— Боже, ты прекрасна.

Слово «прекрасна» было преуменьшением. Так много слов описывало ее, но ни одно не подходило так, как слово «совершенная».

Я даже не знал, что хочу поцеловать первым. Я пытался поцеловать ее губы, почувствовать во рту ее чертовски твердые соски, ощутить ее вкус и оставить короткие поцелуи на ее теле.

Исследовать пальцами и губами каждый миллиметр ее кожи и целовать ее везде, где никто другой не целовал.

Я хотел обладать ею всей и показать ей, насколько она совершенна.

Мой рот коснулся кожи вокруг ее соска, рука скользнула между ее влажных складочок, и она приняла мои пальцы внутрь себя.

— О, блядь, Уэстон.

Слышать, как она стонет под моим именем, было моим новым любимым звуком. К этому звуку я мог привыкнуть, и я хотел, чтобы она стонала мое имя достаточно громко, чтобы все в этом городе услышали, что я отдаю его Луне.

Я начал исследовать ее грудь, целуя кожу вокруг сосков и посасывая твердые соски.

Я загибал пальцы внутри нее и трахал ее пальцами. Ее груди начали покачиваться от движений моих пальцев.

— Блядь, Уэстон, я уже близко.

Я замедлил движения пальцами, чтобы немного отсрочить ее предстоящий оргазм.

Я не собираюсь просто заставить ее кончить.

Она должна умолять об этом.

— Умоляй. — Дышал я между поцелуями на ее коже.

— Я не умоляю, Уэстон. — Дрожащим голосом сказала Луна, вцепившись руками в простыни так, что стали видны ее кости.

— Ты будешь умолять меня об этом, как хорошая девочка. Ты будешь умолять меня позволить тебе кончить. — Проворчал я, глядя на нее сверху.

Луна посмотрела в мои глаза.

— Блядь, пожалуйста, позволь мне кончить, Уэс. Пожалуйста.

Это были единственные семь слов, которые я хотел услышать, и ничего больше.

Это было все, что мне нужно было услышать из ее прекрасного рта, чтобы трахать ее пальцами, пока она не кончит.

Я покрыл поцелуями ее груди, спустился к ее блестящей киске, где до сих пор находились мои пальцы, и присел на корточки перед кроватью.

— Блядь, как ты совершенна.

Я раздвинул ее ноги.

Теперь мое лицо находилось на одном уровне с ее идеальной киской, блестящей от ее сока.

Я наконец-то захотел попробовать каждую ее капельку на своем языке. Я поцеловал бритую кожу, остановился губами на ее клиторе и начал лизать его языком, в то время как мои пальцы продолжали входить и выходить.

Блядь, вкус у нее был просто райский. Я не мог насытиться ею.

Мне так хотелось ласкать себя, дрочить, облизывая ее, и смотреть, что я делаю с ее телом.

Я расстегнул белое полотенце на талии и погладил свой твердый член через мокрые боксеры.

— М-м-м, как приятно. — Застонала она. Я поднял на нее глаза, не отрывая рта от ее киски.

— Блядь, я кончаю.

Луна выгнула спину так сильно, что почти сидела.

Мне захотелось попробовать ее на вкус, поэтому я перестал гладить свой член и обхватил ее бедро, в то время как мои пальцы выскользнули из нее и обхватили другое бедро.

— Блядь, а... Уэс... святое дерьмо.

Стонала она, держа руку перед своим ртом.

Движения моего языка становились все грубее, ее грудь быстро и неконтролируемо вздымалась, а бедра и киска дергались.

— Уэстон, я не могу сделать это снова.

— Тебе так хорошо, детка. Ты можешь сделать это снова.

— Блядь, Уэстон.

Ее руки зарылись в мои волосы, пока я продолжал впитывать языком ее сок.

Ее голос был хриплым, и прежде чем она успела сказать что-то еще, она уже испытала свой второй оргазм.

— Ммм... Не останавливайся. Пожалуйста. — Умоляла она.

Боже, как мне нравилось лизать ее и смотреть на то, что я делаю с ее телом языком и пальцами.

Она откинулась назад и снова зарылась руками в покрывало, ища опоры.

Я пропустил язык между ее складок, что вызвало в ней очередную судорогу. Я контролировал Луну пальцами, и видеть ее реакцию на это было лучше, чем победа на льду.

Я поцеловал ее в лоб, пока она медленно восстанавливала дыхание.

— Ты была так хороша, детка.