Глава 21

Дженнсин

У наших шкафчиков не было дверей. Это были открытые отделения, куда мы могли класть сумки и вешать верхнюю одежду, но, если мы хотели что-то запереть, у основания каждой колонны был сейф.

Наверное, это хорошо. В противном случае я бы хлопнула дверцей.

Напряжение в раздевалке было таким же, как бетонная стена.

Кнопки на моем сейфе запищали, когда я набрала свой код — один, три, пять, семь. Мне хотелось кричать после каждой цифры.

Я достала телефон и ключи и бросила их в сумку. Затем сняла пропотевшую футболку и переоделась в спешке, скомкав футболку, прежде чем бросить ее в сумку.

Сегодня я не собираюсь бездельничать. Тренер Куинн ждала меня в своем кабинете в пять.

Несправедливо, что вызвали меня. Что у меня были проблемы.

Не я была той, кто бездельничал на площадке всю неделю. Не я была той, кого больше волновали тривиальные сплетни, чем ход наших игр. Не я была той, кто начал плакать так драматично, что тренеры объявили перерыв на пятнадцать минут раньше.

Это, должна была быть, Меган.

Ее всхлипывания эхом разнеслись по раздевалке вместе с бормотанием других девочек. Даже Стиви и Лиз прижались к ее плечу.

И мне пришлось переодеваться в одиночестве. Я даже не удосужилась принять душ.

Я не слишком скучала по Стэнфорду с тех пор, как переехала в Монтану. Я не скучала по давлению и ожиданиям, связанным с игрой на таком высоком уровне. Я не скучала по погоде в Калифорнии или изнурительному расписанию занятий.

Но сегодня я впервые заскучала по стэнфордской команде.

Ни один игрок не повел бы себя так, как Меган на тренировке. Если бы другая девушка устроила такую истерику, как Меган сегодня, любая другая сказала бы именно то, что я сказала Меган.

Заткнись на хрен и принимайся за работу.

Очевидно, это предложение сделало меня стервой волейбольной команды «Дикие кошки штата Сокровищ».

Я была совершенно уверена, что этот титул был у меня в течение нескольких месяцев, еще до того, как я переехала. Меган и некоторые другие девочки возненавидели бы меня, как бы я себя ни вела. Как бы я ни играла.

Я заняла место их подруги в команде, что сделало меня врагом.

Неважно. Я приехала сюда не для того, чтобы дружить, и уж точно не с Меган. У нас не было ничего общего.

На первом курсе было время, когда я жаловалась на тренировки и расписание занятий. Тогда я была той девчонкой в раздевалке, которая вела себя как соплячка. Одна из старшекурсниц посоветовала мне заткнуться.

Из-за этого я стала лучше играть. Потому что она напомнила мне, что есть целая вереница девушек, готовых занять мое место. Так что я могла либо жаловаться на то, как тяжело быть студенткой-спортсменкой. Либо смириться с этим и играть.

В тот день я не плакала в раздевалке. Нет, я приберегла свои слезы до того момента, когда останусь одна, зная, что, если я позвоню маме, она тоже велит мне смириться.

И сегодня я вела себя точно так же, как моя мама.

Осознание этого поразило меня так сильно, что я вздрогнула. Черт возьми.

Возможно, проблема была во мне. Возможно, я относилась к волейболу слишком серьезно. В конце концов, именно этому меня учили.

Я не жалела, что накричала на Меган из-за ее ерунды, но могла бы быть и помягче.

Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, я закончила снимать свою пропотевшую одежду, а затем направилась туда, где собралась команда.

— Меган, — сказала я, стараясь вложить в свой голос как можно больше доброты. — Прости меня за то, что я была резкой.

Ее плечи затряслись, когда она закрыла лицо руками. Она продолжала рыдать.

Я восприняла это как знак, что мне пора уходить.

Вздохнув, я повернулась и вышла из раздевалки, слишком сильно распахнув дверь, прежде чем двинуться по коридору прямо в кабинет тренера Куинн.

Она сидела за своим столом, упершись локтями в его поверхность, и потирала виски. Когда я прочистила горло, она выпрямилась и натянуто улыбнулась мне.

— Заходи, Дженнсин.

Я закрыла за собой дверь — это был личный разговор — и поставила свою сумку рядом с ножками стула, когда садилась.

— Я прошу прощения за то, что вышла из себя из-за Меган.

Плечи тренера Куинн поникли.

— Это не Стэнфорд.

— Да, это так.

Она вздрогнула, как будто я задела ее за живое.

— Я согласна, Меган следует более серьезно относиться к тренировкам. Я поговорю с ней об этом и о сплетнях.

Все это было из-за Раша Рэмзи и домыслов о девушке, которая от него забеременела. В полевом доме ходили самые разные слухи, и каждый раз, когда я слышала, как кто-то произносит его имя шепотом, я съеживалась. Это не касалось Меган. Но и меня это тоже не касалось.

— Я ненавижу сплетни, — сказала я. — Особенно, когда это происходит во время тренировки.

— Жаль, что я не слышала, что она сказала. Я бы сама сказала ей об этом. Но ты меня опередила.

И если это повторится, я все равно сделаю замечание Меган. Хотя в следующий раз я постараюсь быть мягче в выражениях.

Тренер Куинн глубоко вздохнула и наклонилась вперед, сложив руки на столе, словно умоляя дать ей ответы на некоторые вопросы.

