— Это слишком, тебе не кажется? — Добавляю сладости в свой голос. — Я не могу причинить большого вреда.

— Ха, — качает он головой, снимая второй наручник, заставляя меня опустить руки. Я смотрю вниз и вижу блестящее серебро вокруг обоих запястий, соединенных вместе.

— Хорошие наручники, — говорю я, — ты что-то мне не договариваешь? Вы, ребята, тайные представители какого-то странного общества любителей рабства?

Он не отвечает, снимает наручники с моих ног и заставляет встать, дергая за локоть. Я встаю, слегка покачиваясь, когда кровь приливает к моим конечностям, от того что слишком долго находилась в положении лежа.

Я спотыкаюсь, но он быстро ловит меня, удерживая в вертикальном положении, затем вытаскивает меня из маленькой темной комнаты. Мы выходим в узкий коридор с несколькими ступенями, ведущими вверх. Мужчина заставляет меня идти первой, упираясь рукой мне в поясницу.

— Ничего смешного, — говорит он мне.

Я закатываю глаза.

— Иисус Христос.

Дверь наверху внезапно открывается, и в поле зрения появляется цыпочка. Она ухмыляется и позволяет мне пройти, прежде чем встать рядом с парнем, который меня освободил.

Они молчат, и, в конце концов, я дохожу до перекрестка в конце коридора. Понимаю, что нахожусь в доме, большом, кричащем о деньгах и власти. На стенах висят дорогие произведения искусства, полы из красного дерева устланы персидскими коврами, а хрустальные люстры свисают с высоких потолков, цветные призмы танцуют на белых стенах, а ветерок дразнит маленькие бриллианты. Я всю жизнь жила в богатстве, но это совсем другой уровень.

— Налево, — приказывает мужчина.

Я поворачиваю налево, мои босые ноги скрипят по полированному полу.

— Вон та дверь.

Я останавливаюсь перед ней, ожидая, пока ее откроют. Но ни один из них не обращает на меня внимания.

— Что вы ожидаете от меня? Что я открою ее зубами?

— Она мне нравится, — вдруг заявляет девушка, делая шаг вперед и открывая ее для меня. Я захожу внутрь, пяткой захлопываю ее, но она останавливается прежде, чем успевает закрыться со щелчком.

— О, я так не думаю, — говорит девушка, заходя следом за мной.

— Я не могу писать, когда ты здесь.

Она закатывает глаза.

— Заниматься своими делами, это не та роскошь, которую мы дарим большинству гостей.

— О, я полагаю, что быть прикованным к кровати — это тоже не пятизвездочное обращение.

— Ты бы предпочла, чтобы мы подвесили тебя к потолку? Это можно устроить.

— Вы все чертовы сумасшедшие.

— Нет, мы чертовы Сильверы, и тебе пора узнать свое место.