ГЛАВА 38

ДЖИА

Я так занята тем, чтобы Алекс и Блэр не убили друг друга, пока они помогают кормить щенков, что не замечаю, как исчезает Ноа. В одну секунду он сидит рядом со мной, а потом я поворачиваюсь, и его уже нет.

– Куда делся Ноа?

И Алекс, и Блэр смотрят на меня пустыми глазами.

– Может быть, он пошел в туалет, - отвечает она.

– Учитывая, что у Ноа маленький мочевой пузырь, возможно, он пошел именно туда, - добавляет Алекс.

Блэр поднимает брови:

– Ты со мной в чем-то согласился? Наверное, наступил конец света.

Алекс поджимает губы и смотрит на меня:

– Видишь, с чем мне приходится иметь дело?

Я ухмыляюсь:

– Как будто ты святой.

Его глаза расширяются, и в них появляется предательский блеск.

– Не могу поверить, что ты встала на ее сторону.

Блэр откидывает назад свои идеальные волосы и смотрит на Алекса со своим фирменным самодовольным выражением лица.

– Королевы перед пленными.

Он прищуривается.

– Я бы поправил твое высказывание, но из уважения к Джиа не буду.

Я закатываю глаза, а затем сосредоточиваюсь на том, чтобы вернуть Маршалла в клетку . Он самый маленький, но и самый энергичный. В каком-то смысле он напоминает мне Ноа, что делает его идеальным выбором для нас. Теплое чувство разливается по моей груди. Каждый раз, когда я думаю о Ноа, я чувствую это.

Через пару минут нас находят Шон, Даррен, Логан и Си Джей. Они смотрят на Блэр с укором, но никто не делает замечаний и не спрашивает, почему она здесь. Логан, однако, бросает на нее косой взгляд, который она замечает.

– Чего уставился? - огрызается она.

Его губы кривятся в ухмылке:

– Просто интересуюсь, безопасно ли находиться рядом с тобой или ты снова собираешься напасть на мой рот.

Алекс застонал, а Блэр посмотрела на Логана сузившимися глазами:

– Не позволяй этому вскружить тебе голову. Повторения не будет.

– Как будто мой брат хочет снова тебя поцеловать, - возражает Алекс.

Логан пожимает плечами:

– Да, я бы не отказался от поцелуя. Но это твоя потеря, сладкая.

– А вот и твой парень, – Блэр показывает головой.

Устав от препирательств Блэр и Алекса, я отхожу от группы и встречаю Ноа на полпути.

– Эй, мы уже почти закончили. Ты готов к французскому?

– Да. Мне нужно было кое-что взять в раздевалке, – он протягивает мне сложенную джерси - его джерси. – Ну, знаешь... для игры в эту пятницу.

Тревожное чувство оседает на моих плечах. Я никогда не рассказывала Ноа о своей позиции в отношении футболок.

– Это твоя джерси? – спрашиваю я, как будто не знаю.

– Ты наденешь ее в пятницу? – он кивает.

Я вздыхаю:

– Я бы с удовольствием, но не могу.

Он нахмуривает брови.

– Почему?

– У меня есть правило, что я никогда не ношу джерси кого-либо из команды. Это потому, что я работаю на Воинов. Я не хочу проявлять фаворитизм, я не думаю, что мне стоит надевать твою.

Его лицо опускается, и его реакция заставляет меня пожалеть о своем дурацком правиле. Я никогда не носила джерси Райдера, хотя он постоянно доставал меня по этому поводу. Если бы я изменила свои правила ради Ноя, я бы заявила всему миру, что он для меня особенный, и даже если это правда, я не верю, что наши отношения не рассыпятся, как песочный замок. Слишком рано испытывать к нему такие сильные чувства.

– Если тебе станет легче, я никогда не носила майку Райдера.

Он гримасничает.

– Нет, мне от этого не легче.

Я пытаюсь вернуть ему джерси, но он качает головой.

– Нет, солнышко. Эта джерси твоя. Когда-нибудь я уговорю тебя нарушить твое правило.

К тому времени, когда мы присоединяемся ко всем, кто толпится у клетки, почти все щенки уже определились с хозяевами. Даррен забирает одного, Шон - другого. Остался только один щенок.

– Мне жаль этого беднягу, - говорит Логан и обращается к брату. – А мы точно не можем взять двоих?

– Будь реалистом, брат. Мы едва можем позаботиться об одном. Ты знаешь, сколько работы будет только с Блэр?

Даррен и Шон смотрят на человеческую Блэр, у которой лицо как помидор. Си Джей подходит и смотрит на оставшегося щенка:

– Что не так с этим щенком? Почему он никому не нужен?

– Он очень застенчивый и не хочет ни с кем общаться, - отвечает Даррен.

– Значит, он - брак помета?

– В этом помете нет бракованных, - возражает Ноа.

Си Джей смотрит на щенка несколько секунд, а затем, к удивлению всех собравшихся, говорит:

– Я возьму его.

– Ты? – воскликнул Ноа. – Ты сказал, что они похожи на крыс.

– Ну, так и есть.

– Я не уверен, что хочу, чтобы ты забрал одного из щенков:

– Он скрестил руки.

Си Джей повторяет позицию Ноа:

– Почему? Ты думаешь, что я не смогу позаботиться о собаке?

– Я думаю, что ты больше любишь кошек. Ну знаешь, потому что ты - задница.

Пришло время мне снова вмешаться. Похоже, это все, что я делаю в последнее время. Если это не Блэр и Алекс, или Шон и Эшли, то это Си Джей ссорится со всеми в команде.

