Глава 9

ДЕКС

Она была так близко ко мне, что я чувствовал её запах – крем от загара и хлорка никогда не были настолько сексуальными, – и я решил немного отодвинуться от её шезлонга.

Я старался смотреть прямо перед собой, но это требовало немалых усилий. У неё было потрясающее тело, и, хотя её купальник не был откровенным, я уже видел, что под ним. И как бы сильно я ни хотел забыть тот поцелуй, я не мог перестать думать о нём.

Казалось, ей было комфортно молчать рядом со мной, но я терзался от чувства вины.

И от других вещей, которые я не хотел чувствовать.

— Я снова приношу свои извинения за вчерашний вечер, – тихо сказал я.

— Всё в порядке. Не нужно извиняться.

Это должно было послужить мне сигналом заткнуться и двигаться дальше, но меня действительно чертовски беспокоило то, как меня тянуло к ней. Как сильно я хотел овладеть её телом. Как я не спал полночи, думая обо всем, что хотел бы с ней сделать.

Я должен был убедиться, что она не хочет меня так же, иначе я был обречён.

— Я просто не хотел давать тебе ложных представлений.

Она повернула голову и посмотрела на меня, прикрывая глаза рукой. — Ложных представлений о чём?

Я отказался смотреть на неё. — Обо мне. Знаешь, ты меня не интересуешь в этом смысле.

— Я никогда не думала, что ты был заинтересован.

— Хорошо. Потому что это была просто глупая ошибка.

Она смотрела на меня ещё секунд десять, потом опустила руку и снова повернулась лицом к солнцу. На улице было градуса двадцать четыре, но, клянусь, я чувствовал ледяной воздух, исходящий от неё.

Через минуту она встала, взяла свои вещи и ушла, не сказав ни слова.

«Останови её, мудак», – сказал я себе, когда она вышла за ворота.

Но я этого не сделал.

Я смотрел, как она идёт к себе домой и исчезает за дверью без единой оглядки.

И я вздохнул с облегчением.

* * *

— Мамочка! – Хэлли отстегнула ремень безопасности и выпрыгнула из машины.

— Привет, Хэлси! – Наоми подхватила Хэлли на руки и крепко обняла её. — Я скучала по тебе.

— Но ты же видела меня сегодня утром.

— Не важно. – Наоми потёрлась с ней носами. — Я всегда скучаю, когда ты не со мной. И, боже мой, посмотри на этот солнечный ожог.

Я помог Луне слезть с заднего сиденья и открыл багажник, чтобы достать их вещи.

— Ты тоже вся обгоревшая! – Наоми с упрёком посмотрела на меня, когда я поставил их вещи на дорожку. — Декс, ты не намазал их солнцезащитным кремом?

— Конечно, намазал. Но они были в бассейне, и было трудно постоянно вытаскивать их оттуда, чтобы намазывать ещё.

— И Винни поплавала с нами! – радостно сказала Луна.

Я вздрогнул услышав её имя.

— Кто такая Винни? – спросила Наоми.

— Наша соседка с кошкой, – ответила Хэлли. — Помнишь? Я рассказывала тебе о ней.

— О, точно. Это здорово. – Но Наоми отвлеклась, осматривая лица девочек. — Нужно намазать щеки и носы алоэ. Готова поспорить, что ваши плечи тоже обгорели, да?

Я цокнул языком.

— Попрощайтесь с папой и идите в дом. Я буду через минуту.

По очереди девочки подходили и крепко обнимали меня, их маленькие ручки обвивались вокруг моей шеи. Я притягивал их к себе и прижимался губами к их влажным, пахнущим хлоркой волосам.

— Я люблю тебя, папочка, – сказала каждая из них.

— Я вас тоже люблю, – сказал я им. — Я позвоню вам на этой неделе и увидимся в субботу, идёт?

— Хорошо. – Они вошли в дом, и Наоми встала передо мной, положив руки на бёдра.

— Извини, что они не приняли душ, – сказал я. — Они не хотели выходить из бассейна слишком долго, поэтому у нас не хватило времени.

Но она не выглядела заинтересованной в том, чтобы хоть немного повозмущаться по этому поводу.

— Ну и как прошла вечеринка вчера вечером?

— Нормально.

— Как невеста Чипа?

— Она кажется милой.

— Они быстро обручились, не так ли?

— Наверное.

— Я слышала, она молодая.

Я провёл рукой по волосам, мне не терпелось уйти. Наоми всегда любила сплетничать, а я это ненавидел.

— Лет на десять моложе его, – подначивала она.

Я пожал плечами. — Может быть.

— Разве ты не виделся с ней?

— Да. Но я не устраивал ей допрос или что-то в этом роде.

Она закатила глаза. — Неважно. Не знаю, почему я решила спросить.

— Какая разница, сколько ей лет? – настаивал я, внезапно ощутив желание поспорить. — Мы с тобой одного возраста. Мы знали друг друга целую вечность, прежде чем поженились, и наши отношения всё равно не сложились.

Её глаза сузились. — Наши отношения не сложились, потому что я была одна в них.

— Меня не было рядом, но я был с тобой.

— Да даже когда ты был рядом, ты не был в них, Декс. – Она отступила назад, подняв руки вверх. — Знаешь что? Я не хочу снова затевать этот спор. И в этом прелесть развода – мне не нужно этого делать.

Она зашла в дом и закрыла дверь, оставив меня в ярости на подъездной дорожке.

Какого черта я делал? Я не хотел вступать в этот спор. Я запрыгнул в машину, включил заднюю передачу и рванул с места так быстро, что шины заскрипели.

