Бонусная глава 1

Маска

Джаггер

Может показаться, что связав свою жизнь с другим человеком, вы никогда не будете расставаться ни на минуту, не проживете дня без знака внимания или хотя бы мимолетного взгляда. Эти люди никогда не путешествовали по миру в качестве фотографа рок-звезды. Кирт Стоктон мог бы быть одной ногой в могиле, и все равно тусовался бы до самого утра, в то время как у моей жены не было никакого желания делать то же самое.

Уверен, она пыталась привлечь мое внимание, покидая переполненный бальный зал, но я лишь мельком взглянул на ее удаляющуюся фигуру. Конечно, это чертово маленькое черное платье со спины выглядело великолепно. Следующие пять минут я пытался выкинуть этот образ из головы, потому что ничто так не говорит об извращенце, как мужчина с камерой и стояком.

Не то чтобы кто-то мог упрекнуть меня. За всю свою жизнь я не видел столько красивых людей с таким малым количеством одежды на них. И это о многом говорит, ведь количество одежды, которую каждый вечер бросают на сцену к ногам Кирта, бесконечно. Меня все это не интересует. Я здесь ради Вай.

Два года ничуть не повлияли на мои чувства к ней. Она полностью занимает все мои мысли. Я просыпаюсь с мыслями о ней и думаю о ней весь день. А ночью... все ставки сделаны. Если среднестатистический мужчина думает о сексе девятнадцать раз в день, то я чертовски преуспевающий мужчина.

Я прикладываю ключ-карту к двери гостиничного номера и тихонько проскальзываю внутрь. Мой взгляд останавливается на кровати королевских размеров, и сердце падает в пятки. Вай лежит в центре кровати, плед натянут на ее плечи. Ее светлые светлые волосы волнами разметались по подушке, а губки надуты. Было маловероятно, что она дождется меня, но и я, и мой полутвердый член надеялись на это.

Я ставлю сумку с фотоаппаратом на стол в углу комнаты и снимаю обувь. Расстегнув рубашку, я замираю. Васильково-синие лучи луны освещают спинку стула, на котором лежит знакомая маска. Прошло много времени с тех пор, как я её видел в последний раз. Сходство этой маски с маской персонажа фильмов ужасов для нас с Вай имеет особое значение. Она стала символом наших темных желаний - зеленым светом для исследования того, что лежит за пределами сексуальных норм общества. Я оглядываюсь на Вай, прежде чем взять маску в руки и изучить ее искаженное белое лицо. Она символизирует полное согласие и полное доверие без лишних слов.

Вай хочет поиграть. Неважно, будет ли она кричать, требовать, чтобы я остановился, или скажет мне «нет», ее тело - мое, чтобы использовать его для воплощения наших самых заветных, самых темных фантазий. Только одно слово может остановить меня сегодня, и я молюсь, чтобы она не прошептала его.

Я закатываю рукава своей черной рубашки и натягиваю маску.

— Давай поиграем, маленькое порочное создание.

Вай лежит неподвижно, пока я возвращаюсь к кровати, бесшумно ступая по ковру. Я знаю, чего она хочет. Она хотела этого с той ночи, когда я пробрался в ее номер в отеле в Италии.

В ту ночь она призналась, что её заводит идея, что я мог оказаться ее преследователем, и стало понятно, что моя возлюбленная питает слабость ко всему запретному. Я разбудил её, проводя пальцами по её мягкой коже... это была граница, которую я никогда не должен был переходить, но снова не удержался. Ту ночь я решил не заходить слишком далеко без её явного согласия. Даже когда было понятно, что даже во сне она меня хотела.

Но с тех пор у нас было бесчисленное количество разговоров о том, что мы хотим попробовать, о фантазиях, которые хотим воплотить в жизнь... от относительно «ванильных» до тех, которые некоторые назвали бы «мрачными и извращенными».

Ради нее я готов воплотить в жизнь каждую из них.

И я знаю, что если она оставила эту маску... игра, блядь, началась.

Я стянул одеяло с ее руки, обнажая яркие татуировки, которые тянутся от плеча до запястья. Каждый рисунок, выведенный на ее коже, был актом бунта, отказом следовать установленным правилам. Я прикусываю губу, чтобы подавить смешок, намеревающийся вырваться из груди, когда замечаю, что она спит в чистой белой сорочке - такой простой и невинной, в отличие от нее самой

Но, черт возьми, как эта полупрозрачная хлопковая ткань меня заводит.

Когда одеяла сбились в кучу у ее ног, я провожу кончиками пальцев по ее лодыжке, вдоль голени и вверх по бедру. Тонкий материал задирается вверх, давая мне возможность увидеть ее гладкую киску.

— Черт, это красиво... именно за этим я и пришел, — шепчу я. — Я собираюсь погрузиться в тебя так глубоко.

Мои пальцы очерчивают круг вокруг ее пупка, а затем скользят по платью, задевая один из ее твердых сосков.

Она по-прежнему не шевелится, и я перемещаю руку к ее другой груди и дергаю за металлическую сережку, которая всегда будет казаться мне чертовски сексуальной. Особенно когда я вижу ее сквозь одежду, как сейчас, это возбуждает меня так, что я не могу найти объяснения.

Она хнычет и переворачивается на спину, закидывая руку за голову и зарываясь лицом в подушку, словно ей снится эротический сон.

Если бы она только знала, что я сейчас планирую исполнить все ее грязные фантазии.

