ГЛАВА 5

МАЙЯ

Несмотря на то, что прошли часы, меня все еще бесило то, что я застряла в своей комнате. Кем, черт возьми, Антон себя возомнил? Он трахнул меня до подчинения, а затем запер меня. После того, как он ушел, я провела большую часть часа, уничтожая все, что попадалось под руку. Потом адреналин прошел, и боль вернулась. День после ссоры всегда был худшим. Не то чтобы я часто дралась, но за последние три года меня били больше раз, чем мне хотелось бы думать. Джонс, конечно, был настойчивым, но худшими были ребята Томми. Тогда, если бы у меня был синяк, это разозлило бы их, потому что они не смогли получить для меня большую сумму в ту ночь. Работать на улице было неплохо, но люди, которые вели бизнес, были плохими.

Мэрибет несколько раз приходила проведать меня. Я приняла лекарства и без споров съела принесенную ею еду. Она была не той, на кого я злилась. Это был Антон. После того, как я поела, я легла в постель с пакетом льда, который она мне принесла, и смотрела, как она болтает, убирая тот хаос, который я устроила в своей комнате. Я пыталась сказать ей, что позабочусь об этом, но она, как обычно, не слушала. Эта женщина была святой, и это всегда заставляло меня задаваться вопросом, почему она провела столько лет, работая на семью Антона. Она дружила с его матерью, и единственное, что имело смысл, это то, что она, должно быть, пообещала присматривать за ним. Я немного подремала, а затем приняла душ и переоделась. Мне все еще было больно повсюду, но я снова начала чувствовать себя самой собой.

Я услышала его, как только он вошел в свою комнату. Его тяжелые шаги были безошибочно узнаваемы, затем щелкнул замок на двери, и они стали отдаленными, поскольку он, должно быть, повернулся и ушел. Я встала и пошла к двери. Холодный металл ручки вызвал дрожь по моему телу, когда я повернула ее и открыла. Моя нерешительность меня тревожила. Антон был единственным человеком в этом мире, который знал меня лучше, чем я сама себя знала, но было что-то в гневе в его глазах прошлой ночью, что заставило меня усомниться в своих действиях за последние несколько лет. Душ работал, и когда я подошла к двери главной ванны, я стояла там и смотрела, как вода течет по его мускулистому телу. Все его татуировки что-то значили для него. Многие хранили воспоминания, как и шрамы, испещрившие его тело. Сейчас он управлял ночным клубом и подделывал документы, но когда нам было чуть больше двадцати, у него было больше проблем, чем нужно.

Его рука поднялась, и он наклонился вперед, положив предплечье на стекло. Его голова прислонилась к нему, когда он потянулся к своему толстому члену и схватил его другой рукой. Я была парализована, когда стояла, опираясь на дверной косяк. Антона изваяли сами боги. Длинными и неторопливыми движениями он снова и снова проводил рукой по своей твердой длине. У меня потекли слюнки, а киска пульсировала. Мой гнев быстро забылся, и я захотела его. Всего он.

— Ты заблудилась, волчонок? – его хриплый голос донесся до меня, когда я подняла глаза и обнаружила, что он смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами. Его светлые волосы, глаза и кожа всегда контрастировали с моими темными чертами лица и привлекали меня, как мотылек к пламени.

Я шагнула вперед в ванную, когда меня окутал пар и на ходу стянула с себя одежду. Душ представлял собой большую стеклянную кабину с несколькими насадками, открывавшуюся с обеих сторон. Я всегда ненавидела это, потому что никогда не чувствовала, что смогу достаточно нагреть его, поскольку пар мог выйти наружу, но в тот момент мне было все равно. Я прошла через отверстие, когда он повернулся ко мне лицом. Его рука не покидала своего положения, когда я встала перед ним на колени и открыла рот, прося о том, чего желала.

Рука Антона обвилась вокруг моей шеи, и он погрузился мне в горло. Он не был маленьким человеком. Толщина, которая растягивала мои губы до болезненного положения, могла соперничать с его длиной. Я задохнулась и поперхнулась, когда он трахал меня в рот. Слезы на глазах жгли, но вода их смыла.

— Вот так, хорошая девочка, — простонал он, когда я протянула руку и схватила его за ноги, притягивая к себе, пока он двигался.

— Черт, — процедил он сквозь стиснутые зубы. Затем его тело напряглось, и он влился в меня.

Он отступил назад и нырнул в воду. Я не осмеливалась пошевелиться, когда он закончил мыть тело. Когда он выключил кран, он посмотрел на меня сверху вниз и слегка улыбнулся, прежде чем закрыть кран.

— Приведи себя в порядок, доктор Андерс будет здесь через час.

Он вышел из душа и вытерся. Я не поднялась, пока он не зашёл в шкаф одеться. Мое сердце болело из-за ситуации, а разум бушевал войной, вспоминая мои неудачные решения. Мне никогда не следовало давать волю своему гневу. Вход в этот душ не принес ему ничего, кроме подтверждения того, где мы оба находимся. Много лет назад он бы позаботился обо мне. Теперь меня оставили мокрой на полу в душе и велели готовиться. Не знаю, чего я ожидала, присоединившись к нему, но холодного отношения не было. Я потянулась за полотенцем, вытерлась насухо, чтобы вода не попала на деревянный пол, и вернулась в свою комнату. Когда я потянулась к двери, чтобы закрыть ее за собой, меня остановили.