Правда была в том, что я злился не на Наоми, а на себя. Я причинил боль человеку, который этого не заслуживал, и всё потому, что не доверял себе в том, что смогу держать свои чёртовы штаны застёгнутыми.

Если бы не ночная смена, я мог бы найти какой-нибудь бар и хорошенько напиться, может быть, пойти домой с горячей официанткой и избавиться от этой гребаной сдерживаемой агрессии, но поскольку мне нужно было быть на станции в семь утра, я зашёл в магазин и поехал домой один.

* * *

На следующее утро я прибыл на работу к шести сорока пяти, сменив парня, который был на моём месте в предыдущую смену. Так как я не выспался, я был уставшим и раздражённым больше обычного во время всех обязанностей, которые мы должны были выполнять каждое утро – уложить наше снаряжение, проверить рации и баллоны с воздухом, вывезти машину на улицу, проверить насос и аварийное освещение, проверить каждый отсек на наличие надлежащего снаряжения и оборудования.

После этого наступала очередь уборки станции – мытьё ванной комнаты и полов, вынос мусора, чистка ковров, выметание воды из сливных отсеков, поддержание порядка на территории. Я никогда не возражал против этой работы, тем более что мне больше нравилось убирать, чем готовить. А поскольку остальные парни согласились, что я хуже всех справляюсь с приготовлением ужина, мне часто разрешали поменять кухонные обязанности на другие задания.

После обеда у нас была встреча с лейтенантом, затем медицинская подготовка, но в конце концов я смог пойти в спортзал на тренировку. В нём не было ничего особенного или навороченного, но он был чистым и функциональным, и там было достаточно оборудования, чтобы достаточно нагрузить себя или хотя бы отвлечься от великолепной девушки по соседству.

Джастин присоединился ко мне, что было неплохо, хотя у меня не было настроения разговаривать. Мой зять знал меня достаточно давно, чтобы понимать знаки, но, когда я закончил заниматься на беговой дорожке, он сошёл с тренажёра, на котором занимался, и подошёл ко мне.

— Ты в порядке? – спросил он.

Я пожал плечами, медленно шагая по дорожке, чтобы остыть. — Нормально.

— Ты за весь день не сказал ни слова.

— Я устал, наверное.

— Как прошли твои выходные с девочками?

— Хорошо. – Моё настроение немного поднялось при мысли о них. — Ещё раз спасибо за помощь с переездом. Я ценю это.

— Без проблем. Ты всё распаковал?

Я скорчил гримасу. — Блять, нет. Я вчера весь день проторчал в бассейне и пятьсот раз повторял им, что нет, мы не можем завести кота.

Джастин рассмеялся. — Ты же знаешь, что заведёшь для них кота. Смирись с этим.

— А кто будет его кормить, пока я здесь? – Я полностью остановил беговую дорожку и сошёл с неё.

— Твоя соседка. Как её там?

— Винни.

— Точно. Как Пух.

Я подумал о её лучезарной, счастливой улыбке и девичьем смехе и снова почувствовал себя дерьмово. — Не думаю, что Винни так сильно жаждет оказать мне какую-то услугу.

— Почему нет?

Выдохнув, я вытер лицо полотенцем. — Я вчера сказал ей кое-что хреновое.

— Почему?

— Потому что я мудак. – Я бросил полотенце в корзину для белья, затем поднял её.

— Верно, – сказал Джастин, следуя за мной в прачечную. — Но что именно ты сказал?

Я закинул грязные полотенца в стиральную машину и добавил порошок.

— Я сделал заявление о том, что она меня не интересует.

— Какого чёрта ты так сказал?

Я покрутил диск на старой стиральной машинке и дёрнул за ручку. — Потому что она меня интересует. Вроде того.

— Вроде того?

Я нахмурился. — Я заинтересован в том, чтобы делать с ней то, что не должен, потому что она так чертовски молода, что это должно быть незаконно.

— Сколько ей?

— Двадцать два.

— О. – Он выглядел облегчённо. — Она не так уж молода.

Я повернулся и прислонился спиной к машинке, сложив руки на мокрой от пота груди. — Ты общался в последнее время с какими-нибудь двадцатидвухлетними?

Джастин, которому было тридцать семь, покачал головой. — Не могу сказать, что общался.

— Они молоды, чувак. Она была в грёбаном детском саду, когда я закончил среднюю школу.

Он рассмеялся. — Эй, я на пять лет старше Бри.

— Это не так страшно. И Бри было около тридцати, когда вы познакомились. Эта девушка пила грёбаный «Фрости», когда я пришёл к ней в субботу вечером.

— Ты ходил к ней в субботу вечером?

— Только к ней на террасу. Я сидел у себя и пил пиво, когда она вышла, и я хотел извиниться за то, что произошло ранее на вечеринке Чипа.

— Что она делала на вечеринке Чипа?

Я потёр затылок. — Оказывается, она его кузина.

Он рассмеялся. — Маленькие города, чувак. Так что же там произошло, за что тебе пришлось извиняться?

Я рассказал ему об инциденте в её спальне, и он рассмеялся так сильно, что захрипел. — Это просто охрененно. Господи, как ты это выдержал?

— Я не знаю, – сказал я серьёзно. — У меня включился режим пожарного. К тому же, там были девочки. Потом на вечеринке Чип представлял нас, а Луна закричала: «Мы её знаем! Мы видели её задницу!», и всё вокруг погрузилось в мёртвую тишину.

Глаза Джастина расширились. — Что она сделала?