– Си Джей, если ты действительно уверен, что хочешь последнего щенка, то можешь забрать его.

Ноа наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

– Ты уверена в этом? Я не думаю, что он способен заботиться даже о мухе.

– О, а ты? Ты едва вылез из подгузников, - подхватывает Си Джей.

– Хватит! – пробурчал Шон. – Си Джей, на пару слов, пожалуйста.

– Почему? Я ничего не сделал.

– Не спорь со мной, - проворчал Шон и направился в раздевалку.

Шон редко выходит из себя, и настроение меняется в общей зоне. Си Джей следует за своим капитаном без привычной высокомерной развязности.

– Надеюсь, Шон сможет понять, что не так с Си Джеем, - говорит Даррен.

– Да, его поведение сегодня зашкаливало, - соглашается Логан.

Блэр ловит мой взгляд и смотрит в сторону моего кабинета. Черт. Я забыла об анонимном телефонном звонке и голосовом сообщении.

– Мне нужно забрать свои вещи из офиса, - говорю я Ноа, и мы с Блэр вместе идем по коридору.

– Не могу поверить, что он не пошел за тобой. Ноа - как восьмой щенок в помете.

– Он не щенок.

– Он смотрит на тебя влюбленными щенячьими глазами.

Я закрываю дверь в свой кабинет, жалея, что рассказала Блэр о телефонном звонке. Меня тошнит, а руки липкие.

– Господи, да ты белая, как привидение. Хочешь, я сначала прослушаю сообщение?

– Нет. Я должна знать, с чем имею дело.

– С мерзким куском дерьма.

Я нажимаю код доступа к голосовой почте, а затем включаю громкую связь. Мы с Блэр прижимаемся друг к другу спинами к двери, поскольку окна кабинета выходят в коридор, и я не хочу, чтобы кто-нибудь случайно уловил наши выражения лиц. Я знаю, что по моему будет видно все.

Сначала раздается жуткое, тяжелое дыхание, затем роботизированный голос. "А твой новый парень знает, какая ты шлюха, Джиа Манчини? Держу пари, этот маленький идиот не в курсе, что ты занимаешься сексом втроем с близнецами Камински за его спиной или что тебе нравится сосать член помощника тренера ЛаРу, пока тренер Бедфорд наблюдает за этим".

Мое сердце грохочет, но, по крайней мере, мне не хочется плакать, когда сообщение заканчивается.

– Что за херня это была? – спрашивает Ноа возле двери.

Я поворачиваюсь, прижимая телефон к груди. При одном взгляде на ужасающее выражение лица Ноа мне хочется плакать. Я сглатываю комок в горле и пытаюсь ответить ему, но язык меня подводит.

– Джиа? – он входит в кабинет и закрывает дверь. – Что происходит? Тебя кто-то домогается?

– Ей поступают анонимные звонки, и они оставляют такие милые голосовые сообщения, - отвечает Блэр, когда я не могу ответить.

Его ужас перерастает в ярость:

– Как долго это продолжается?

– Недолго. Было всего два звонка.

– Почему ты мне не сказала?

– Ладно, думаю, мне стоит оставить вас наедине, - говорит Блэр, прежде чем выйти из кабинета.

Слезы катятся по моим щекам:

– Мне было стыдно.

Ноа сокращает расстояние между нами и крепко прижимает меня к своей груди:

– Это безумие. Кто бы не оставлял тебе эти сообщения, это ему должно быть стыдно, а не тебе.

– Я знаю, но я не могу ничего поделать с тем, что чувствую.

– А раньше что-нибудь подобное случалось?

Я напряглась в его объятиях, и он, очевидно, это заметил. Он уже слышал последнее неприятное сообщение, так что нет смысла скрывать, что было раньше:

– Не до такой степени. Никто никогда не оставлял мне анонимных телефонных сообщений.

– Должен же быть способ узнать, кто тебе звонит.

Я глубоко вдыхаю его мыльный запах, мои пальцы сжимают его рубашку:

– Сомневаюсь. Мне не следовало слушать сообщение.

– Почему ты это сделала?

Я откинулась назад и посмотрела ему в глаза:

– Может быть, потому что я жажду наказания.

Он вытирает влагу с моих щек:

– Пожалуйста, детка, сделай мне одолжение и не слушай больше эти сообщения. А если ты сменишь номер?

– Это будет очень хлопотно, и я уверена, что тот, кто мне звонит, сможет узнать мой новый номер. Лучшее, что я могу сделать, - это не обращать внимания.

Взгляд Ноа стал жестким:

– В следующий раз, когда они позвонят тебе, если я буду рядом, я отвечу.

– И что ты сделаешь?

– Выскажу им все, что думаю.

– Я думаю, это должна сделать я. Я могла бы сделать это сегодня. Я видела, что телефон звонил, и предпочла его проигнорировать. Я такая трусиха.

– Ты не трусиха. Никогда больше не говори этого.

Я делаю вдох, чтобы возразить, но Ноа останавливает мой спор своим ртом. Он побуждает меня приоткрыть губы, а затем его язык танцует с моим мягко и неторопливо, заставляя меня таять в нем. Тяжесть в моей груди ослабевает, и хотя она не покидает меня полностью, становится гораздо лучше, чем было раньше.

Он отстраняется и смотрит на меня с жаром во взгляде:

– Сколько времени у нас есть до того момента, когда тебе нужно быть готовой к уроку французского?

– Пару часов.

– Много времени для других французских вещей, помимо литературы.

– Например, поцелуи? – я улыбаюсь.

– Помимо всего прочего.