— Оставь её открытой. Я тебе больше не доверяю.

Если бы я думала, что меня выгонят, как обиженную школьницу, я была бы дурой. Это было ничто по сравнению с тем, как он сказал мне, что не доверяет мне.

Доктор пришел рано. Я видела его раньше, поэтому не удивилась, когда он вошел в мою комнату.

— Майя, рад тебя видеть, — поприветствовал он меня, подходя к моей кровати, а Антон следовал за ним по пятам.

— Я тоже рада вас видеть, доктор Андерс.

— Антон рассказал мне, что с тобой произошел несчастный случай.

— Он мог сказать это.

— Тогда посмотрим, что произошло.

Антон даже не удосужился сделать вид, что уходит, когда врач начал меня осматривать. Вместо этого он сидел в кресле, где я нашла его накануне вечером, с разъяренным видом, когда меня тыкали и подталкивали.

— Прежде чем уйти, я заверну тебе ребрышки. Я уверен, что у тебя есть как минимум двое с сильными синяками, но я не думаю, что что-то сломано. Со временем они заживут, но до тех пор будут продолжать причинять боль. Это должно помочь, — сказал он, держа в руках несколько бинтов. — Что касается пореза на твоем глазу, то уже слишком поздно его зашивать. Скорее всего, у тебя останется шрам, но он не выглядит инфицированным. Я собираюсь взять немного крови, и мне бы хотелось, чтобы ты отнесла ее в туалет. Он поднял маленькую белую коробочку с четкой надписью «тест на беременность».

— Я не беременна.

Доктор вместо ответа посмотрел на Антона.

— Пройди тест, Майя.

— Нет. Я не ссусь на какую-то палку только для того, чтобы доказать, что я не залетела.

— Да, ты сделаешь.

— Знаешь что? Вся эта ситуация — чушь, — сказала я, бросив коробку рядом с собой на кровать.

— Можешь ли ты дать нам минутку? – спросил Антон у врача, не отводя от меня взгляда. Когда дверь за доктором Андерсом закрылась, он встал, взял коробку и, схватив меня за запястье, потащил меня из кровати в ванную. Он бросил коробку на стойку.

— Ссы, — сказал он, указывая на коробку.

— Пошел ты.

— Майя, я здесь не трахаюсь. Ты пройдешь этот чертов тест.

— Или что?

В ту же секунду, когда эти слова сорвались с моих губ, я поняла, что зашла слишком далеко. Гнев вспыхнул в его глазах, когда он схватил меня за шею и прижал к стене. Мне следовало разозлиться, но как только он поставил меня в нужное положение, необходимость обхватить его ногами заставила мою киску пульсировать, а мысли превратились в кашу.

— Или ты не получишь того, чего хочешь. Ты не вернешь меня, волчонок. Моя сдержанность и контроль намного лучше твоих. Ты пройдешь тест, чтобы я знал, что утроба пуста и готова для моего семени. Ты поняла меня?

Я кивнула, насколько могла. Воспоминания о том, что мы потеряли, витали между нами плотной толщей, в которую было бы трудно поверить, даже если бы Антон не держал меня за горло. Обида и печаль отразились на его лице, и он отпустил меня.

— Принеси мне, когда закончишь.

Я стояла и дрожала. Не от действий Антона, но его слова преследовали меня. Выкидыш, окончательно сломивший нас, казалось, случился только вчера, и сейчас я проходила тест на беременность там же, где много лет назад увидела тот первый положительный тест. Я знала, что не беременна, но Антон ни за что мне не поверил. Итак, дрожащими руками я распаковала тест, точно последовала инструкциям и пошла с ним обратно в спальню.

Антон и доктор Андерс оба были там. Гнев, исходивший от человека, которого я любила, был непреодолимым. Доктор Андерс работал быстро, взяв у меня кровь и перевязав ребра. Антон тихо сидел в углу с тестом в руке, пока врач собирался уйти.

— Если вам двоим вообще что-нибудь понадобится, я всегда доступен. Просто позвони.

— Спасибо, — сказала я, когда он вышел из комнаты. Я была измотана и нуждалась в пространстве, но задумчивый засранец в углу моей комнаты не ушел. С некоторым трудом я стянула рубашку через голову и легла на здоровый бок. Если он не собирался уходить, то пусть будет так. Мне нужно было поспать.

Мы сидели молча, казалось, целую вечность, прежде чем он наконец нарушил тишину.

— Он отрицательный.

— Я говорила тебе, что так и будет.

— Мне нужно было убедиться.

Я закрыла глаза, молясь, чтобы он просто ушел, но мне не повезло. Мне никогда не везло так сильно.

— Когда все закончится, мы попробуем еще раз, Майя.

Слезы жгли мои глаза, хотя они были закрыты. Я хватала ртом воздух, когда боль пронзила мою грудь. Действительно странно, как человек может чувствовать, как его сердце разбивается миллион раз, но оно все равно бьется и заставляет жить. Кровать прогнулась под его весом, когда он лег позади меня и притянул меня обратно к своей груди. Антон уткнулся носом в мои волосы и глубоко вздохнул.