— Почему ты здесь, Дженнсин? Ты такая талантливая. Слишком талантливая. Ты принадлежала к такой команде, как Стэнфорд, где тебе не приходилось заставлять девочек сосредотачиваться. Где все в команде так же нацелены на победу, как и ты. Почему из всех мест, после Стэнфорда, ты перевелась в «Штат Сокровищ»?

Сплетня. Разбитое сердце.

Это были простые ответы. Вместо того, чтобы страдать из-за этого, я ушла.

Но ни одна душа в Монтане не знала правды, и у меня не было планов менять это сейчас.

— Ты не часть этой команды, — сказала она. — Ты сидишь одна. Девочки говорят о совместном времяпрепровождении, но ты никогда не ходишь.

— Это обязательно?

На ее лице отразилось что-то вроде поражения, как будто она надеялась, что я отреагирую по-другому.

— Нет, это не обязательно.

— Я живу со Стиви и Лиз. Я вижу их каждый день.

— А Лиз говорит, что ты не выходишь из своей спальни.

Я вцепилась руками в подлокотники кресла, и сжала челюсть.

— У Лиз нет причин говорить обо мне.

Тренер подняла руки.

— Я спросила ее, как дела дома. Пожалуйста, не обижайся на нее.

Не то чтобы Лиз была неправа. Я редко выходила из своей спальни, если только не была здесь, в кампусе, или не пробиралась к Торену посреди ночи. По крайней мере, Лиз не могла сообщить об этом тренеру Куинн.

Хотя зачем она вообще что-то сообщала? Почему тренер Куинн вообще спросила Лиз, как идут дела?

— Это из-за игры, которую мы проиграли?

Она моргнула.

— Хм?

— Мне жаль. У меня был плохой день. Такого больше не повторится. — И этого больше не повторилось. После этого поражения мы выигрывали каждую игру. Я преодолела этот шум, подавила его своей железной волей и, когда вышла на площадку, была полностью сосредоточена.

Мы больше не проиграем, по крайней мере, не в нашей конференции. В плей-офф? Против более сильных команд? Да, тогда мы проиграем. Но я была полна решимости завоевать титул чемпиона конференции.

— Дело не в проигрыше, — сказала тренер, и ее взгляд смягчился. — Это победный сезон. Самый успешный сезон в истории программы, Дженнсин.

— Хорошо, — протянула я. Тогда почему она разговаривала с Лиз и почему вызвала меня в свой кабинет из-за ссоры с Меган?

— Ты уничтожаешь своих соперников, — сказала она. — Ты оставляешь все на площадке. Ты сказала, что в этом году приехала сюда играть.

Я кивнула, не совсем понимая, к чему она клонит.

— Ты говоришь, что хочешь играть, но сегодня у тебя был такой вид, будто ты хотела быть где-нибудь в другом месте.

— Меган нажала не на те кнопки. Мне жаль.

Она грустно улыбнулась мне.

— До того, как Меган начала сплетничать. Я видела, как ты подняла мяч и смотрела на него так, словно он весил тысячу фунтов.

У меня внутри все оборвалось.

Да, сегодня был момент, когда я не хотела там находиться. Когда я знала, что после тренировки меня будут ждать смс от мамы и электронное письмо от Майка Симмонса.

Видимо, мне не так хорошо удавалось скрывать свою нерешительность и усталость, как я думала.

— Это командный вид спорта, — сказала тренер Куинн. — Мои лучшие подруги — это девушки, с которыми я играла в колледже. Необязательно любить всех девушек. Я понимаю. Но… попытайся. Пожалуйста. Я мало что могу сделать, чтобы тренировать тебя на площадке. Потому что ты опережаешь меня. Так что, если я смогу тренировать тебя вне площадки, я попробую. Сезон почти закончился. Большинство девушек смотрят на тебя, как на солнце. Они так отчаянно хотят, чтобы ты была в их команде. Дай им шанс. Они могут удивить тебя.

Или они могут нанести мне удар в спину.

Они могут разбить мне сердце и все испортить.

— Я сожалею о тренировках, — сказала я. — Если мое присутствие в команде является проблемой, я пойму, если вам нужно что-то изменить.

Часть меня хотела, чтобы она выгнала меня из команды. Часть меня жаждала, чтобы именно из-за нее мне пришлось уйти. Потому что тогда это был бы не мой выбор.

Тренер Куинн покачала головой.

— Нет, конечно, нет. Хотя, признаюсь, я подумывала о том, чтобы посадить тебя на скамейку запасных на несколько игр.

Меня никогда раньше не сажали на скамейку запасных. Удар по моему самолюбию мог оказаться серьезнее, чем исключение из команды. Сидеть и смотреть, как играют все остальные, особенно если они проиграют, будет сокрушительно.

Тренер, вероятно, знала об этом.

— Увидимся завтра на игре, — сказала она, бросив взгляд на дверь.

С точки зрения порки, это было не так уж плохо. Не здорово. Но могло быть и хуже.

Я встала, взяла свою сумку и вышла из полевого дома, больше всего на свете желая вернуться в прошлое и сказать прошлой Дженнсин, чтобы она держала рот на замке.

Но я сказала то, что сказала. Было слишком поздно. Я извинилась перед Меган, и все, что я могла сейчас сделать, это двигаться дальше.

Когда я, как и ожидалось, достала из сумки свой телефон, в почтовом ящике меня ждало электронное письмо от Майка Симмонса и смс от мамы с требованием немедленно позвонить ей. Я проигнорировала оба сообщения и поехала домой, обнаружив, что машины Лиз и Стиви уже стоят в гараже.