко прижимается к моему телу. — Что? Ты слишком хороша, чтобы танцевать со средним Джо, вроде меня?

Беспокойство давит мне на грудь. Что-то не так в этом разговоре. Я не пытаюсь ответить. Подняв ногу, я сильно ударяю острым концом каблука по его обтянутой кожей ноге.

— Какого черта? — Он застонал от боли. Вывернувшись из его хватки, я расталкиваю толпу и пробиваюсь к VIP-секции.

Не удивительно, что в этой толпе Михаил потерял меня из виду. Я не хочу доставлять ему неприятности, но в то же время понимаю, что мне нужно немедленно убираться с этого танцпола.

Вышибала кивает в знак приветствия, когда я, чертыхаясь, взбегаю по лестнице в VIP-секцию и направляюсь прямиком к нашей кабинке. Я благодарна за кувшин с водой со льдом, который я нашла на столике, и выпиваю два стакана. Моя жуткая встреча с тем мужчиной еще свежа, и при одной мысли об этом у меня мурашки бегут по коже. Женщины тысячелетиями терпели нежелательное внимание со стороны придурков, но когда парень ведет себя так агрессивно, это заставляет немного вздрогнуть.

Я снимаю каблуки и разминаю ступню, пытаясь успокоить ноющую подошву, но лицо мужчины продолжает мелькать в моей голове. Действительно ли он мне знаком, или это копия какого-то другого человека, который не понимает намеков? Что-то здесь другое, более ощутимое.

Задыхаясь, я встаю и спешу к туалету, ненавидя тяжелое ощущение, которое навалилось на меня, и то, что комната слегка кружится. Я открываю дверь в женский туалет и направляюсь к раковине. Плеснув воды на лицо, я надеюсь успокоить свою разгоряченную плоть. Закрыв глаза, я делаю глубокий, сосредоточенный вдох, успокаивая свою нервную систему. Когда нервы успокаиваются, я отталкиваюсь от раковины, готовясь снова выйти в холл. Но не могу пошевелиться. Теплая стена блокирует меня, а темная тяжелая ткань опускается на глаза, перекрывая зрение.

— Нет, пожалуйста, не надо! — кричу я в ужасе.

Нападающий, не обращая внимания на мои мольбы, проникает под платье, спускает стринги с бедер и задирает платье до самых бедер.

Сердце бешено колотится в груди. Кто мог сделать такое? Тот мужчина? Даже не пытаясь ответить, я поднимаю ногу и сильно пинаю острым концом каблука по его обтянутой кожей стопе. Я захлебываюсь рыданиями, но с трудом выдавливаю из себя слова. Мне кажется, что я сейчас задохнусь.

— Пожалуйста, — умоляю я. — Пожалуйста, не делай больно...

Мои слова заглушает еще один сильный шлепок, уже по другой заднице.

Я молю о помощи, но повязка с глаз одним движением срывается. По какой-то причине я все еще держу глаза закрытыми, не желая смотреть в глаза чудовищу.

И только тогда я слышу в ухе глубокий злой голос.

— Здравствуй, жена.