Я снимаю рубашку, бросая ее на пол. Моя кожа горит от желания прижаться к ней. Я хочу, чтобы ее мягкая плоть терлась об меня, пока я прижимаю ее к себе. Блядь... ощущение того, как она извивается на мне, пытаясь вырваться. Мой член подрагивает, упираясь в молнию.

Она снова немного сдвигается, и ее бедра раздвигаются в неосознанном приглашении. Я перехожу к краю кровати и забираюсь на матрас. Мои прикосновения становятся смелее, я провожу ладонью по ее ноге, побуждая ее открыться мне еще немного. Когда я достигаю вершины ее бедер, я приподнимаю маску и прижимаюсь носом к ее киске, вдыхая ее аромат. От ее запаха, смешанного с лавандово-ванильным лосьоном, которым она мажется перед сном, у меня перехватывает дыхание. Не в силах остановиться, я провожу языком по ее щели.

— Эта пизда такая сладкая. — я снова облизываю ее. — И моя.

Она задыхается, и мне кажется, что она вот-вот проснется. Часть меня разочарована, потому что я не хотел, чтобы эта часть игры закончилась так быстро, но когда я поднимаю на нее взгляд, то вижу, что она все еще не проснулась.

На моих губах расплывается ухмылка, и я снова обращаю свое внимание на ее ноги. Она уже мокрая, ее клитор набух, ее киска розовая и такая чертовски манящая. Используя два пальца, я кладу их по обе стороны от ее щели и раздвигаю ее, непроизвольный стон вырывается из моего горла, когда я вижу, как сильно она намокла для меня.

— Черт возьми, детка. Я не могу больше ждать ни секунды, чтобы попробовать. Я опускаю лицо между ее ног и накрываю ее киску своим ртом. Я посасываю ее клитор, а затем просовываю в нее язык, готовый поглотить ее изнутри.

На этот раз, когда она задыхается, она шевелится сильнее, чем раньше, и я понимаю, что она просыпается. Я кладу ладонь на ее низ живота и сильно нажимаю, я знаю, что это движение доставляет ей огромное удовольствие, но сегодня оно служит и другой цели - удерживать ее.

Свободной рукой я опускаю маску обратно на лицо и просовываю в нее палец, прежде чем она успевает заметить отсутствие моего языка, нажимаю на ее точку G и стимулирую ее клитор большим пальцем.

— Нет, нет, Вай. Не двигайся, — говорю я, мои слова приглушаются маской.

— Какого черта? — вздыхает она, хриплым от сна голосом. Она пытается зажать бедрами мою голову, и я посмеиваюсь над ее слабой попыткой. Мне хватает одной свободной руки, чтобы прижать одно бедро к матрасу. Она шипит от растяжения и приподнимает бедра, чтобы мне было еще легче попасть в то самое местечко, которое доставляет ей больше всего удовольствия.

— Посмотри на себя... ты вся мокрая. Ты маленькая грязная шлюшка, Вай. Любой может зайти в эту комнату и сделать с тобой все, что захочет.

Она качает головой, отрицая правду. Но ее киска не лжет. Она сжимается вокруг моих пальцев, издавая самые непристойные звуки, когда они входят и выходят из нее.

— Ты гребаная лгунья, — говорю я, входя в нее сильнее и двигаясь вверх по ее телу. Моя нога накрывает ее, удерживая открытой для меня, а свободной рукой обхватываю ее шею.

— То, что я планирую с тобой сделать. Ты получишь все - каждый жестокий трах, каждую каплю моей спермы. Я собираюсь использовать тебя, как маленькую сладкую игрушку, которой ты и являешься. Возможно, я даже позволю тебе кончить.

Она вытягивает шею назад, зажмуривает глаза и мотает головой взад-вперед. —Нет, — настаивает она, и из-за того, что я крепко держу ее за горло, ее голос звучит как писк.

Мои пальцы все еще внутри нее, и я перемещаюсь в ее поле зрения.

— Нет? Ты только что сказала мне нет? — спрашиваю я, и в моем тоне звучит недоверие. Она не отвечает, и я сдвигаюсь, просовывая колено между ее ног, и ее возбуждение пропитывает ткань моих брюк. — Посмотри на меня. Что ты мне сказала? — она открывает глаза настолько, что я едва могу разглядеть океанскую синеву ее радужки.

— Я сказала «нет», — рычит она на меня, протягивая руку, чтобы схватить мою маску.

— О, Вай. Ты думаешь, что ты тут главная? Это чертовски мило, — говорю я, вытаскивая из нее пальцы и прижимаясь к ней коленом, затем хватаю ее руки и прижимаю их к матрасу над ее головой. — Ты не сможешь отбиться от меня. Не пытайся.

— Теперь ты просто человек, Джаггер. Ты не настолько силен, — насмехается она, а когда я наклоняюсь вперед и вдавливаю колено в ее клитор, она шипит, и стон, который она издает, выдает ее настоящие чувства по поводу этого маленького взаимодействия, как будто возбуждения, пропитавшего мое колено, было недостаточно.

Я подношу свои влажные пальцы к ее рту и измазываю губы доказательством ее желания. Она дергает головой в сторону, пытаясь оттолкнуть меня. Я хватаю ее за челюсть и сжимаю ее. Когда ее рот приоткрывается, я просовываю палец внутрь, проводя им по ее языку.